Мариуполь - Максим Юрьевич Фомин
— Папа, а когда вы пойдете преступников ловить?
Отец показал на радиоточку.
— Сынок, вот сейчас по рации нас вызовут и пойдем ловить.
Сейчас, лазая по гаражам, я понимал, какую внутреннюю трагедию переживет ровесник моего отца, придя и увидев свой гараж раскуроченным. Это как будто кто-то проник в его душу и все там сломал.
Я вдруг ощутил какую-то легкость от того, что у меня нет ни квартиры, ни гаража, никакой собственности, мне не за что переживать.
Более тщательно я обследовал бывшую укроповскую располагу, по которой был нанесен удар авиабомбой. Бомба, скорее всего ФАБ-250, попала в середину здания, сложив два этажа. Каково же было мое удивление, что в этом здании не было подвала и хохлы просто жили в уцелевших комнатах.
Что сказать, молодцы, отчаянно.
Вообще, это была располага одного из подразделений морской пехоты. Вот тут я мародер жесткий. Понаходил целые бухты «полевки», какой-то документации, цинки с гранатами, патронами и ВОГами. Нарезал маскировочные сети, которыми пользуюсь до сих пор.
6 МАЯ
«ОГНЕБОРЕЦ»
В день основания батальона «Восток» к нашему Воздухоплавательному отряду присоединился Андрей «Огнеборец». Андрей классический пример человека, который хочет поехать на войну и не видит препятствий. Мы с ним познакомились заочно еще в 2020 году и записали на нашем канале «Грей зон» совместное видео. И, хотя канал у нас военный, «Админ» решил для разнообразия разбавить контент правилами пожарной безопасности.
У Андрюхи в Питере была своя интересная тусовка, так как и сам «Огнеборец» человек интересный: ММАш-ник (клуб «Сечь»), спортсмен, пожарный (не обычный, а какой-то пожарный спецназ), репер (даже пел с «25/17») и футбольный хулиган, предводитель фанатов «Зенита» (его усатое лицо можно даже наблюдать в фильме «Околофутбо-ла»). Теперь вот Андрюха решил стать военным.
Бывая в Питере, я часто виделся с «Огнеборцем». Северная столица ассоциировалась у меня не только с крейсером «Аврора» и Дворцовой площадью, но и с теплой дружеской компанией этого талантливого человека. Поэтому я искренне отговаривал его от поездки на фронт.
— Зачем тебе это? Ты и так на работе жизнью рискуешь, — был мой аргумент.
Но Андрей упертый человек: уладив за пару месяцев свои дела, вот он уже тут с нами, с полной машиной гуманитарной помощи и собственным беспилотником. В принципе, боевые действия в Мариуполе к тому времени как раз подходили для обкатки пополнения: арты и танков у противника не было.
После первого же видео, где засветился Андрей, моя личка была забита просьбами от околофутбольных парней, воюющих сейчас на Донбассе, встретиться, чтобы пожать руку такому уважаемому человеку. Я даже не подозревал, что Андрей обладает такой всероссийской популярностью.
«Огнеборец» внимательно смотрел наши ролики и запомнил одну из главных вещей, о которой я говорил тем, кто хочет выжить на войне: воюй в команде, воюй вместе со знакомыми для тебя людьми.
Еще раз отметил для себя хорошее качество «Скифа», когда договаривался о зачислении «Огнеборца». Сергеевич не душил в людях благородные, может где-то романтические порывы, но и сохранял при этом здравый смысл. Сразу сказал Андрею, что ни на какие штурмы он его посылать не собирается и закрепил его за нами.
7 МАЯ
Перемирие…
Любого ополченца раздражало это слово, напоминая нам о годах минских унижений. Суровые любители Вальхаллы решили выпустить мирных жителей, которые скрывались в заводских бомбоубежищах в обмен на продукты. Пользуясь режимом прекращения огня, противник минировал проделанные нами дырки в заборе.
Ничего хорошего никогда с этих перемирий не бывает.
* * *
Мы с «Админом» решили провести время с пользой и поехали на экскурсию в бывшую располагу «Азова». Было приятно походить по разрушенному зданию главных идейных врагов, которые чувствовали себя вольготно в русском городе на протяжении многих лет.
На территории было много сгоревших «L-200», и я вспомнил, на чем все это время передвигалось ополчение: «Жигули», «Москвичи», «цыганомобили». Рядом с казармой было самое настоящее языческое капище с тремя истуканами и каким-то жертвенником. Сама казарма частично сгорела и полностью разграблена.
Вспомнилось снятое 22 февраля пафосное видео, которое «азовцы» распространили в интернете, когда Путин заявил, что Россия признает ЛДНР. На видео качки в форме веселились и обещали всех резать… Сейчас на месте тех самых съемок ободранные стены, грязь и мы, снимающие все это на телефон. Над зданием, вместо ССовского крюка — Знамя Победы.
Насобирав сувениров, мы вышли за ворота.
— Глянь. Начали улицы убирать… Всё аккуратно, в черные пакеты… — говорю я.
— Да это трупы в них убирают, а потом будут собирать и хоронить, — говорит «Питон».
— Да какие трупы… — возражаю я.
— Обычные, — отвечает «Питон» и толкает пакет, который лежит рядом с нами. Из него вываливается человеческая голова, похожая на женскую.
— Бля, «Питон»… — морщится «Админ» и мы садимся в машины.
8 МАЯ
…Мы рассекаем на нашем «L-200» по приазовским степям. «Админу» очень нравятся ветряки, он постоянно на них заглядывается. На обочине разорванная ТМкой кабина «Камаза»: водитель зачем-то съехал с дороги и поплатился своей жизнью.
Вот спрашивают: «Опасно на войне?». Да вроде нет, только вот съехал на обочину, вышел поссать и улетел с членом в руке в космос.
Раздолбанное Коминтерново. Здесь семь лет проходила линия фронта, поселок уничтожен. Сколько таких поселков перестало существовать за эти годы: Пески, Водяное, Спартак, Широкино, Сокольники, всех не перечислишь.
Дальше старые укроповские позиции. По ним было видно, как постепенно хохлы все ближе и ближе подкапывались к нашим позициям. Они это называли тактикой «прыжок лягушки» («жаб’ячий стрибок»).
— Допрыгались, суки! — каждый раз радуюсь я.
В ярко-зеленом поле из озимых выстроились в ряд «Грады». Контрбатарейной борьбы со стороны противника нет, поэтому машины стоят не маскируясь. Над самой первой веет бело-желто-черный имперский флаг.
Вспомнилось:
«…А в чистом поле — система «Град»,
За нами Путин и Сталинград…».
* * *
На Талаковке наш блокпост. На въезде в город, со стороны Таганрогской, стоит Росгвардия из Чечни и военная полиция. Везде флаги с Ахмат Хаджи Кадыровым. Нас нигде не останавливают. Спокойно едем по местам, где еще два месяца назад шли тяжелые бои, падали бомбы, приземлялись пакеты «Градов». Заезжаем к нашим подшефным беженцам
