Dневник Z - Дмитрий Зименкин
Пять последних военных месяцев театр держится на хрупких плечах женщин и самоотверженности худрука Михаила Голубовича. Огромными усилиями он смог вернуть с фронта хотя бы некоторых мужчин-артистов. Ведь в такие сложные дни культура и искусство особенно необходимы людям.
Главное, чтобы концерт состоялся. А то в местном ДК ждут провокаций. В этом районе уже дважды срывали концерты звонками о минировании.
— Срывали мероприятия Луганской филармонии в станице, — говорит местный худрук Виктория, в интеллигентских очках и с серебряным гвоздиком в правой ноздре. — Но они там даже начать не успели. А у нас концерт минут двадцать длился, но тоже эвакуировали. Были и допросы. Но, к счастью, артистов отпустили сразу. А зрителей всех на входе проверяли.
В этот раз обходится без провокаций. Девчонки запели понятные и любимые залу песни, сменяя наряды от номера к номеру. Парни пока за кулисами. Среди них и главный режиссер МДТ Анатолий Яворский. Зритель не видит, как он пританцовывает за занавесом, мысленно помогает артистам. Он тоже на время гастролей вернулся с фронта. На войне, говорит, многие театралы раскрылись с неожиданной стороны:
— Художник по свету — небольшого росточка, щупленький. Я думал, ну сдуется, наверное, раньше, чем мы куда-то доедем. А он в первый день за пулемёт сел, отработал по украм. И таскал его на себе. И по нам там стреляли, летало. И в окопы прыгали, и вытаскивали друг друга, и плакали. Всё вместе.
Главреж почесал бровь левой рукой, и на его предплечье я увидел татуированную надпись: «Never give up» — «Никогда не сдавайся».
— Парадоксальная штука, скажу вам, да… — задумчиво произнёс Яворский. — Парни стали намного мягче, сентиментальнее, нежнее, что ли. И всё это время мы мечтали о работе. Мы все хотели вернуться на сцену. В принципе, мы этим и жили. Сказать, что кому-то там война поломала психику… Мне кажется, всё от человека зависит. Если человек внутри готов сломаться или с какой-то гнильцой шёл, таким он и вернётся оттуда. А те, кто нормальный… Ну, наши пацаны все пришли, всё хорошо. И самое главное, повторюсь, вот эта любовь, эта сентиментальность: эти вот звонки, когда разговаривали со своими, слёзы. Это очень стало всё понятно. Поплакал, слёзы утёр и всё. Тут же улыбается. Крепыши!
Алексей Богунов, артист труппы балета, выскочил в свет софитов с таким безумным рвением, что стало ясно: он страшно изголодался по сцене, по этой зрительской энергии, по адреналину, иного свойства нежели боевого. Ирландский танец он исполнил почти без подготовки. Не рискнул выйти на самый сложный элемент — тело отвыкло, но, кажется, он успел насытиться этим выступлением. Хотя и на передовой, бывало, нет-нет да и исполнит что-нибудь этакое.
— Взял ложки алюминиевые, постучал что-то, побрынькал, — говорит Алексей, дыша полной грудью. — Пацаны смотрят на тебя — в шоке. Ну, а чё делать? Как-то веселишь людей.
— Люди, которые были в каких-то острых ситуациях, — слова Богунова подхватывает заслуженная артистка ЛНР Наталья Недоступ. — И потом ты привозишь им музыку, танец, искусство, слово. И они оживают. Ну, мне кажется, искусство и впрямь лечит.
— Культура, культура Луганщины сильно страдает сейчас! — эмоционально вступает главреж Яворский. — А сейчас как раз очень много территорий освобождается и людям нужны разные формы: театрализованные представления, спектакли, концерты.
Пока режиссер говорит, я наблюдаю через шторку, как люди в зале уже встали и танцуют.
— Нужно танцевать, — продолжал Яворский. — Читать, петь, говорить. Мы освобождаем территории физически, да? А духовно освобождать почему-то забываем. А эти люди сейчас на распутье стоят. Когда одни ушли, пришли вторые. Они, бедные эти люди, никак не могут ещё понять. Они должны слышать красивую музыку, хорошие слова, и душу надо лечить.
Искусство воистину вещь волшебная. Не только зрители в зале не удержались от эмоций во время концерта, но и мой оператор Дима Шиков после. Пока ехали в Луганск, он играл на гармони украинскую народную «Цвите терен», а девчонки пели. Их стройное многоголосье эхом неслось над золотыми полями подсолнухов, а малиновый закат дарил нашим лицам красивый румянец. Ну, ведь счастье же!..
18 июля 2022 г
Сегодня мне предложили убить человека. Ну, как убить. Уничтожить врага. Ведь дело было на войне. Приложить к этому руку, если быть точнее. Потому что стреляли почти все, кто был рядом. Задача облегчалась ещё и тем, что врага в лицо я не видел — он находился в десятке километров. А ещё при моем выстреле не было гарантии, что я в кого-то попаду. А если и попаду, то никогда не узнаю, убил ли я кого-то. И вроде мог бы спать спокойно. Нужно было всего лишь нажать на спуск…
Это случилось на позициях одного из артиллерийских расчётов добровольческого подразделения.
— Заряжай, Юра! — говорит казак подносчику снарядов.
Через мгновения второй боец в папахе с криком «За веру, Дон и Отечество» нажимает спуск пушки «Гиацинт».
БАХ! — звучит так оглушительно, что я чувствую, как мой мозг ударился о стенку черепной коробки. Калибр 152 миллиметра как-никак!
— Оглохнуть можно со временем, когда работаешь так? — спрашиваю старого бойца с изрезанным глубокими морщинами лицом.
— Не-а, — отвечает. — Рот открывать самое главное.
— Я открывал, но все равно как-то давит на перепонки, — сомневаюсь я.
— Да, мы уже попривыкли, — усмехается дядька.
При выстреле «Гиацинта» следует огромная вспышка, которая длится не больше 1/24 секунды. Это можно понять, покадрово отсматривая момент залпа. Через ещё одну двадцать четвертую секунды выстрел доходит до наших ушей звуком. И лишь через еще двадцать четвертую секунды мозг посылает сигнал нашим векам, и мы невольно закрываем глаза. Если взять такую условную единицу, как телекадр, то всё это завораживающее действо происходит всего лишь в трех кадрах, почти во мгновении. И мы не успеваем это по-настоящему рассмотреть.
Но я пытаюсь. И поворачиваюсь к пушке. Как мне в лицо тут же бьет мощная волна отдачи: БАХ! Теперь я понимаю, почему в момент выстрела все разворачиваются спиной. Удар такой энергетической волны я бы сравнил с ударом в лицо кулаком в боксерской перчатке, такой резкий джеб.
Боевая работа идёт задорно, все присутствующие стреляют сменяя друг друга. Весёлая карусель на передовой. А где-то на той стороне каждый выстрел «Гиацинта» оставляет на земле небольшие кратеры. И тут казаки предлагают мне присоединиться.
Итак. Ничего сложного и страшного. Нужно всего лишь нажать на
