Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1
Головной дозор из трёх человек стал осторожно выдвигаться по указанному мной направлению. Для большей наглядности занятие проходило на открытом пространстве рядом со взлётной полосой аэродрома, где с краю стояли боевые и военно-транспортные вертолёты. Кое-кто из техников или пилотов нет-нет, да и всматривались в нас из-за стёкол иллюминаторов и кабин. Но лично меня данное любопытство особенно так не волновало. «Нехай потом клевещ-щут…» Для меня гораздо важнее было внимание молодых солдат к процессу обучения.
Затем мы изучили действия разведчиков в составе тылового дозора, где старшим оказался контрактник Молоканов. Здесь всё было немного проще и быстрее, ведь основные принципы выполнения боевой задачи при передвижении разведчиков очень похожи. Выдвижной боковой дозор соответственно прикрывает левую или правую полусферу. А тыловой дозор должен почаще оборачиваться назад, чтобы держать под наблюдением и контролем только что пересечённые группой участки местности.
Далее наступила очередь и ядра разведгруппы. На этом этапе были задействованы уже все разведчики: и старые, и молодые. Вскоре каждый знал свои персональные особенности: место в колонне, сектор наблюдения, удалённость от впереди идущего товарища, интервал между колоннами и условные сигналы. Разведгруппа выстроилась в походный порядок и медленно преодолела сто метров в одном направлении… После необходимых уточнений, корректировки и указаний на обнаруженные недостатки был проделан обратный путь.
Естественно… Самым интересным оказалась встреча разведгруппы с условным противником, когда подслеповатый и глуховатый «враг», ну, никак не замечал наших крадущихся разведчиков. Это его и губило… Но чаще всего головной дозор по моему приказу обходил стороной противника и разведчики следовали мимо «врага-инвалида»… Этот фрагмент обучения был действительно интересным…
А вот обнаружение группы злодейским супостатом, да ещё и непрекращающийся обстрел российских воинов из автоматического оружия… В этом случае походный строй должен был срочно преобразоваться в боевой порядок. Причём под непрерывным обстрелом противника… И по очень желательной возможности, с открытием ответного огня… Если подлая вражина оказывалась прямо по курсу, то головной дозор мгновенно падал наземь и начинал со всех стволов обстреливать неприятельское войско, чтобы помешать им вести прицельный огонь по «нашим»… В этот трудный момент правая колонна ядра разворачивалась разумеется вправо и занимала огневые позиции, после чего приступала к планомерному уничтожению живых сил и автоматно-пулемётно-гранатомётных средств противника. Одновременно с ней точно такой же манёвр, но уже в левую сторону, проделывала левая колонна ядра группы.
Вот именно таким образом реагировали разведчики в столь сложной обстановке. А коварный и слишком самоуверенный враг спустя одну-две минуты оказывался под мощным и по-возможности предельно точным огнём разведгруппы спецназа… Самым миролюбивым в данной ситуации представал тыловой дозор. Он попросту залегал на том месте, где его и застал этот переполох. Моментально разворачивался на сто восемьдесят градусов и становился боеготовым к защите товарищей с тыльной стороны.
Точно такая же картина, но уже совершенно противоположная, происходила при обстреле группы сзади. Вот тут-то и принимал на себя главный удар врага наш тыловой дозор. Правая и левая колонны ядра тут же спешили ему на подмогу. А головному дозору даже и разворачиваться не было нужды и на брюхе никто из них не елозил…
Наиболее трудоёмким и хлопотным было обнаружение группы противником справа… Тогда уже правая колонна моментально залегала на месте и приступала к ответному обстрелу. Тыловой и головной дозоры разворачивались вбок и при этом лицом к агрессивному неприятелю. Левая же колонна самораспадалась на три части: передняя броском занимала промежуток между головным дозором и правой колонной, средняя часть залегала на месте и прикрывала тыл, ну, а задняя часть спешно занимала боевые позиции между правой колонной и залёгшим тыловым дозором.
Если же «гады» начинали стрелять по нам уже слева, то действия разведчиков были аналогичны предыдущему варианту, но тогда боевой порядок группы разворачивался в зеркальном отображении.
«Всё очень просто… Не так ли?!..»
Но этим моим мыслям противоречили всевозможные оплошности и огрехи, возникавшие в основном из-за неумения молодых солдат перебороть некоторую свою скованность или даже стеснительность. То ли из-за присутствия дембелей, то ли из-за слишком открытого и потому просматриваемого пространства, то ли из-за наличия посторонних зрителей, то ли из-за повышенного моего внимания… Но постепенно эта растерянность вперемешку с нервозностью стали пропадать и в действиях молодых бойцов начали доминировать слаженность и уверенность. Каждый разведчик уже правильно и быстро реагировал на мои вводные, к выбранной огневой позиции мчался как положено зигзагом и пригнувшись, положение для стрельбы лёжа занимал почти нормальное…
Меня всё это лишь радовало, так как я на них почти не кричал, а терпеливо добивался требуемого результата. И вот теперь-то положительные итоги стали медленно проявляться и крепнуть.
Занятие проходило в нормальном режиме. Через пятьдесят минут напряжённой тренировки объявлялся десятиминутный отдых. Без этого перекура бойцы выдохлись бы уже через два часа. Но нас здорово выручали эти десять минут! Такое оптимальное чередование тяжёлого труда и небольшого перерыва должно было пойти на пользу всем… И дембелям с контрактниками в головном и тыловом дозорах, и молодёжи, от которой уже валил пар… Да и мне тоже…
Ведь по моему искреннему и вполне оправданному убеждению затраты физической энергии командира почти ничем не уступают потерям солдатских килокалорий… А вот в плане высшей нервной деятельности с нами никто не может сравниться… Ведь КРГСпН[32] по своим профессиональным качествам должен и обязан превосходить не только своих подчинённых, но желательно и самого противника! А кроме этих тактико-специальных навыков командир разведгруппы спецназа несёт полную ответственность за всестороннюю подготовку каждого бойца в отдельности и за боевую слаженность всего подразделения целиком… И даётся всё это ежедневным трудом, изношенными нервами и стоптанными ботинками… Дряблая печенка всё равно никому не видна…
Занятия продолжались практически до самого упора и в роту мы возвратились почти вовремя. Бойцы в спешке выложили оружие во второй палатке и успели занять последние ряды в общем строю. И наше подразделение направилось обедать…
В канцелярии махровым цветом распустились радость и веселье… «Дачники» намародерничали всё необходимое и даже больше; после обеда майор Пуданов пойдёт на вещевой склад получать новенькую амуницию; завтра в наш батальон прибывает очередная партия молодого пополнения и значит нам тоже что-то перепадёт из личного состава;
Одновременно с ними прилетят свеженазначенные командиры групп и значит в нашу первую роту придут целых три офицера…
— Вот счастья-то привалило! — чуть ли не заорал мне Иваныч. — Представляешь, да?! И Вовчару нам отдают насовсем!
— И где они раньше были? — проворчал я, имея в виду наше мудрое начальство. — Когда мы тут вдвоём корячились без отдыха и сна, никто даже не чесался… А тут…
И в самом деле!.. В наиболее трудный период напряжённой работы двух командиров с опухшим дембельско-контрактёрским составом штабные боссы предпочитали наблюдать за «нашим кровопролитием» исключительно со стороны. Даже количество офицерских нарядов не уменьшили… Сейчас же, когда первая рота постепенно превратилась в очень управляемое подразделение, начальнички спохватились и стали проявлять безудержную заботу о нуждах первой роты…
— Надо бы Вовка предупредить, чтобы он поменьше с дембелями заигрывал… — сказал я, устало устраиваясь поудобнее на своей кровати. — И панибратством не занимался. А то после его «воспитательных бесед» старослужащие наглеют и наглеют… Думают, что добренький замполит будет их защищать от злых командиров…
— Ничего! Мы их быстро разочаруем! — гордо хорохорился ротный. — Теперь офицеров будет в три раза больше…
— У семи нянек дитя…
Но мою добропорядочную пословицу перебили скабрезным и непристойным каламбуром…
— У семи нянек шустрое дитя сосет сисю по очереди! — со смехом заявил Иваныч. — Вот так-то…
Меня же такая перспектива совершенно не устраивала:
— Я больше Вовка допускать к группе не дам! В составе всей роты пусть проводит свои политико-воспитательные мероприятия! У него по два часа в пятницу и вторник… Ну и в воскресенье пусть их развлекает всякими конкурсами и шарадами…
