Иван Бережной - Записки разведчика
Учеба прервалась войной. Костя вместе со своими школьными товарищами Володей Савкиным, Тамарой Володиной и другими товарищами из Липецка работает на строительстве оборонительных рубежей. По возвращении в Липецк вступает в боевой отряд разведчиков.
Глядя на этих юношей, диву даешься: и откуда у них берутся силы, терпение и упорство? Сколько им предстоит пережить, перенести, вытерпеть. Но, как говорится, лиха беда – начало. А начало показало, что коллектив хороший. Первый, весьма трудный переход разведчики перенесли стойко, без ропота.
Этот переход и меня научил кое-чему, показал мне, что при выборе маршрута надо исходить не только и не столько из его протяженности, но, главным образом, из его проходимости. Можно сократить маршрут на пять-шесть километров, а сил израсходовать больше и прибыть к месту назначения небоеспособными.
Я твердо решил избегать болот по мере возможности.
ПЕРВЫЙ БОЙ
Времени для размышления у меня было больше чем достаточно. От ходьбы я согрелся, даже вода в сапогах потеплела. «Необходимо напомнить товарищам, чтобы постирали портянки», — подумал я.
Солнце уже осветило верхушки деревьев, но туман над болотом стоял по-прежнему. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь щебетом пробуждающихся птиц да шорохом капель, падающих с листьев. Маленькая птичка села на куст, в котором отдыхали разведчики, посмотрела вниз, пиликнула, удивляясь происшествию, и упорхнула в чащу. Солнце засветило ярче, туман начал лениво подниматься к верхушкам деревьев. Стало видно болото.
Совершая свой очередной обход куста, я вдруг был остановлен звуком трубы, которая подавала сигнал «подъем». Звук шел со стороны болота и слышался совсем рядом…
«В чем дело?» чуть не крикнул я и побежал на опушку леса к болоту.
Вслед за сигналом послышались выкрики команд.
Рядом с нами немцы…
Разведчики вскочили и выбежали из-за куста, но я приказал всем возвратиться на место, а к себе позвал Костю Стрелюка, который понимал немецкую речь, и спросил:
– Что там происходит? О чем они кричат?
Костя несколько мгновений прислушивался, потом сказал:
– Подают команду на построение.
Он еще прислушался.
– Сволочи, физзарядкой занимаются. Видно, не подозревают, что мы рядом.
– Дать им жару, да и уйти в лес, — сказал незаметно подползший к нам Юра.
– Потерпи, Юра. Надо узнать, сколько их, а мы даже не видим, где они.
Ребята, настороженные, сидели возле куста и тихо разговаривали. А за болотом все шло своим чередом. Гитлеровцы, окончив физзарядку, принялись умываться. Гик, смех и крики доносились до нашего слуха. С нашей стороны их прикрывало непроходимое болото, а с других сторон они, видимо, выставили крепкую охрану, потому и были так беспечны.
Когда туман рассеялся, нашему взору предстало болото шириной метров в триста пятьдесят. За ним – развалины сожженного села, а чуть в стороне, на поляне, раскинулся фашистский лагерь – ряды палаток. Он был нам хорошо виден. Нас же от вражеских взоров скрывали лес и густой кустарник.
Разведчики наперебой предлагали открыть огонь по гитлеровцам. Я был против этого.
При более детальном наблюдении за противником нам удалось установить, что вокруг лагеря сооружены дзоты и отрыты окопы с ходами сообщения. Стоит дать одну очередь из автомата, враг займет оборону, а затем пулеметным и минометным огнем вынудит нас отойти. Кроме того, возможны потери, которые нас никак не устраивали. Мы же не могли нанести врагу серьезного поражения. Наша задача состояла в том, чтобы в свой район выйти необнаруженными. Необходимо было воспользоваться представившимся случаем, чтобы изучить поведение врага, проследить, где выставлены посты и патрули, в какое время они сменяются.
Гитлеровцы вели себя спокойно. После завтрака они натянули сетку и начали играть в волейбол. Некоторые из них лениво прохаживались по лагерю. Из палаток до нашего слуха доносился грустный напев губной гармошки. Спокойствие в лагере нарушалось лишь тогда, когда готовилась очередная смена наряда и возвращались в лагерь солдаты, выполнившие задание.
Мы следили за противником.
Пользуясь затишьем, ребята разыскали в лесу ручеек, помылись в нем, постирали…
Приехала легковая машина в сопровождении броневика и пяти мотоциклов с колясками. На каждом мотоцикле по два автоматчика и пулеметчик. Из машины вышел высокий, худой офицер. К нему подбежал низенький, кругленький гитлеровец, выбросил вперед руку и что-то выкрикнул. Приехавший ответил тем же жестом.
В лагере наступила суматоха: прекратили играть в волейбол, смолкла гармошка, солдаты спешно приводили себя в порядок. Но так продолжалось недолго. Стоило уехать начальству, как все пошло по-прежнему.
День тянулся медленно. В лагере немцев пообедали, разобрали оружие и выстроились перед палатками. Мы наблюдали за этой сценой и не подозревали, что она может затронуть нас.
Подполз Вася.
– Немцы каждый день прочесывают лес вокруг своего лагеря, — сказал он.
Это было похоже на правду. Немцы разделились на три группы по шестьдесят-восемьдесят солдат в каждой. Одна из групп осталась в лагере. Две других пошли вдоль болота: одна – на восток, другая – на запад. Мы наблюдали за ними, пока было возможно. На случай боя в нашей группе был произведен боевой расчет и усилено наблюдение.
Не прошло и часа, как с направлений, куда ушли немцы послышались одиночные выстрелы. Выстрелы приближались к нам. Но это не походило на бой. Видимо, немцы это делали, чтобы ободрить себя. Непосредственной угрозы для нас противник пока не представлял. Мы надеялись остаться незамеченными в своем укромном месте. Но выстрелы доносились все ближе и ближе. Уже слышны голоса фашистских офицеров, отдающих команды. Солдаты шли цепью и перекликались.
Разведчики залегли в кусты веером, изготовились к стрельбе, подготовили гранаты. Все наблюдатели, за исключением Кормелицына и Рябченкова, присоединились к группе. Им приказано наблюдать за противником и по мере его приближения отходить к группе, не обнаруживая себя. Вот к группе присоединился Сережа Рябченков… Всех беспокоило отсутствие Пети Кормелицына.
Послышался треск веток и сухого валежника: метрах в десяти от нас проходили фашисты. Некоторые разведчики впервые видели гитлеровцев так близко. Юра весь съежился и уставился немигающими глазами на немцев, казалось, старался загипнотизировать их. Вася-проводник судорожно сжимал гранату, любезно предоставленную ему сержантом Калининым. В руках Володи Савкина «плясал» автомат. Нетерпеливо ерзал Костя Рыбинский. Остальные лежали, плотно прижавшись к земле и раскинув ноги, как на стрельбище, и спокойно ждали команды. Дуся лежала, поджав под себя ноги, автомат положила на вещевой мешок, который заменял ей упор.
– Разрешите, — едва слышно прошептал Леша, когда гитлеровцы поравнялись с кустом.
– Нет, — ответил я.
– Уйдут.
– Это их дозор.
Минуты через две появилось несколько групп противника. Нам уже ясно видны их раскрасневшиеся лица. Рубашки расстегнуты, рукава подвернуты. Они идут веселые, группами по шесть-восемь человек с промежутками в пятнадцать-двадцать метров. Прямо на нас идет группа во главе с высоким, тощим офицером. Рядом с офицером, разговаривая и жестикулируя руками, вприпрыжку поспешает маленький человечек с повязкой полицая на рукаве гражданского костюма и маленькими черными усиками под острым носом. На его голове болтается просторная вылинявшая немецкая пилотка. На ремне поперек груди висит немецкий автомат. Полицай то выскакивает вперед и заискивающе смотрит в лицо снисходительно улыбающемуся офицеру, то услужливо уступает ему дорогу.
Угодливая, слащавая улыбочка не сходит с круглой физиономии предателя…
Гитлеровцы оживленно разговаривали: очевидно, они были уверены в полной безопасности, радовались хорошему дню и покою. Радость их была преждевременной. Когда фашисты почти вплотную подошли к нашему расположению и избежать боя не представлялось возможным, я скомандовал:
– По фашистам, рота, ого-о-нь!
Я не узнал своего голоса, как будто кто другой за меня подал команду. Почему именно рота, а не иное подразделение, тоже до сих пор не могу понять. Как бы то ни было, а по этой команде одновременно заработали десять автоматов. Взорвалась граната, брошенная Васей. В первое же мгновение около десятка гитлеровцев свалилось. Остальные кинулись наутек. Это ободрило нас. Разведчики вслед за мной и Калининым встали во весь рост и расстреливали убегавшего врага. Дуся не отставала от остальных. Панику врага усилил Кормелицын. Он так и не сумел присоединиться к группе и теперь открыл огонь во фланг гитлеровцам.
– Молодец, Петя! Крой их! — закричал Калинин, услыхав работу ППШ.
