Олег Смирнов - Июнь

Олег Смирнов

Июнь

КНИГА О ДОЛГЕ И МУЖЕСТВЕ

«…Они были, их нет. Они погибли, их никогда не будет. Но как же может остаться земля без них? Какая жизнь без них? Невозможно поверить, что мир обойдется без них» — эти слова принадлежат главному герою повести Олега Смирнова «Обещание жить» лейтенанту Александру Макееву.

Да, мир не обойдется без тех, кто сложил свои головы на поле боя во имя этого мира. Незабываемы имена павших, золотыми буквами вписанные в историю человечества. И еще многие десятилетия и века человечество будет помнить о героях Великой Отечественной войны.

Все три произведения, вошедшие в книгу Олега Смирнова «Военные повести», раскрывают истоки мужества я подвига солдата, защитника своего Отечества.

Перед нами проходит целая галерея солдат и командиров многих родов войск. Это неповторимые индивидуальности, с различным духовным миром, характером, склонностями и привычками. Но всех их объединяет готовность самоотверженно, не щадя своей крови и даже жизни, защищать родную землю.

Суровым, памятным дням посвящена повесть «Июнь». Олег Смирнов знакомит нас с погранзаставой и ее небольшим (всего сорок человек) гарнизоном перед самым вторжением фашистских полчищ на территорию нашей страны и в первый день войны.

Герою повести сержанту Павлу Бурову командование предоставляет краткосрочный отпуск. Но пограничник чувствует повисшую в воздухе угрозу. «Что-то затаились наши соседушки. Не к добру, видать», — выражает общее настроение один из героев повести. И Буров, как, между прочим, несколькими днями ранее начальник заставы лейтенант Михайлов, откладывает отпуск, хотя не так-то просто это сделать: ведь в родном Малоярославце его ждет невеста.

В картине последней мирной ночи ощутимо незаурядное мастерство повествователя. Олег Смирнов рисует не только тревогу начальника заставы, усиливающего наряды и предупреждающего бойцов: будьте готовы к любым неожиданностям! Он нарисовал чуткую тревожную тишину этой предгрозовой ночи, сравнив ее со стеклянным колпаком, готовым расколоться в любую минуту даже от незначительного удара.

Профессиональное предчувствие не обмануло пограничников. Перед рассветом в Забужье взметнулись ракеты.

Тишина становится теперь не только тревожной, но и зловещей. Фитиль зажжен — до взрыва секунды.

И сержанту Павлу Бурову, через чье восприятие автор показывает начало войны, стало ясно: совершается то, чего каждый ожидал, но еще как-то надеялся, что этого не случится, еще где-то в глубине души не до конца верил в эту роковую необратимость.

Пограничники первыми приняли на себя вражеский удар. Исключительно достоверно, как это может сделать только человек, знающий войну не понаслышке, автор показал картину неравного и жестокого боя. Рассвет в то утро как будто не наступал, небо затянуло дымом, земля вздымалась под ударами бомб. Погранзастава в огне.

Воскрешая события первых часов войны, Олег Смирнов обстоятельно, в неторопливой манере, со множеством правдивых, выхваченных из солдатской жизни деталей, показывает и неравный бой пограничников и злоключения Павла Бурова, продолжающего после гибели товарищей бороться с врагами в одиночку.

В повести «Июнь», как и в других своих произведениях, писатель, рисуя героизм и мужество советского солдата, в то же время со всей правдивостью показывает личную трагедию многих своих героев.

Может быть, некоторые читатели и критики и упрекнут автора за суровый драматизм и даже трагедийность письма. Но, думается, что как раз этим и достигается правдивое, реалистическое изображение действительно полных трагического смысла событий, тем более, что герои Олега Смирнова полны оптимизма и веры в победу над врагом.

Писатель раскрывает звериную суть фашизма, проявившуюся уже с первого дня войны. Советские люди воочию увидели, что такое гитлеризм, как только враг перешел границу. И автор несколькими штрихами, но очень выразительно подчеркивает горечь переживаний советского солдата, не сумевшего предотвратить нависшую над Родиной беду. «И над селом дым пожаров, немцы били по селу, по мирному жилью. И хотя село было далековато, Бурову показалось, что от того дыма першит в горле, разъедает едкой горечью».

Конечно же, не от далекого дыма першит в горле у сержанта! Но он верит, что придет время, когда с врага спросят за его вероломство и злодеяния. Перед войной мы часто повторяли: границы Родины на замке. Это так, — думает он, — но фашисты тайно, по-бандитски сбили тот замок, и мы еще спросим с них за это, а замок снова повесим. «Как мы не хотели войны! А она заявилась, собака Гитлер наплевал на пакт о ненападении. Ну ничего, он еще повоет с тоски, мы пропишем ему по первое число, тошно станет главному фашисту».

Повесть отличается глубоким психологизмом. Как бы ни были значимы изображаемые исторические события, для писателя главное — чувства героев, их думы, их заботы. Рисуя внутренний мир своих героев, он всесторонне показывает правдивые картины боев первых дней войны.

В повести «Обещание жить» мы вновь встречаемся с бойцами Советской Армии. Встречаемся на одной из фронтовых дорог. На сей раз — это дорога наступления. От событий, происшедших на далекой западной погранзаставе, нас отделяют три года.

Лето сорок четвертого. Часть полковника Звягина на марше. Перед нами колонна солдат, среди которой и взвод главного героя повести лейтенанта Александра Макеева.

В основу сюжета положен по существу всего лишь один эпизод фронтовой жизни полка. И по времени действия повесть занимает не более трех суток. Но художник с завидным мастерством сумел проследить судьбы многих фронтовиков. Среди них, помимо Макеева, полковник Звягин, Герой Советского Союза старший лейтенант Петров (солдаты с гордостью называют его Ротным с большой буквы), командир взвода Илья Фуки, сержант Друщенков, солдаты Евстафьев, Ткачук и другие.

После тяжелых наступательных боев полк, наконец, получает передышку, остается во втором эшелоне. Но немцы делают отчаянно-обреченную попытку прорваться из окружения. Отдых не состоялся, и полк Звягина, поднятый по тревоге, вступает в трудный и кровопролитный бой.

Далеко не каждый, даже бывалый фронтовик видывал столь ожесточенную схватку с врагом. Не считаясь с потерями, фашисты бросают цепь за цепью на высоту, где закрепился полк Звягина.

Контрнаступление озверелого противника было остановлено ценою неимоверных усилий и многих жизней. Погибли полковник Звягин, командир роты, бросившийся под фашистский танк взводный Фуки и многие солдаты.

После боя лейтенант Макеев узнает и о постигшем его личном горе. Фашисты стерли с лица земли село Шумиличи, погибли все его жители и Рая — любимая Макеева. Лейтенанту кажется, что он не перенесет происшедшего за эти сутки.

Но полк звягинцев (так стали называть оставшиеся в живых солдаты свою часть) остается в тылу для переформировки. И у лейтенанта Макеева, теперь уже командира роты, появляются новые заботы. Вместе с тем он, не торопясь, осмысливает прошлое, в том числе и недавние фронтовые события. Горечь утрат не сломила звягинцев, не сломила и молодого лейтенанта.

Хочется остановиться на одной детали в повести «Обещание жить».

На всю жизнь в памяти Александра Макеева сохранилась картина встречи наших войск с жителями освобожденного села Шумиличи.

После боя и ранения, попав на пепелище, он явственно слышит голос женщины — матери троих детей: «Уж мы ждали вас, ждали, моченьки нету… Бывало, выйдешь во двор, ляжешь на траву, ухо — к земле, слушаешь, не идут ли наши…»

Но вот это село вновь попадает в лапы фашистов и, верные людоедскому приказу своего командования, они уничтожают его…

Художественно убедительно показывает автор социально-нравственное превосходство Советской Армии-освободительницы над фашистским зверьем в солдатской одежде.

В памяти участников войны цепко держатся картины больших и малых боев, тех мест, где приходилось наступать или сдерживать натиск врага. И бывших фронтовиков — это очень остро подметил в повести «Обещание жить» Олег Смирнов, — постоянно тянет туда, где они проходили с боями, освобождая города и села, где были ранены или оставили навечно своих друзей и товарищей. Так, майор запаса Макеев, спустя много лет, уже в послевоенное время, оказался на одной из улиц вновь отстроенного города.

В памяти возникают одна за другой сцены боев, перед глазами встала и та, запомнившаяся на всю жизнь улица. Впрочем, она уже не та. Тогда было: полуобвалившаяся стена, изба, охваченная огнем, во дворе колодец и ветла на пустыре. Как раз у «ветлы и жахнул танковый снаряд — два осколка мои», — думал Макеев.

Сейчас новые двухэтажные домики, свежие палисадники. О войне напоминает только памятник.