Алескендер Рамазанов - Родная афганская пыль
Что же касается «божественного» афганского чарса (гашиша), то он, безусловно, помогал выйти из этого тупика, но нередко зло шутил, вызывая раздумчивое отношение к жизни в целом, маскируя естественную неудовлетворенность. Честный гашиш способен временно утолить голод, сделать змею или воробья деликатесом, избавить от страха, в том числе и Божия. А уж вернее всего каннабиолы размазывали половое чувство. Оно становилось ненужным потому, что после двух «косячков» можно было иметь весь мир!
«Три месяца не видел бабу. Попал на чей-то день рождения в Военторг. Посадили рядом с толстенной теткой. Ничего, после пятого стакана приглянулась. Правда, с прапором ушла потом. Видный был мужик, боевой, с точки под Кишимом».
«В женском модуле никак не клеилось. Стали встречаться в кабинете. Тоже несладко – солдаты под окном крутились и наутро как-то странно смотрели. Потом махнули на все – пусть не завидуют».
«За тот год, что я не переспал ни с одной женщиной, готов трахать три года подряд свое бывшее командование самым неестественным образом».
«Выскочили в мае на пикничок с официантками из летной столовой. Пробы негде ставить, а вели себя, как принцессы крови. Да и я хорош, кроме мысли, как о…ть, не было!»
ЧАРС И ДРУГИЕ
Курение чарса (гашиша) среди советских солдат в Афганистане было распространено повсеместно.
Причин для употребления алкоголя и наркотиков на войне хватает с избытком, и они все на виду. Собственно, эти причины и составляют изрядную часть войны. В идеале их можно устранить, но идеальные войны редки и скоротечны.
У гашиша много имен: «травка», «ганжубас», «план», «товар», «анаша», «дурь» (не от слова глупость «дор» – лекарство (дари) и др. И это – лучшее свидетельство его популярности.
Приобрести чарс не стоило труда. Кривыми черными палочками и «блямбами» жирного, отменного гашиша размахивали бачата на всех перекрестках. О цене не стоит и говорить – афганская лепешка (двести граммов пресного печеного хлеба) стоила дороже.
Гашиш – великий кудесник. Водка много проще, и всегда можно поймать выпившего солдата. А тут… Глаза блестят, зрачок расширен? После боевых! Смех беспричинный? Нервное это, товарищ командир! Слюна клейкая? Так жара какая стоит! И пахнет от солдата, как положено: табаком, потом и свиной тушенкой. И ходит он ровно. Мочу на анализ? Так вот этого как раз в Афганистане и не было – не дошла военная медицина. А если бы и было? Родиной не напугать. А на «губе», как правило, нормально кормят.
К сожалению, гашиш обладал одним коварным для воина качеством: он создавал впечатление, что все проблемы решены и вы подобрались к абсолютной истине. Нужно только взять ручку и записать – но зачем, если все и так помнится отчетливо? Когда взорванный «косяк» испарялся в мозгу, истина тоже улетучивалась; однако память об удачном решении оставалась. Нужно было только еще раз покрепче «забить».
Курили анашу, перемешивая с табаком в папиросе или сигарете, используя примитивные кальяны (чилимы). Особо искушенные жевали с чаем.
Гуляла среди политработников байка о том, что моджахеды и их пособники имеют особое задание ЦРУ посадить советских солдат на наркотики. Возможно, но дело в том, что Афганистан со времен ариев на индийской конопле не сидел, а лежал, весьма удобно развалившись. Там еще и педерастия, со времен Македонского, была частью бытовой культуры; отчего бы не это «голубое оружие» использовать в борьбе с СССР?
Офицеры, в массе своей, чарсом не баловались. Возможность выпить водки была всегда, отпуск – сорок пять дней, командировки в Союз – это сбрасывало напряжение. К тому же психика покрепче (за плечами военное училище, жизненный опыт).
Шприцевая наркомания среди военнослужащих срочной службы не прижилась. Укол – это сложно и больно. Чаще других кололись солдаты, находившиеся в постоянном контакте с афганцами (надо сварить, шприц достать, в вену попасть).
Опиум-сырец тоже популярностью не пользовался ввиду его убойной силы и специфики кайфа – «расслабуха, «передоз» – ломом по голове».
Отечественный болеутоляющий препарат промедол (входил в состав индивидуальных аптечек) вкалывали себе только законченные наркоманы, их в войсках было ничтожно мало.
В середине восьмидесятых годов в ОКСВА отчетливо нарисовался героин. В ту пору вдыхали его пары через трубочки из фольги, не то что позже, в Таджикистане, где уже взбалтывали «герыча» с водкой или нюхали наподобие кокаина, деля на «дорожки» и сглатывая горькие соплеслюни.
Лосьоны («Розовый», «Огуречный», «Лесная вода»), «Тройной одеколон» в Военторгах не залеживались, но и особой популярностью не пользовались. Если уж выпить, то водки, кишмишовки (местного самогона) или «Пепси-фанта шурави» – браги.
Воспоминания ветеранов о причинах употребления чарса и его действии, как ни странно, свежи.
«Один из моих прапоров убыл в Союз. Бросил в каптерке почти новую «афганку». Я хотел постирать и носить. Нащупал какой-то шарик. Понятно что! В детстве дали попробовать, но баш стоил полтинник! И никакого эффекта. Решил курнуть «сам на сам». Кашель, конечно, был до рвоты. Бойцы в палатке притихли. А я всю ночь потом смотрел на звезды. Все было правильно. Ну, сам не доставал, но и не отказывался в компании. Одному становилось легко, но грустно».
«В отличие от алкоголя, недостатка в марихуане – афганцы ее называли «чарс» – не было совсем, она была везде; правда, не все из наших ее употребляли, хотя пробовал курить, наверное, каждый».
«Задували все. Молодым, конечно, не давали баловаться. Успеют, будет их время. Были случаи, что крутой «псих» ребята снимали! Если бы не чарс – до крови дело бы дошло».
«Если кончик носа живет сам по себе, а мысли и слова слегка путаются – значит, чарс хороший. Три затяжки – хватит, а то с ночи до обеда можно кайф словить. На службу не положишь!»
«АФГАНСКИЕ ГРАБЛИ»
Причины массовой гибели солдат в боевых условиях в Афганистане однообразны.
Падение транспортных самолетов и вертолетов, плохая разведка местности, непродуманная охрана колонн и объектов, использование ложной информации, карьеризм тех начальников, которым любой ценой нужна была победа. И так из года в год. Выводы? А кому их было делать, если смена всех действующих лиц происходила каждые полтора-два года? И даже из семи командующих 40-й ОА только двое имели предшествующий Афганистану боевой опыт. Конкретика этих случаев описана со всех сторон и может представить определенный интерес для историков и профессиональных военных.
Из ста солдат в Афганистане в среднем за полтора года службы погибало трое. Что может удивить не искушенного войной человека – так это десятая часть смертей, якобы не связанных с боевыми действиями. Вот тут и главное лукавство!
Кто заставил вести колонны по загазованным тоннелям, угорать в резиновой палатке, пить этиленгликоль, болеть желтухой? Кто принудил к самоубийству, самоволкам за боевое охранение за бакшишами и арбузами? Не война ли?
Оставим ветеранам споры о правде на войне. Правда возможна только во время войны и… уголовно наказуема. «Погиб на войне» – вот максимальное приближение к правде. Остальное может испепелить душу так, что воевать будет нечем, а это опасно для государства.
И все же некоторая «бухгалтерия» войны весьма поучительна. Хотя бы тем, что если вы заметите совпадения со своей войной, то знайте: «афганские грабли» где-то рядом, лежат зубцами вверх и ждут, когда вы на них наступите в очередной раз. Возможно, в мирной жизни, обходя разложенные грабли, мы теряем ценный опыт. Однако на войне этот нехитрый инструмент бьет наверняка! И опыт передать чаще всего некому.
25 декабря 1979 года. Военно-транспортный самолет Ил-76 с тридцатью семью десантниками 103 вдд на борту врезался в гору при заходе на посадку в Кабуле. В некоторых источниках можно найти указание, что самолет был поврежден душманским ПЗРК, что и послужило причиной катастрофы.
24 февраля 1980 года. В результате отравления угарным газом в тоннеле на перевале Саланг погибло 18 военнослужащих (источник: «Книга Памяти о советских воинах, погибших в Афганистане», тт. 1–2). Встречаются упоминания о диверсии моджахедов.
3 августа 1980 года. 783-й отдельный разведывательный батальон 201 мсд попал в засаду в ущелье у н.п. Шаеста и потерял убитыми 47 и ранеными 49 солдат и офицеров. В официальных источниках сообщений о причинах разгрома батальона нет. В частных оценках вина возлагается на командира батальона, который был понижен в должности.
3 ноября 1982 года. Из-за отравления угарным газом в тоннеле на перевале Саланг погибло 56 советских военнослужащих (источник: «Книга Памяти о советских воинах, погибших в Афганистане», тт. 1–2). Называют также число погибших афганских граждан (150–300 человек). Встречаются и ссылки на возгорание бензовоза в глубине тоннеля и отрицание факта пожара. Любопытное объяснение: диверсия моджахедов-наемников из США и Канады, свободно владеющих русским языком.
