Лео Кесслер - Стальные когти
Когда «тигр» проехал мимо отметки, обозначенной зеленым цветом, Стервятник рявкнул:
— Огонь!
Шварц выстрелил. Снаряд попал точно в центр лобовой брони «тигра». По ней стало расползаться пятно раскаленного металла. Но в следующую секунду болванка снаряда, отразившись от броневой плиты, взмыла высоко в небо.
Фон Доденбург торопливо перезарядил пушку. Через несколько секунд Шварц вновь выстрелил. Противотанковый снаряд врезался в броню «тигра» с противным металлическим клацаньем. Бронированную махину качнуло в сторону. Но болванка снаряда вновь отскочила, оставив лишь раскаленную отметку на броне.
И уже за мгновение перед тем, как «тигр» достиг отметки, обозначенной белым, Шварц выстрелил в третий раз. Когда снаряд ударил в лоб танку, во все стороны полетели искры. «Тигр» вздыбился, точно норовистый конь, которому натянули узду, — но все же устоял, а мгновение спустя покатился дальше. Затем механик-водитель совершил поворот, и «тигр» скрылся в густом клубе пыли.
— Три прямых попадания, — прокричал Стервятник в громкоговоритель, стоя перед пораженными увиденным бойцами «Вотана», — и при этом бронебойный снаряд ни разу не смог пробить лобовую броню. Это со всей очевидностью делает «тигр» танком, которому не может противостоять ничто. А теперь…
— Командир, разве мы можем позволить себе, чтобы наши новые танки подвергались таким испытаниям и, возможно, были повреждены в результате них? — неожиданно подал голос унтерштурмфюрер Хортен, заместитель Шварца. — Думаю, что той демонстрации, которую мы только что наблюдали, вполне достаточно для того, чтобы убедиться в превосходстве и надежности танков, которые выпускают на военных заводах Германии наши товарищи.
Стервятник удивленно уставился на молодого офицера, только что закончившего Офицерскую школу СС в Бад-Тельце и успевшего прослужить в «Вотане» всего один месяц.
— Мой дорогой Хортен, — произнес он своим скрипучим голосом, — те товарищи, про которых вы говорите, — это человеческий мусор, который пригнали со всей Европы для работы на немецких военных заводах. Часть из них соблазнили высокой платой, часть просто заставили работать насильно. И прежде чем я доверю свою жизнь произведению, созданному руками какого-нибудь полячишки или итальяшки, я хочу убедиться, что то, что они сделали, сварено и собрано действительно хорошо. К сожалению, мой дорогой Хортен, во время боя, как вам наверняка придется убедиться, русские не позволят никому сделать паузу, чтобы исправить обнаруженные в танке недочеты, которые могут являться следствием плохой работы — или скорее саботажа — со стороны так называемых товарищей, про которых вы здесь упоминали.
Лицо Хортена вспыхнуло. Он открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но Стервятник не дал ему такой возможности.
— Экипажи, в танки! — прокричал он в громкоговоритель. — Вперед!
Один за другим бронированные машины начали выкатываться на обозначенные разными цветами рубежи. Шварц и фон Доденбург стреляли по ним, затем танки поворачивали вправо, и из них с трудом выбирались экипажи, оглушенные грохотом выстрелов. Кое-кто блевал себе под ноги. После попадания противотанковых снарядов почти у всех неудержимо кружилась голова.
Но Стервятник не давал людям ни малейшей поблажки. Он не позволил ни одному бойцу «Вотана» уклониться от прохождения этой тренировочной дистанции. А рядом с противотанковой пушкой росла гора отстрелянных дымящихся гильз.
Вдруг все увидели, как после попадания снаряда в лобовую броню «тигра» командир очередного экипажа испугался и приказал своему механику-водителю немедленно отвернуть в сторону. Он явно опасался, что не выдержит третьего попадания. Стервятник не колебался ни секунды.
— Шварц! — крикнул он. — Всади-ка ему снаряд справа от башни!
Гауптштурмфюрер быстро прицелился и выстрелил. Снаряд попал в самое уязвимое место «тигра» — в узкий промежуток между его корпусом и башней. Из моторного отсека вырвалась струйка желтоватого дыма. Все охнули от ужаса.
— Вылезайте из танка! Немедленно! — закричал фон Доденбург. Он бросил на землю снаряд, который держал в руках, и стремительно побежал по направлению к горящему танку. Из него, корчась в огне и дыму, полезли маленькие фигурки танкистов.
Вслед за фон Доденбургом к пылающей машине помчались и все остальные. Но их помощь пришла слишком поздно — по крайней мере для командира экипажа, который, испугавшись обстрела, приказал отвернуть в сторону, и теперь неподвижно распростерся на обожженной земле.
Стервятник носком сапога небрежно перевернул труп на спину и с деланным удивлением уставился на его почерневшее лицо.
— А, все произошло так, как я и думал, — процедил он. — Это наш друг Хортен, любитель сравнительной антропологии. — Гейер с циничным видом взглянул на фон Доденбурга: — Ну что ж, теперь он узнал, что длина крайней плоти никак не может служить мерилом храбрости в бою, верно, фон Доденбург?
И, перестав улыбаться, штандартенфюрер стукнул стеком по голенищу своего сапога.
— Ну что ж, сосунки, — крикнул он бойцам «Вотана», которые расширившимся глазами смотрели на мертвое тело офицера, распростершееся на почерневшей обожженной земле. — Вы увидели первый труп. Отлично, продолжим наше занятие!
* * *Времени на подготовку было в обрез. Это было ясно даже последнему новобранцу батальона. Поэтому каждый день Стервятник устраивал все более интенсивную боевую учебу и тренировки. Он учил бойцов «Вотана» ходить в наступление по отделениям, повзводно, поротно и всем батальоном. Он обучал бойцов отражению партизанских и ночных атак. А в промежутках между занятиями ветераны «Вотана» делились своими добытыми кровью и потом практическими знаниями с новобранцами. Они рассказывали им следующее:
— Если ночью на вас вдруг выкатится русский Т-34, не бойтесь. Просто выстрелите пару раз в его сторону осветительными ракетами. Это ослепит механика-водителя танка, и тогда даже вы, молокососы, сможете поразить его первым выстрелом.
— Лучше всего дождаться, когда Т-34 окажется на вершине какого-нибудь склона. Тогда его можно будет поразить выстрелом под днище. Оно у него совершенно не защищено, и вы сумеете быстро и легко вывести его из строя. Это все равно что быстренько засунуть свой член в подружку. Конечно, речь идет о тех, кто предпочитает в постели подружек, а не друзей…
— Их танки практически никогда не оснащены радио[25]. У русских радио просто нет. Как же они тогда готовят общее наступление? Сейчас мы расскажем вам, сосунки. Они достают маленькие разноцветные флажки и принимаются подавать ими сигналы. Что же следует делать в таком случае? Надо навести пулемет на ивана, который вылез из своего танка и принялся махать флажками, и срезать его хорошей очередью. И тогда вся атака русских захлебнется. Потому что тот, кто будет размахивать флажками, наверняка окажется командиром роты или даже батальона. А оказавшись без командира, русские не посмеют перейти в атаку — они сразу теряются без своих офицеров и в отсутствие их приказов.
— Всегда старайтесь зайти русским танкам в бок. Помните: наш «тигр» настолько хорош, что может без труда справиться с любым русским танком или даже группой танков. Надо лишь сделать точный выстрел или пару выстрелов из его мощной пушки. Но желательно стрелять русским танкам именно в бок. В катки, в систему подвески, в башню, в моторный отсек. Стрелять русским танкам в лоб — практически бесперспективное занятие: пробить их лобовую броню практически так же нереально, как и броню нашего собственного «тигра». Так что если вы не желаете отдать жизнь за народ, родину и фюрера раньше, чем запланировали, старайтесь заходить русским танкам в бок.
И так продолжалось каждый день без остановки. Через какое-то время фон Доденбург почувствовал себя таким измотанным, что его не возбуждала даже мысль о прекрасном молодом теле юной Карин Шмеер. И даже неутомимый любитель вкусной еды обершарфюрер Шульце больше не рвался, как раньше, в дом гауляйтера Шмеера, чтобы отведать там шницели с жареной картошкой. Что же касается гауптшарфюрера Метцгера, то его беспокойство по поводу возможных измен жены уступило место глубокой тревоге по поводу возможной отправки их батальона на Восточный фронт. Судя по столь интенсивной подготовке, это было практически неизбежно. И опасениям Метцгера суждено было подтвердиться. 20 июня 1943 года старших офицеров «Вотана» вызвали на совещание в Билефельд, которое проводил сам Зепп Дитрих — командир дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер».
Обергруппенфюрер Дитрих, коренастый ветеран-танкист Первой мировой войны с грубым обветренным лицом, встретил офицеров СС со своей обычной грубоватой непринужденностью, чему несомненно способствовало то обстоятельство, что, как обычно, он уже успел подкрепиться с утра бутылочкой шнапса. Не тратя времени, любимец фюрера сразу же, по своему обыкновению, приступил к делу:
