Армин Шейдербауер - Жизнь и смерть на Восточном фронте. Взгляд со стороны противника

Армии Шейдербауер

Жизнь и смерть на Восточном фронте

Взгляд со стороны противника

Часть первая

ПОДГОТОВКА

Август 1941 — июнь 1942:

призыв в армию и учеба

Мне надо было прибыть в егерские казармы города Сен-Авольд области Вестмарк к 15.00 1 августа 1941 г. Если бы не это слово «Вестмарк», то я бы не имел ни малейшего понятия о том, куда мне следовало отправляться. Вестмарк было наименованием, присвоенным территории, которая была присоединена к Рейху после капитуляции Франции. Включала ли она в себя только бывшие германские земли Эльзаса и Лотарингии, или еще что-то, не знал никто. Во всяком случае, мне пришлось прибегнуть к помощи крупномасштабной карты, чтобы отыскать Сен-Авольд, который, как я наконец обнаружил, находился между Саарбрюкеном и Мецем (Лотарингия). 1 августа не было обычной датой призыва — как правило, датами призыва были 1 апреля и 1 октября. Оказалось, что на самом деле, в соответствии с Полученными призывными повестками, 1 августа к месту назначения прибыло всего лишь несколько молодых парней. Поскольку в это время моя мать находилась в Лизертале вместе с Руди и Лизль, я поехал к ним. На 31 июля у них была запланирована поездка в церковный приход Эйзентраттен к семье пастора Шимика, школьного друга моего отца.

Оттуда я и отправился в путь на рейсовом автобусе, который довез меня до города Шпитталь на реке Драва. Дальше я поехал на скором поезде через Зальцбург. Ночью мы пересекли южную Германию и прибыли в Саарбрюкен, где я вышел, чтобы пересесть на обычный пассажирский поезд, который шел на Мец. На платформе я встретил одного парня, который, как и я, оглядывался по сторонам. Он тащил с собой два больших чемодана. Я поговорил с ним. Выяснилось, что мы оба направлялись в одно и то же место. Это был Людвиг Поповски, сын водителя трамвая из Вены. В нем я нашел своего первого товарища. В течение двух лет мы находились в относительной близости друг от друга.

Никто из нас не знал и не мог объяснить, почему мы оказались именно в этом районе. Не знали мы ничего ни о том подразделении, к которому были приписаны, а именно 2-й роте 7-го резервного батальона, ни о той части страны, из которой поступало пополнение. Поповски, как и я, решил довериться случаю, относительно того, в какую пехотную часть он попадет. Загадка разрешилась вскоре после нашего прибытия на место. Прежде всего, нам пришлось тащить свой тяжелый багаж от станции Сен-Авольд два километра через горку, за которой находился этот маленький городок. Егерские казармы располагались на его окраине.

Мы прибыли на место примерно в 14.30. Хотя мы еще не были солдатами, нам все же пришлось испытать на себе истину поговорки, которая гласит, что «половину своей жизни солдат должен ждать попусту». В этом, конечно, есть смысл. Как бы то ни было, но в 15.00, в известной степени официальным образом, в моей биографии открылась новая и очень важная глава. Выяснилось, что мы были приняты на обучение в качестве кандидатов на офицерское звание. Большинство ребят было из Нижней Силезии. Один приехал из Рура, двое из Богемии, и мы с Поповски из Вены.

Располагавшийся в Сен-Авольде батальон являлся резервным подразделением 7-го пехотного полка, который в мирное время дислоцировался в силезском городе Швейдниц (в наст, время польский город Свидница. — Прим. ред.). Мы узнали, что весь Силезский резервный корпус был переброшен в «Вестмарк». Во Французской кампании 7-й пехотный полк находился под командованием полковника из Вены. В то время полк получил пополнение из Вены численностью около батальона. Случилось так, что вплоть до самого конца войны почти в каждой роте я встречал, по крайней мере, одного венца или австрийца.

Со своей стороны, я часто сожалел о том, что не предпринял ни одной попытки попасть в часть, укомплектованную моими земляками. До того как стать солдатом, я мечтал о том, как было бы здорово пройти парадным маршем по венской Рингштрассе вместе с возвращающимися домой войсками. Но позднее мои сожаления свелись к тому, что у меня не было живущих рядом со мной близких боевых товарищей. Это стало для меня очевидным, когда после войны мне пришлось заседать в окружном суде города Линца вместе со своими коллегами Заунером и Хеметсбергером. Они воевали в составе 45-й австрийской дивизии. Заунер был среди солдат Линцского пехотного полка — «сыновей земли и города», которые ушли на фронт из казарм городского замка. Хеметсбергер был артиллерийским офицером штаба дивизии.

Сразу после «обустройства», общего понятия, в которое я включаю отведение мне койки в помещении казармы и получение предметов обмундирования и снаряжения, началась суровая служба, связанная с первоначальной подготовкой. Она продолжалась шесть недель. Оказалось, что это была своего рода проверка. Из семнадцати человек, прибывших 1 августа, шестеро было отчислено, потому что они не отвечали необходимым требованиям. Так как они еще не достигли официального призывного возраста, то их отправили домой. Можно было себе представить, с какими насмешками их должны были встречать в школе остававшиеся там одноклассники после таких, доставивших массу хлопот «каникул».

Итак, одиннадцать из нас осталось. Служба, не считая обычной работы в казарме, продолжалась под присмотром лейтенанта, фельдфебеля и ефрейтора, который в то же время являлся старшим по кубрику. В число наших «одиннадцати» входили Ганс Альтерман из Готтесберга, Вальтер Борман из Бреслау, Вальтер Хеншель из Райхенбаха, Ганс Бернт и Готфрид Бергман из Лигница, Йохен Фидпер из Глогау, Дизель и Гельмут Юберла из Траутенау, Польман из Вупперталя, Поповски и я.

Так как у Поповски был при себе фотоаппарат, то у меня сохранилось несколько снимков. На первом из них запечатлена наша группа на плацу. На нас полевые кители с расстегнутой верхней пуговицей, ремни застегнуты, армейские сапоги и полевые кепи. Я стою совсем не по-военному, с руками в карманах брюк.

После прохождения первоначальной подготовки нас перевели в Морхинген, на полпути между Мецем и Сааргемюндом. Это место в основном состояло из казарм, построенных после 1871 г., когда Эльзас и Лотарингия отошли к Германии. Здесь размещался штаб 28-го резервного полка, в который входили 350-й и 461-й резервные батальоны. Начиная с этого времени наша группа являлась частью 2-й роты 350-й резервного пехотного батальона. О Сен-Авольде воспоминаний у меня почти не сохранилось, потому что в период прохождения первоначальной подготовки покидать казармы не разрешалось. Могу припомнить только единственный выход в город, который мы использовали для поиска фотоателье. Морхинген я помню как место, где проходило все наше обучение, как на плацу, так и на стрельбище. Конечно, в Сен-Авольде мы тоже занимались строевой подготовкой и впервые ознакомились со своим оружием. Но все это мало что значило, по сравнению с тем разнообразием и интенсивностью подготовки, которую мы проходили позднее.

«Наставление по обучению личного состава пехотной роты» (HDV130/2a) представляло собой «библию», согласно которой протекала тогда наша солдатская жизнь. Из раздела, посвященного одиночной строевой подготовке, приведу следующий отрывок, относящийся к «основному положению»:

Хорошая выправка солдата является показателем его подготовки и общего физического воспитания. Она должна совершенствоваться всякий раз, когда повседневная служба предоставляет для этого возможность.

Стойка «Смирно» без оружия. В основном положении солдат стоит неподвижно. Каблуки плотно сдвинуты. Носки раздвинуты как можно шире с тем, чтобы они располагались почти под прямым углом относительно друг друга. Тело опирается одновременно на пятки и подушечки пальцев обеих ног. Колени слегка выпрямлены. Верхняя часть тела держится прямо, грудь слегка выдвинута вперед. Плечи находятся на одном уровне. Они не приподняты. Руки мягко вытянуты вниз, локти умеренно подвернуты вперед. Рука касается бедра кончиками пальцев и запястьем. Пальцы держатся вместе. Средний палец лежит на брючном шве, большой палец располагается вдоль указательного на внутренней стороне руки. Голова держится прямо, подбородок слегка поджат к шее. Гпаза смотрят прямо вперед. Мышцы расслаблены и напряжены одновременно. Судорожное перенапряжение мышц является причиной плохой и натянутой выправки.

Услышав предупредительную часть команды, оклик начальника или команду «Внимание!», солдат, безусловно, должен остановиться и стоять неподвижно даже при отсутствии команды «Смирно!».

«Вольно!». Левая нога выдвигается вперед. Солдат может шевелиться, но не может говорить без разрешения.

Сначала мы изучали старую винтовку образца 1898 г. Затем последовало обучение обращению с ручным пулеметом, пистолетом «Люгер», пистолетом-пулеметом, ручной гранатой и противотанковым ружьем. После этого нас обучали несению боевой и полевой службы, а также ближнему бою. Не менее важной была подготовка и в составе отделения, которое состояло из командира и девяти солдат.