Анатолий Гончар - Атомный спецназ

— Мы в норме, — доложился Дмитрий.

— Оттягивайся к месту сбора, — приказал капитан и на всякий случай уточнил: — У тебя все целы?

— Все, — ответил Дмитрий и, сказав так, вдруг спохватился и остолбенел: подполковник Семеркин отсутствовал.

— Фешника нет! — потрясенно произнес он. И не отпуская кнопки передачи: — Кто его видел? Когда?

— Он ушел вперед, взвалил на себя «чеха» и ушел! — отозвался видевший его последним Капустин. — Он должен был быть здесь.

— Степаныч, отзовись! Отзовись, Степаныч! — запрашивал и запрашивал группник. В ответ — молчание.

— За мной! — скомандовал Маркитанов, и до него тут же снова донесся голос Синицына, будто предугадавшего его намерения.

— Ты что собираешься делать?

— Возвращаться на базу. — На несколько секунд в эфире повисла тишина.

— Добро, мы прикроем! — капитан принял решение. Оставлять своих, пусть даже и случайно оказавшихся в одном с разведчиками строю, он не собирался. — Димон, аккуратнее!

— Понял, — сжимая зубы, процедил прапорщик. — Кутельников, Золотарев, ждете здесь, остальные за мной!

И уже не мешкая, Маркитанов двинулся со своими бойцами к кипевшей муравейником базе.

Если бы не чудо-очки, не миновать беды — не все боевики ударились в панику, большая их часть рассыпалась по многочисленным траншеям, раскинутым по всему периметру базы, расползлась по росшему на склонах хребта кустарнику. Спеша на поиски отставшего подполковника, Дмитрий едва не налетел на четверку бандитов, залегших в зарослях шиповника, и увидел боевиков только тогда, когда до них оставалось не более пятнадцати метров. Сместившись в сторону, он, не задумываясь, выстрелил. Его поддержал Калинин. От пояса выпустил длинную очередь Кадочников. Один из боевиков ткнулся лицом в землю, еще один, зажимая рану в пробитом плече, бросив оружие, задергался всем телом, уползая поглубже в кусты. Двое других огрызнулись неприцельными выстрелами.

— Да ну, на фиг! — даже не пригнувшись, прапорщик шагнул вперед и одной прицельной очередью смел обоих. Злость на самого себя, кипевшая в его душе, не позволила ему остановиться. Чувство вины за оставленного, брошенного товарища жгло сильнее боязни умереть.

Суета у подножия хребта стихла, раздавшиеся выстрелы указали боевикам направление к противнику. По хребту и его скату защелкали пули.

— Васек, прикрой! — махнув рукой остальным, Маркитанов, уже не таясь, кинулся вперед.

— Валера, где ты видел подполковника? — стреляя по всполохам вспышек, прапорщик смещался все ниже и ниже.

— Еще дальше и правее, — Капустин отчетливо запомнил, что в момент, когда он передал своего пленника Степановичу, тот стоял подле белого валуна, и вот теперь этот валун едва виднелся впереди, а вокруг него светились вспышками огневые точки противника.

— Костян, огонь, огонь! — командовал Маркитанов, сам не забывая поливать противника свинцовыми пулями. — Валера, вокруг посмотри! Давай, давай быстрее!

Прапорщик все еще надеялся увидеть потерявшегося фешника пусть хоть и раненным, но живым. Верить в то, что он попал в руки к «чехам», не хотелось до последнего мгновенья.

— Вениаминыч! — донесся через микрофон рации голос Капустина. — АПСБ.

Маркитанов ответил не сразу, вначале он добил остатки магазина и откатился в сторону.

— Что АПСБ?

— АПСБ фешера нашел, — пояснил Капустин.

— О бли́на! — щелкнул магазин, дернув затвор, прапорщик привстал над земляной бровкой. Увидел ползущую вперед фигуру, выстрелил. Нехорошие мысли отозвались в голове болью: утерянное оружие могло означать только одно — на подполковника напали.

— Погляди вокруг, — скомандовал он и приподнял голову, выискивая новую цель — наличие столь качественной ночной оптики давало ощутимое преимущество над не имеющим ее противником.

— Ничего, — известил Капустин, и Маркитанов мысленно выругался. Прижал микрофон к щеке:

— Командир, фешер, видимо, у «чехов».

— Я догадался, — согласился с мнением зама Синицын, слышавший все переговоры подчиненных. Повисла пауза, которая даже в грохоте перестрелки показалась оглушающей тишиной. Капитан четырехэтажно выругался. — Атакуем! — хрипло донесся его голос.

— Работаем! — рявкнул Маркитанов и под прикрытием бойцов устремился вперед. Смять, добить, уничтожить… Напор оказался столь силен, что противник какое-то время пребывал в полном смятении. Но бандитов оказалось слишком много. Бой затягивался. Свистели пули, с треском падали на землю срубленные осколками и пулями ветви. Справа от Маркитанова громко матерился раненный в руку Калинин. Слева что-то зло выкрикивал подтянувшийся со своим пулеметом Кадочников.

— Аллах акбар! — выкрикивали в ответ спрятавшиеся в окопах боевики.

Начало рассветать. Так некстати… Бой продолжался.

Первое замешательство прошло, но в темноте любая предпринятая атака сразу же захлебывалась.

— Осмотреться, самим ничего не предпринимать! — одним из первых пришедший в себя Рустам Абаев лежал в небольшом окопе и, поднеся к губам микрофон «Кенвуда», отдавал указания своим помощникам. — Пулеметчиков распределить по секторам. Снайперов в ниши, людей беречь. Салим, Салим, — позвал он одного из своих помощников, находившихся в том злополучном схроне, в котором были убиты почти все воины.

— Его с нами уже нет, — мрачно отозвался Абу Магомедов, один из немногих уцелевших.

— Мы отомстим! — пообещал Рустам, одновременно подумав о том, что стоит примерно наказать тех, кто позволил свершиться этому нападению.

— У меня двое убитых, один раненый, — доложил Ахмат Салгириев. — Если мы ничего не предпримем, нас перебьют по одному.

— Заткнись! — Рустам резко оборвал говорившего. — Мне еще не хватало, чтобы ты посеял панику. Сказал — ждать. Русских не может быть много. Я в этом уверен.

Собственно, Абаев вслушивался в стрельбу достаточно долго, чтобы довольно уверенно определить, что противостоит им не больше одной группы спецназа — человек двенадцать-пятнадцать. Вот только стреляли они для ночного времени удивительно точно. Да и три попытки незаметно подкрасться к позициям русских окончились неудачей и пятью трупами моджахедов. Из чего следовал вполне очевидный вывод — русские спецы оказались оснащены хорошими ночными приборами.

— Рустам, — снова до него донесся голос Ахмата Салгириева. — К собакам может подойти подкрепление. Надо атаковать.

— Нет, — как можно грубее оборвал его Абаев. То, что спецы могут дождаться помощи, он понимал не хуже других. Но глупо было идти в прорыв, тыкаясь в позиции русских, словно слепые котята. Даже многократное численное преимущество воинов Абаева не позволяло им надеяться на удачный исход такого действия. Чтобы воплотить в результат преимущество в людях, следовало дождаться рассвета.

— Но русские могут оказаться не одни! — не спешил успокаиваться Ахмат.

— Ждем, вести огонь только с оборудованных позиций! — властно потребовал Рустам и, повернувшись к одному из своих телохранителей — Алану Лаудаеву, скомандовал: — Найди Ваху!

И когда тот уже начинал уходить, добавил:

— Отвечаешь за него головой, понял?

Алан скрылся в темноте, так ничего и не ответив своему командиру. А трассера и невидимые во тьме обычные пули чертили воздух, принося кому-то боль, а кому-то еще и смерть. Несмотря на приказ беречь людей, в банде Абаева появлялись все новые убитые и раненые. Но по мере того как начинало светать, ситуация менялась.

Лучи солнца окрасили вершины хребтов и теперь медленно опускались вниз, гоня перед собой ночные тени. И наметившееся было преимущество разведчиков истаяло вместе с уходящей ночью и бегущим за ней туманом.

— Беркут, — группник назвал Маркитанова по заранее оговоренному, но тем не менее еще ни разу не использованному позывному. — Что там у тебя?

— Ничего! — зло прохрипел прапорщик, давая понять, что фээсбэшник по-прежнему не обнаружен.

— Работаем! — по привычке скомандовал Синицын.

— Работаем, — не отрываясь от прицела, буркнул прапорщик и тут же выстрелил по появившейся на горизонте долговязой фигуре. Перебежал, меняя позицию, прицелился, снова выстрелил.

Прижал ладонью микрофон рации к щеке.

— Кутля, поддержите огнем! — приказал, увидел очередного «чеха», взял на мушку, выстрелил.

— Понял, — донеслось ответное, и находившиеся на хребте бойцы начали выискивать удобную позицию для открытия огня. Увы, с вершины хребта базу с находившимися на ней «чехами» заслоняли деревья.

— Вадим, побежали! — Кутельников взял на себя командование, и оба разведчика поспешили вниз.