Мариуполь - Максим Юрьевич Фомин
— Я восемь лет ждал когда ее надену!
Вспомнил, что когда-то читал о беспорядках во время локдауна в Нью-Йорке и наводнении в Новом Орлеане в 2005 году. Там местные жители нападали друг на друга, убивали, насиловали. Русские же люди — это самые отзывчивые, добрые люди на Земле, готовые прийти друг другу на помощь.
Конечно, мы стали спрашивать местных жителей о ВСУшниках и «Азовцах». Тут еще раз я услышал то, что слышал практически от всех жителей освобожденных территорий: «Они нам чужие люди. Многие, ничего особенно плохого не делали, но было видно, что они чужие, смотрят на нас свысока, типа они, блядь, немцы, а мы низшая раса».
Зачистка шла по плану. Слушая рацию, больше всего я переживал за группу «Грома», они постоянно высказывали в эфир свои подозрения на счет бликов в каком-то окне, подозрительном движении занавески и т. д. Мы переживали, что они сейчас куда-то начнут пулять и вызывать артиллерию. Было понятно, что в этой части города противника нет. Стоило опасаться, возможно, единичных бойцов, не успевших отойти.
Когда зачистка закончилась «Админ» записал все просьбы местных жителей и пообещал, что привезет все необходимое, главным образом нужны были лекарства. Надо сказать, что мы затем частенько заезжали к этим людям, передавая гуманитарку от наших подписчиков.
26–30 МАРТА
«Восток» продолжает чистить левый берег. У нас приподнятое весеннее настроение. Но его испортила новость о том, что мы уходим из-под Киева, Чернигова и Сум. В начале операции, как бы там ни было, мы добились успеха. Если бы был введен в бой второй эшелон, то Украина бы рухнула, но второго эшелона не было.
В разгар отступления пришла новость о том, что мой друг Леха доставлен в военный морг Ростова.
На 31-е число были назначены похороны.
3 АПРЕЛЯ
Многие бойцы «Востока» надеялись, что ближайшие пару недель нашей задачей будет зачищать левый берег, но командование поставило задачу атаковать врага в промзоне, по направлению к городской свалке. Напомню, что большая часть батальона продолжала сражаться на Волонтеровке, успешно продвигаясь вперед. Таким образом, батальон был разбит на две части. Нашей частью батальона непосредственно командовал «Скиф».
Главным плюсом «Скифа», как я неоднократно писал выше, является то, что у батальона всегда налажено взаимодействие с соседями. Чем-то мы им помогаем, чем-то они нам. В этот день мы должны были помочь 9-му полку, который со сводным отрядом добровольцев из Чечни продвигался по частному сектору к «Азовстали».
Вместе с «Питоном» и его парнями мы мчим по разрушенным улицам города. Улица Таганрогская до сих пор простреливается. Там есть участок, который нужно преодолевать, тупо направляясь в сторону противника. Проскочили…
Частный сектор забит военными. Мы спешились в безопасном месте и пошли на КП полка. Были слышны звуки интенсивного боя. На одном из домов вижу огромную свастику. Говорят, что кто-то из местных жителей нарисовал ее, обозначая то, что в этом доме жил «Азовец» или ВСУш-ник.
Мы вышли на улицу Украинского казачества, там всюду свистят пули на излете. Возле разбитой школы работает БМП-3. Вижу как пару наших бойцов, пригибаясь, сопровождают с десяток мирных жителей. В руках у «мирняка» пакеты с тем, что уцелело от их имущества.
Пару женщин в диком страхе и сильно рыдают.
* * *
Штаб полка расположился в одном из частных домов, тут же был организован и госпиталь. Энергичная Наташа-медик, знакомая нам еще с маслобойни, как всегда, без бро-ника и каски, кричит на мобилизованных, которые грузят раненых. Я бы ей Героя России дал, отвечаю. Пункт управления расположился в большом гараже. Крыша помещения была пробита огромной трубой от «Смерча». Сама труба, помимо крыши, пробила пол, и торчала, мешая всем ходить.
Пехота 9-го полка должна была мелкими группами идти вперед по частному сектору в сторону «Азовстали». Рядом с донецкими морпехами шел отряд добровольцев из Чечни. Командиры отряда находились тут же на пункте управления. В рациях стоял гвалт из русской и чеченской речи. Так как сегодня из беспилотчиков были мы одни, то коптер поднимали по необходимости.
Оказалось, что расчет, который с нами был на маслобойне, понес потери. Их накрыла ЗУшка. Молодой парень с позывным «Борец», тот самый из Мариуполя, получил тяжелое ранение и через три дня умер в госпитале. Опасаясь потери специалистов, расчетам БПЛА запретили быть близко от передовой. Хорошо, что мы с «Админом» добровольцы и можем полезть в любую жопу. Тут, в 9-м полку, мне нравилось, мы были на острие атаки, кругом всё время что-то свистело и взрывалось.
Настало время обеда, я пошел раздобыть столовые приборы в соседние пустующие дома. Местных жителей нигде не было. Только в одном из гаражей я увидел труп гражданского, завернутый в ковер. Видимо кто-то собрался его хоронить, но потом передумал.
На обед были консервы с бердянским бычком.
— М-м-м… Какой вкусный. Только ради этого стоило войну начинать, — сказал «Админ».
Наступление развивалось неплохо. Однако сейчас, судя по радиопереговорам, наших начали накрывать плотным огнем. Сразу четыре человека получили ранение. Троих успели оттянуть, четвертый где-то потерялся. Слава Богу, у него была рация, и он сообщил свое местоположение. За ним отправили БМП-3, но из-за ограниченной видимости экипаж не смог обнаружить раненого. Нужно было ехать еще раз. Для этого мы подняли коптер, на последней батарее, чтобы корректировать маршрут «бэхи» к раненому. За рычаги боевой машины сел молодой лейтенант с позывным «Москва». Я от кого-то слышал, что это самый отчаянный и опытный командир. Война все ставит на свои места. Командир роты или взвода становится просто хорошим мехводом, а от какого-то полковника максимум пользы, как от хорошей связистки.
Вообще, покатухи по частному сектору небезопасны, вчера вот так же заблудился танк и получил NLAW в жопу, экипаж погиб. Мы на последнем дыхании нашей батарейки все же довели «бэху» до раненого. Коптер пришлось сажать прямо на простреливаемую улицу. Побежал забирать.
Опасно, ну а что делать, война…
4 АПРЕЛЯ
Сопротивление врага в районе Волонтеровки и на севере города сломлено. 501-й батальон морской пехоты ВСУ сдался в плен. С поднятыми руками вышло двести человек.
Как только запахло жареным, «Азовцы» сбежали в «Азовсталь», и безвольные морпехи, оказавшись без своих «комиссаров», предпочли сразу сдаться в плен.
Теперь
