31 июня. Дженни Вильерс - Пристли Джон Бойнтон
Энн и Филип взглянули на стену, взглянули на женщину за стойкой, взглянули друг на друга.
– Назад в контору, Фил, – сказала Энн. – И вряд ли Д. Д. будет доволен.
Глава пятая. Как завершилось утро мистера Диммока
И в самом деле, мистер Диммок был недоволен всем на свете. Примерно в то время, когда Энн Датон–Свифт и Филип Спенсер–Смит возвращались из «Вороного коня», он звонил по телефону в «Жуй–да–плюй». Пневматические дрели грохотали что было мочи. Если бы Диммок оторвался от трубки хоть на миг и трезво оценил ситуацию, он сообразил бы, что, говоря по телефону, нет никакой необходимости перекрикивать шум дрелей. Между тем он так неистово орал в аппарат, что «Жуй–да–плюй» не мог разобрать ни слова. Но мистер Диммок считал, что виною всему дрели, которые заглушают его голос, и потому кричал еще громче.
– Я смотрел сегодня утром эскиз… Я говорю: смотрел эскиз сегодня утром… Но я сказал, что он не годится… Не го–дит–ся–а… для ваших пакетов – ни к черту… Я говорю: для пакетов… Да о чем я, по–вашему, с вами толкую? Что? Какие ракеты? Рекламные пакеты должны быть нацелены на покупателя… Я говорю: долж–ны быть на–це–ле–ны на по–ку–па–те–ля–а… Да не ракеты! Стану я звонить вам насчет ракет! Я говорю, с чего вдруг я стану звонить насчет ракет! О господи боже мой… Я позвоню вам позже… я говорю: по–зво–ню поз–же–е…
Он положил трубку и обтер носовым платком взмокший лоб. На столе стояли сандвичи и стакан молока. С рассеянным и озабоченным видом он отхлебнул из стакана и откусил краешек сандвича, все еще с невольным подозрением поглядывая на большой шкаф у противоположной стены. Он был ничем не примечателен, этот шкаф, – тот самый обыкновенный конторский шкаф для книг и бумаг, который лучше всего ставить так, чтобы его вообще не было видно, и тем не менее мистеру Диммоку чудилось, будто шкаф над ним насмехается.
И тут он заметил крысу. Это была большая бурая крыса, и вышла она из шкафа, хотя трудно было понять, как именно, ибо дверцы не отворились. Она отбежала от стены на шаг–другой, присела на задние лапки, взглянула на мистера Диммока и затем издала странный звук, нечто вроде «хи–хи–хи».
Это было уже слишком! В бешенстве Диммок вскочил и швырнул в крысу блокнотом, но промахнулся шага на два, не меньше. Крыса снова пропищала свое «хи–хи–хи» и шмыгнула обратно в шкаф.
– Пегги! – закричал мистер Диммок в микрофон. – Сюда! Живо!
Он откусил кусок другого сандвича, но хлеб показался ему противным, отдающим крысой.
– Пегги, – начал он возмущенно, – в конторе появились крысы!
– Какие крысы? Канцелярские? Да, у нас их две, и они наносят ущерб фирме…
– Да не канцелярские, а настоящие! Я только что видел крысу. Она выскочила из шкафа.
– О! Мистер Диммок,,. не может быть!
– Говорят вам – выскочила из шкафа! – кричал Диммок. – Здоровенная, жирная, бурая крыса, наглая, как сто чертей. Стояла вот здесь и смеялась мне в глаза. Я запустил в нее блокнотом и промахнулся, и она опять засмеялась. А потом удрала, обратно в шкаф. Ну, что скажете?
Пегги сокрушенно покачала головой.
– Скажу, что нужно бы вам пойти домой, мистер Диммок.
– Домой? При чем здесь мой дом?
– Здоровье дороже всего, мистер Диммок.
– Не спорю, но какое отношение это имеет к крысам?
– Мне кажется, вам не следует оставаться в конторе и заниматься делами через силу, мистер Диммок. Я знаю, какой вы до6росовестный, – мы все знаем, – но ведь дела – это еще не все в жизни. Разрешите мне вызвать машину и позвонить миссис Диммок.
– Нет, не разрешаю! – сердито сказал Диммок. – Подумаешь – увидел крысу!
– Да не в крысе дело, – сказала Пегги, и в голосе ее зазвучали, а в глазах заблестели слезы. – Вы говорили, что видели карлика.
– Ну и что? Да, я видел карлика!
– И вы говорили, что он тоже ушел в шкаф…
– Довольно, Пегги, – сказал Диммок, внезапно возносясь на высоту своего служебного положения. – Занимайтесь своим делом, а мне предоставьте заниматься моим.
– Хорошю, мистер Диммок.
Она повернулась к двери.
– И скажите там, чтобы в следующий раз мне не приносили сандвичи, которые вкусом напоминают опилки.
Она остановилась на пороге, обернулась и с упреком взглянула на него.
– О, мистер Диммок… дело не в сандвичах… дело в вас…
Как только она скрылась, он подошел к шкафу и с опаской отворил дверцы. Все было как прежде: между книгами и папками, тесными рядами выстроившимися на полках, не оставалось даже щели для крысы. Задумчиво осмотрев шкаф, Диммок медленно вернулся к своему столу. В одну руку он взял стакан молока, в другую – неначатый сандвич, повернулся к окну и стал смотреть на улицу. Молодые загорелые бесы с пневматическими дрелями, все такие здоровые и довольные, сгрудившись тесной кучкой, перемигивались и готовились к очередной попытке стереть весь квартал с лица земли. Но тут его внимание привлек шум в комнате. Очень красивая девушка, одетая в какой–то средневековый костюм, стояла посреди его кабинета и улыбалась ему весело и выжидательно. У Диммока мелькнула мысль, что девушка, возможно, тоже вышла из шкафа, но он поспешно прогнал эту дурацкую догадку.
– Ну, это еще что? – спросил он не слишком любезно.
– Это я, – она обворожительно улыбнулась. – Кто вы такой?
– Поскольку это мой кабинет, надо бы, собственно, мне спрашивать, кто вы такая. Но раз вы новенькая, я вам отвечу. Я
– мистер Диммок, один из директоров фирмы. И хотя вы прекрасно смотритесь, моя дорогая, вы должны сами понять, что мы не можем разрешить натурщицам в костюмах разгуливать, где им вздумается. А иначе получится форменный бедлам.
– А что такое бедлам?
– Ну, вы понимаете, что я хочу сказать. Что вам здесь надо?
– Я ищу Сэма.
– А–а, «Чулок прекрасной дамы», – протянул Диммок с невыразимым облегчением. – Да, Сэм был здесь, а потом ушел. Но я уже послал за ним Энн Датон–Свифт и Филипа Спенсер–Смита, так что, надо надеяться, он не заставит себя ждать. Как только он вернется, вы будете снова ему позировать.
– Мне кажется, я люблю Сэма, – мечтательно сказала девушка.
– Не вы первая, так что не принимайте это близко к сердцу. Как вас зовут, дорогая?
– Принцесса Мелисента.
– Ну что ж, – сказал Диммок. – Ничего удивительного. В прошлом году у нас работала внучка русской великой княгини. И итальянская contessa
– / Графиня (umал…)./.
–
Из вас, аристократок, выходят неплохие натурщицы… Воспитание, наверно…
– Не понимаю, о чем вы… – начала Мелисента, но тут загрохотали дрели, и она в ужасе зажала уши руками,
– Забыл предупредить вас, дорогая моя, – сказал Диммок, когда грохот смолк. – Но это всего–навсего пневматические дрели.
– Зачем вы завели такие ужасные штуки? – с упреком воскликнула Мелисента. – У нас, во всамделишной жизни, их нет.
– В какой жизни?
– Во всамделишной. Вы видели магистра Марлаграма, волшебника?
– Понятия не имею, кто это. Зато я видел большую бурую крысу, и – если только я не окончательно спятил – она пищала: «Хи–хи–хи!»
– Это и был магистр Марлаграм. Он сказал, что обернется крысой, перед тем как к вам войти.
Диммок уставился на нее и задышал тяжело и шумно.
– Одну минутку, принцесса, извините! – Он проговорил в микрофон: – Пегги, вы мне нужны… немедленно. – Потом снова поднял глаза. – Когда моя секретарша войдет, скажите ей то, что сейчас сказали мне. Она считает, что мне надо ехать домой и лечь в постель.
– Вы больны? – спросила Мелисента, подходя ближе и глядя на него с сочувствием. – У вас доброе лицо, но грустное. Может, действительно вам лучше поехать домой и лечь в постель?
– Ненавижу валяться в постели! – Он посмотрел на Пегги, которая в этот миг вошла в кабинет. – Пегги, это принцесса… э–э–э… Мелисента, она позирует Сэму. Ну–ка, принцесса, повторите Пегги то, что вы сейчас сказали мне, – насчет этого магистра, как его там…
– Элисон, – промолвила Мелисента, широко раскрыв глаза,
