С шевроном «Вагнер». Автобиографическая повесть - Габыч
– Это у кого там контузия? Неделя прошла. Вспомнил! У Габыча? Кто такой Габыч?
Думаю, вот, блядь, сидел бы спокойно, не сильно и колбасит.
Приходит Эл, говорит:
– Собирайся. На ноль пойдёшь.
– Я не хочу. Условие было, что прокапают на месте, на позициях, – говорю ему.
– Собирайся. Налегке пойдём, туда и обратно. На нуле прокапают – и обратно.
Оставляю пулемёт на Гасило, беру автомат, накидываю броню, и выдвигаемся. Без шмурдяка, без всего. Приходим на четыреста двадцать четвёртую. Там Конфирмат, Ваниш, из глубины блиндажа выглядывает Сильный, хранитель подземелья. Поздоровались.
– Это ты Габыч? – спрашивает Конфирмат.
– Я, – отвечаю.
– Ну всё, Эл, дуй обратно, Габыч здесь остаётся. На Фазенду поедет. С ним ещё Мёрф пообщаться хочет…
Думаю, вот, блин, прокапался!
Эл с Оборотнем свалили. А мы с Конфирматом и Ванишем пошли к точке сброса. Конфирмат хромал, поэтому шли не торопясь.
Пришли, дождались «Ежей» и помчали на ПВД. Смотрю, едем мы не на ТЭС, а в Новолуганское.
Приехали на точку к «Ежам», Резистор заварил кофе. Посидели, поугорали с парнями. Тут мне командуют: «На выход». Выхожу, стоит Метеор, Мёрф сидит.
– Садись в машину, – говорит Мёрф.
Я сел. Поехали. Метров триста проезжаем, Мёрф ко мне поворачивается и спрашивает:
– Габыч, ну как так-то?
Предполагаю, что у Мёрфа после нашего штурма состоялся неприятный разговор с Диким. Я понимаю, что вопрос скорее риторический, и, в общем, ответить мне на него нечего. Промолчал. Так и доехали до Фазенды. Молча. Зашёл. Смотрю, всё старые знакомцы: Рич, Румпель, Фуго. Батон сидит на связи. И ещё Омник.
– Ложись на диван, – говорит Омник.
Я кладу свою тушу на диван, и он ставит капельницу. О! Начало отпускать. Пока я капался, пацаны меня расспросили про штурм от начала и до конца. Другого я и не ожидал. Всем надо видеть картину целиком. В разговоре оказалось, что Румпель объяснил Гургену, как надо: про отвал, про технический, мать его раз так, проезд, про укреп сразу после проезда. Как оказалось, Гурген к ним приходил, и парни даже нарисовали ему схему, ещё раз объяснили. Почему Гурген решил сделать по-другому и сделал именно так, мне неведомо. Но что случилось, то случилось.
По итогу я узнал, что Рича сделали командиром группы, и раз уж я остался сиротой, то он предложил пойти к нему. Я согласился, но с условием, что Рич договорится о том, что Гасило и Кореец присоединятся к нашей группе. Рич не отказал.
Румпелю тоже решили собрать группу ССО. Фуго тоже ждал сумасшедший карьерный рост, но по итогу он ушёл в отпуск. Меня же прокапали, и я успел ещё сожрать чего-то вкусного. После Метеор меня забрал и отвёз к Шиннику.
ПВД нашего взвода переместился целиком и полностью в Новолуганское. Шинник квартировался в трёхэтажном кирпичном доме, где до войны жил кто-то явно обеспеченный. Ремонт, мебель и обстановка в помещении сразу бросались в глаза. По богатому. Ещё рядом забрали домишко местного олигарха. С условием, что по жилым этажам не шаримся и ничего не вскрываем. Условие было соблюдено.
Ночевал я у олигарха, а тусоваться приходил к Шиннику. Ну там энергетики, шоколадки, бывало, свинью привезут, шашлыки пожарим, а бывало, с бараниной договоримся. Бараниной занимался один из агээсников Газзава на правах ребёнка калмыцких степей.
Труд Шинника максимально облегчал Бомбалейла. Пробивной парень. И всегда чётко доносил свои мысли, если кто-то пытался его не понять. Естественно, на открытке не отсвечивали. Все были либо в огромном цокольном этаже, либо на верхних этажах. Отсвечиваешь на открытке – не видишь беспилотник. После велика вероятность, что не будешь чувствовать себя целиком или не обнаружишь у себя каких-либо конечностей. Это правило, которое нужно вбить себе в мозг, но не всем это было понятно.
Как-то раз выхожу я на крыльцо от Шинника и вижу, как несколько долбоящеров стоят во дворе и о чём-то курлычат друг с дружкой. Голуби, блядь. И я им истину начинаю доносить, конечно, с использованием трёхэтажной архитектуры жемчужины русского языка и чьей-то там матери, как на крыльце появляется Бомба.
– Габыч! Габыч, ты чего? – говорит Бомба. – Не ты ли мне с месяц назад на ТЭС выговаривал за это? Что не надо навязывать тут свою зоновскую хрень и порядки! А сам что? Ты же культурный человек!
Мы с ним заржали. Я, поверьте, идеалист, и моя вера в человечество держалась очень долго. К моему сожалению, слова в мозг большинства социума не доходят до необходимых нейронов, и их приходится внедрять в организм человека с помощью кулака или приклада.
Здесь, наконец, я понял почему на имперском флоте и в инфантерии, со слов пришедших после к власти коммунистов, процветал мордобой. Да никак без него не получается. Никак! Что потом уже подтвердила дедовщина в советской армии и годковщина на советском флоте. Я служил срочку как раз, когда начали сажать пачками в дисбат за неуставные взаимоотношения. И теперь мы имеем то, что имеем. Сержантский класс как фундамент офицерского управления личным составом исчез. Это факт. Ну, не будем слёзы лить. Разберутся сами.
39
На следующую ночь не вышла фишка одной из групп на связь. С докладом о погоде. Вызывают их по эфиру, орут, я бы даже сказал. После нескольких безответных вызовов сразу поступает команда от Мёрфа:
– Навести АГС, по готовности доложить. По команде отработать туда пятёрочку!
И поверьте, АГС наводится. Всё это время этих идиотов орут в радейку. В ответ – тишина. И вот когда уже вот-вот хотят пальнуть пятёрочкой, то ли они проснулись, то ли кто добежал до них и разбудил. В общем, они ворвались в эфир. Успели. Обычное при таких делах «мы не спали» уже не проканало.
Пришла эта группа на ПВД. Приехал Мёрф. Мы с Мёрфом, я и Рич. Мёрф, как Примарх из «Вархаммера», толкнул речь. Объяснил, что произошло, присутствующим бойцам этой группы и парням из других групп. Когда Мёрф закончил, я и Рич вступили в дело. Парни больше не спали. Хорошие парни, мозжечок просто ещё не затвердел.
Рич начал набирать вновь прибывшее пополнение в группу. Проектанты прибыли из учреждений Владимира, Ярославля и Калуги. Могу ошибаться, но вроде в группу попали Валар, Макгрегор, Цивильск, Леший, Азяк, Черновик, Бурка. Под конец увидел, как один старый хрен обратился к Ричу с просьбой о приёме в группу. Позывной Вадо. Я подтянулся поближе послушать разговор. Рич спросил его, вывезет ли он нагрузки. Тот клятвенно умолял, чтобы не смотрели на его возраст. Сам он с Краснодарского края и приехал сюда биться. Мы с Ричем на всякий случай ещё раз спросили, вывезет ли он. Опять получили утвердительный ответ.
Откуда-то привезли несколько пулемётов, мой, напомню, оставался на позициях. Всего было четыре, но два оказались чьи-то. Я не стал выяснять, чьи это пулемёты, и выбрал себе самый приличный из двух. Ещё выклянчил себе запасной ствол. Хотя, чтобы убить ствол, надо постараться. У меня ни разу не получилось. В целом я был готов к выходу, не считая, что весь мой шмурдяк оставался на позициях. Я надеялся, что Гасило заберёт его. А не как обычно: «у меня всё».
По Новолуганскому передвигались без расслабона. Правда, ВСУ уже его не обстреливали. Во всяком случае из миномётов и прочей артиллерии, начального, скажем так, уровня. А стволка и ракеты вполне могли прилететь.
И вот настал момент нового выхода. Мы подмотались и выдвинулись к «Ежам», на точку. Мы уже знали, что Кодемо в итоге взяли и хохлы драпанули оттуда. Когда подошли к «Ежам», то туда как раз
