Ведьмы Алистера (СИ) - Шатил Дарья
Подумав о нём, Марта поняла, что Алистер Рудбриг был странной, но зато самой безопасной темой. Девушка поставила чайник на плиту и, обернувшись к Мегги, устало оперлась на столешницу.
— Мне позвонили из больницы – отец очнулся! — пытаясь имитировать великую радость, воскликнула Марта, всплеснув руками.
Мегги нахмурила брови и смерила её недоверчивым взглядом.
— Доктор говорил, что он проспит ещё неделю, не меньше. Не пытайся мне врать, Марта, я тебе не поверю. И не уходи от вопросов. Что вчера произошло? Почему в нас стреляли? Почему мы убегали? И что с твоими руками? Они точно были чёрными! И… почему я заснула? Я ведь не хотела спать! — без остановки сыпала вопросами Мегги, загибая пальцы. Сделав паузу и переведя дыхание, она более тихим голосом добавила: — И, если ты не врёшь, почему отец вдруг проснулся?
Марта закусила губу, гадая, на какой из вопросов ответить первым. Честно, не хотелось ни на один, но Мегги не простит ей молчания, так что девушка неуверенно начала по порядку:
— Я не знаю, почему в нас стреляли.
Очередной недоверчивый и нахмуренный взгляд красноречиво сказал о том, что сестра ей не верит.
— Я не вру, Мегги! — возмущённо воскликнула Марта. — Я действительно не знаю ни этого человека, ни почему он в нас стрелял. Вероятно, он хотел нас убить.
«Убить»
Слово повисло в воздухе тяжёлым давящим грузом. Марта думала, что Мегги испугается, пошатнётся, вскрикнет. Но нет — ни один мускул на лице сестры не дрогнул. Она просто смотрела, вскинув брови и слегка прищурившись, ожидая продолжения. И этот взгляд заставил Марту понять, что Мегги уже была сильнее неё. Намного, намного сильнее. Не физически, конечно. Духовно.
Насколько же сильной она станет, когда вырастет?
— Продолжай, — тихо отозвалась сестра, заметив замешательство Марты.
— Убегали мы от него, потому что я не знала, чего можно ждать от человека, наставившего на нас арбалет. Что ещё мы могли сделать?
— Я видела, как его оружие взорвалось… — рассеянно пробормотала Мегги, рассматривая руки Марты, скрещённые на груди. — А потом твоя рука почернела. Это ты сделала?
Их глаза встретились, и Марта кивнула, подтверждая догадку сестры. Сдерживать в себе все тайны минувших дней оказалось сложнее, чем она думала.
— Что это было?
— Магия? — неуверенно ответила Марта, даже не зная, как ещё объяснить ребёнку произошедшее.
— А я так могу? — в лоб спросила Мегги, и её глаза зажглись интересом.
Марта растерялась. Немигающим взглядом она уставилась на сестру, не в силах поверить в услышанное. Мегги была абсолютно серьёзна в своём интересе. Она ни капельки не испугалась возможности вытворять нечто, лежащее за гранью понимания. Была ли это детская наивность или желание быть не такой, как все, Марта не знала.
Девушка облизала пересохшие губы, не сводя глаз с сестры. С девочки, которая ещё десять минут назад тряслась в истерике, а теперь сидела за столом, болтая ногами и спрашивая, может ли она колдовать.
Марта не могла подобрать слов. Не знала, какого ответа от неё ждут.
Благо, тут просвистел чайник, давая ей отсрочку, и Марта с облегчением ухватилась за эту возможность. Медленно, растягивая каждое движение, она достала чашки, а затем нашла фруктовый чай в пакетиках. Чай она заваривала как никогда аккуратно, стараясь, чтобы струя лилась медленно и степенно. Марта наполнила сначала одну кружку, потом вторую – всё так же максимально растягивая время.
Затем она открыла холодильник, внимательно изучая содержимое полок. Чрезвычайно внимательно. Вот вчерашний торт, вот пустая пачка из-под колбасок, которую она забыла выкинуть, рядом засохший сыр, который чудом ещё не покрылся плесенью. Марта действительно не знала, сколько он тут уже лежит, и точно так же не знала, как ещё потянуть время. Пересчитать яйца? О, их в холодильнике было много! Причём всегда: отец был помешан на яйцах и завтракал исключительно ими.
Всё это время Мегги молчала. Такое поведение было ей не свойственно, но как же её молчание радовало конкретно в этот момент! Марта проверила срок годности молока, понимая, что дальше тянуть нельзя. Это выглядело просто нелепо.
Наконец она достала подложку с остатками торта, нарезала его и разложила по тарелкам. Марта повернулась к Мегги, которая, подперев лицо ладонями, не сводила взгляда с девушки. Поставив тарелку с куском торта перед сестрой, Марта вернулась за чаем.
— Нет, Мегги, — неуверенно начала девушка, — насколько мне известно, ты обычная…
Марта послала сестре вымученную улыбку и села напротив. Глаза Мегги округлились; в них плескалось непонимание вперемешку с обидой.
— Но почему? — в сердцах воскликнула она. — Мы же сёстры!
— Ну да… Но это же хорошо, что ты обычная! Эта сила… она непонятная, странная… даже страшная. Быть обычной куда лучше! — Марта всплеснула руками, описывая прелести обычной жизни. — Тебе не нужно бояться и постоянно думать о том, что ты можешь причинить кому-то зло…
Марта хотела сказать что-то ещё. Хоть как-то оклеветать свою силу, убедить Мегги в том, что магия — это сущий кошмар. Но слова почему-то застревали на языке.
Марта хотела рассказать о чёрных пятнах, о том, что их можно только сжечь, но никак не смыть. Хотела сказать и о том, что при использовании магии в ней каждый раз будто что-то ломается… Но не могла. Она просто не могла рассказать это всё Мегги.
— Зло? — переспросила сестра, отчего-то расстроившись ещё больше. — Зачем мне творить зло? А вот в том, чтобы быть обычной, нет ничего хорошего…
— Ты многого не понимаешь, — перебила её Марта и, взяв рукой кусок торта, откусила его, не особо заботясь о приличиях. Её разозлили слова сестры ничуть не меньше, чем невозможность внятно объяснить, что не так с магией.
— Так объясни! — надула губы Мегги и недовольно посмотрела на сестру. — Я уже поняла, что от магии у тебя чернеют руки. Но ведь это проходит! Чего ещё я не понимаю?
— Я… — начала была Марта, но слова застряли в горле. Она физически не могла произнести «сжигаю их». Это было странно! Возмутительно странно! Будто кто-то запретил ей говорить о том, как она боится. — Я просто не хочу говорить об этом.
— И как я, по-твоему, должна что-то понять, если ты не хочешь мне ничего объяснять? — Мегги непонимающе хлопала ресницами.
— Я сама мало что знаю. А то, что делаю… Ох… Я не знаю, как именно это делаю. Просто чувствую и желаю. Действую интуитивно. Импульсивно. — Марта честно пыталась подобрать слова, но получалось что-то невнятное.
— Чувствуешь и желаешь? Это всё? — воодушевлённо воскликнула сестра. И, казалось, её глаза вновь загорелись интересом.
— Наверное… — неуверенно кивнула Марта.
— То есть объяснить конкретнее ты не можешь? — скрестив руки на груди воскликнула Мегги. В этот момент она была похожа на школьную учительницу, которая пытается добиться ответа от заядлого тугодума. — Тогда покажи.
— Мегги, — позвала сестру Марта. — Давай как-нибудь в другой раз. Пятна… они не проходят быстро, а мне нужно будет ехать в больницу.
— Ладно, — нехотя ответила девочка, а затем принялась вновь сыпать вопросами. — А папа? Он знает о магии? А бабушка?
Марта кивнула и отхлебнула немного уже остывшего чая.
— Так я одна не знала! — воскликнула Мегги с обидой и, зачерпнув полную ложку торта, отправила её в рот. — Ну вы и предатели!
Марта, вопреки всему, усмехнулась. В этих словах так и сквозила детская обида. И Мегги вновь стала в её глазах маленьким ребёнком. Ребёнком, который обиделся, потому что от него что-то скрывали.
— Мегги, послушай, по поводу отца. Медсестра сказала, что его нужно забрать из больницы. Я не хочу тащить тебя туда, но и оставаться дома одной небезопасно. Поживёшь пару дней у бабушки?
— А бабушка тоже может пользоваться магией? Она ведьма? Или волшебница?
— Нет, Мегги… Бабушка, как и папа, обычная, — скривилась Марта, недовольная тем, с каким восторгом сестра говорила о магии.
