Елизавета Паршина - Разведка без мифов
— Руки вверх! — Заорал налетчик по-испански. Поднимать руки мне не хотелось, но никакой отговорки наскоро я тоже не могла придумать, поэтому ляпнула то, что вертелось на языке:
— Не хочу!
— Что? — Переспросил господин в черном пальто. Видно было, он в полном замешательстве,
— Не хочу, — ответила я уже более уверенно. — Разве вы не видите, что у меня на руках вещи?
— Молчать! — Грубо прикрикнул второй. Было ясно, что по-русски он не понимал.
— Как это — молчать? Я переводчица и должна переводить. Вы должны объяснить…
С этими словами я осторожно протиснулась, остановилась впереди Артура и теперь была прямо перед человеком в черном пальто. Это был упитанный господин лет сорока с лицом рядового филера и темными усиками под хрящеватым носом.
— С вами говорит полиция, поднимите руки! — Приказал он еще раз, но в его голосе уже не было уверенности.
— Вы же видите, что у меня вещи.
Я подняла их повыше, и мой пистолет оказался на уровне его живота. Можно было стрелять, но как тогда быть со вторым полицейским, и какой смысл стрелять, если это действительно полицейские из гвардии асальто, сформированной республиканским правительством в противовес гвардии сивиль, старой полиции, принявшей сторону Франко. Но это могли быть и провокаторы…
Артур сразу определил, что это самый подходящий момент, и мгновенно нырнул вниз, оказавшись за поворотом прежде, чем полицейский шевельнул пистолетом. В ту же секунду я бросила под ноги вещи и сунула свой пистолет полицейскому в нос. Для него это оказалось полной неожиданностью. Он охнул и отпрянул, чуть не потеряв равновесие. Теперь было ясно, что стрелять он не будет. Что касается меня, то я имела полное право стрелять, но создавать инцидент и тем самым способствовать задуманной провокации я не хотела. Таким образом, мы оба стрелять не могли, наверно, к обоюдному сожалению, и начали перебраниваться. Диалог сводился к общепринятому шаблону: «А ты кто такой?!» Без этого, как известно, не начинается ни одна порядочная драка. Мне нужно было выиграть время, пока Артур, что-нибудь не предпримет, а полицейскому хотелось отнять у меня пистолет. Мы стояли очень близко. Полицейский раза два пытался схватить меня за руку, но я кричала: «Стреляю!», и он отпускал. Я тоже пыталась отнять у него пистолет, но у меня на это не хватало сил. Так мы и стояли, продолжая переругиваться. Тот, что стоял выше, не проронил ни звука и не сделал ни одного движения. Интересно, зачем они держат на службе таких дураков? От напряжения у меня начали дрожать коленки, и я боялась, что они это заметят. Разговор надо было заканчивать.
Наконец, наверху за спинами полицейских бесшумно появился Артур с бойцами охраны. Когда мы вывели наших пленников в холл, там уже был наш советник с охраной и Маша, которая вызывала по телефону начальника полиции города. Он появился подозрительно быстро и тут же начал рассыпаться в поклонах и извинениях. По его словам выходило, что полицейские должны были устроить засаду в другом доме, но ошиблись адресом…
— Что говорит начальник полиции? — Спросил Артур.
— Извиняется, просит вернуть полицейским оружие, говорит, что они ошиблись.
— Врет! — Усмехнулся Артур. — Просто хотели пошарить, не найдется ли что-нибудь для провокации. Впрочем, это могли быть и диверсанты. Почему бы нет?
К середине февраля Южный фронт стабилизировался. Наша оборона была усилена двумя бригадами с небольшим количеством танков и артиллерии, а также 13-й Интербригадой. После нескольких дней боев войска укрепились восточнее Мотриля и оказали фашистам такое решительное сопротивление, что противник отказался от намерения продвигаться на Альмерию. Поступили сведения, что фашисты начали переброску войск на север. Намерения их пока были не ясны. Последние дни шли упорные бои на реке Хараме, где фашисты пытались перерезать шоссейную дорогу с юга на Мадрид, но в тех боях они не использовали итальянский экспедиционный корпус. На его счет строились всякие предположения, но независимо от этого следовало воспрепятствовать переброске итальянцев по железной дороге. В среднем течении Тахо линия железной дороги проходила почти по самому берегу реки, по которой и пролегала линия фронта. Воспользовавшись небольшим отдыхом в Альмерии, Артур съездил в Валенсию повидаться с Берзиным и получил от него задание перебазироваться в Мору де Толедо и начать «рельсовую войну». Часы из сбитого самолета Артур подарил своему начальнику, а от него привез подарок — из арсенала Альмерии нам выдали ящик с американскими автоматами «томпсон» и два ящика с дисками и патронами. В те годы мало кто видел автоматы, ни в республиканской армии, ни у фашистов их не было. Теперь наш отряд был хорошо вооружен и готов для рейдов по тылам противника.
— Все это хорошо, — заметил Артур, — но у нас нет динамита. Попробую договориться с интендантом.
Когда я вышла к обеду, Артур уже вернулся из штаба с неутешительными вестями. Это можно было понять по его виду. Обедали молча. Поднимаясь из-за стола, Артур нерешительно посмотрел на меня, с полминуты помедлил и произнес:
— Я сейчас поеду с Киселевым на фронт, а ты достань динамит и направляйся с отрядом в Альбасету — Это как раз на полпути к Море. Будете ждать меня там.
— У тебя есть накладная на динамит? — Спросила я ехидно.
— Можешь сама достать. Не понимаю, о чем тут говорить…
Вид у него был немного виноватый, но доставать динамит, видимо, придется все-таки мне. Пошла посоветоваться с Хосе. Прежде всего, решили узнать, есть ли динамит на складе. Эту задачу без труда выполнил Ретамеро, успевший перезнакомиться со всеми складскими работниками. Оказалось, что на складе имеется две тонны динамита. Немного, но можно попытаться достать хотя бы половину.
Не откладывая, я переоделась в самое лучше платье, взяла модную сумочку крокодиловой кожи и вышла из дома. Клаудио вымыл легковую машину до блеска, замаскировал все следы скитаний по фронтовым дорогам и тоже приоделся, заменив свою фетровую шляпу на горро военного образца. Решили попытать счастья у заместителя командующего, который прибыл сюда недавно и не был с нами знаком. Оставив машину у подъезда, я поднялась по ступенькам внушительного особняка и попросила доложить о себе, назвавшись полным именем — Хосефа Перес Эррера. Имя Перес звучало довольно аристократически, но, конечно, ничего не говорило о моей должности. Полковник принял меня немедленно. Возможно, из любопытства.
За большим старинным столом я увидела грузного пожилого человека, поднявшегося навстречу мне с неожиданной легкостью. Предлагая мне сесть, он не придвинул кресло, а только слегка коснулся пальцами его спинки, давая этим донять, что я могу устроиться, где мне будет угодно, и мне не навязывают никаких обязательных условий. Он также не спросил, зачем я пришла. Очевидно, об этом я могла сказать, когда мне захочется. Все это, а также внимательный взгляд умных карих глаз я отметала особо. Приходится обучаться дипломатии на ходу. Получать отказ не хотелось.
Полковник непринужденно опустился в кресло и выждал ровно столько, сколько было необходимо, чтобы я могла начать разговор первой. Я молчала, обдумывая, с чего начать. Тогда хозяин пришел мне на помощь. Он дружелюбно улыбнулся и заговорил о красотах Андалузии, о погоде, о городе, незаметно перевел разговор на тему о «небольших трудностях», которые могут встретиться интеллигентным девушкам в военной обстановке. Он попытался выяснить, не требуется ли мне квартира, продовольствие или пропуск на выезд. Время от времени он вопросительно поглядывал на меня и наконец, заметив мое полное равнодушие ко всем перечисленным благам, с добродушной улыбкой откинулся на спинку кресла.
— Может быть, в моем ведении работает кто-либо из ваших друзей?
— Нет, сеньор полковник, моя просьба гораздо скромней.
— Сеньорита, я уверен, что смогу ее выполнить.
Он придвинул к себе блокнот и посмотрел на меня с видом взрослого человека, который не позволит себе улыбнуться даже самой нелепой просьбе ребенка.
— Мне нужен динамит.
Полковник действительно не улыбнулся. Несколько секунд он смотрел на чистый лист бумаги, и его рука с карандашом замерла. Я напомнила полковнику об отряде, который взрывал мосты под Малагой, и созналась в причастности к этой операции.
— Мы там израсходовали весь наличный запас… У вас запас тоже небольшой, но из двух тонн вы могли бы уделить нам хотя бы половину. Без доставки. Моя машина у подъезда.
Полковник незаметно перевел дыхание, затем энергичным росчерком набросал на бумаге несколько строк. Я поднялась с кресла, и полковнику не оставалось ничего другого, как вручить мне распоряжение о выдаче динамита.
— Молодец. — Сказал он серьезно и крепко, как мужчине, пожал руку.
