Последняя из Лунных Дев - Барбара Дэвис
– Я приехала только два дня назад. И пришла я сюда потому, что у меня есть некоторые вопросы по поводу того, к чему пришло в итоге следствие по делу сестер Гилмэн.
Саммерс в ответ маслянисто ухмыльнулся. От его дыхания попахивало ментолом и вчерашним мерло.
– Давайте-ка выйдем на улицу, ладно? Мне надо перекурить, а в нынешние времена в помещении этого делать не позволяют.
Лиззи пошла следом за ним на дорожку перед входом в отделение. Саммерс выудил из кармана пиджака «Мальборо» с ментолом, а также явно увесистую серебряную зажигалку и протянул пачку Лиззи.
– Нет, благодарю. Я не курю. Итак, расследование дела Гилмэн, – напомнила она, когда Саммерс сделал первую длинную затяжку. – Как обстоят с этим дела?
С заметным раздражением Саммерс выпустил целый столб дыма.
– Они никак не обстоят, мисс Лун. Не было расследования как такового.
– Но вы же так и не нашли убийцу.
Он поглядел на нее искоса, делая новую затяжку.
– Да, обвинение так никому и не было предъявлено, это верно.
Умозаключения Саммерса были более чем ясны. Насколько он себе это представлял, он-то как раз нашел убийцу – он просто не смог собрать необходимую доказательную базу. Теперь же, со смертью Альтеи, Саммерс считал, что вопрос сам собою исчерпан и дело закрыто.
– Так вот, значит, как? Вы просто перестали искать?
Саммерс прищурился на нее, и его румяные, с прожилками сосудов щеки побагровели сильнее, чем мгновение назад.
– Восемь лет прошло, мисс Лун, после того, как тела этих девочек вытащили из пруда на ферме вашей бабушки. Восемь лет прошло после того анонимного звонка, после найденных у пруда кукол вуду и после того, как в кармане одной из девушек нашли пустой флакон из магазина вашей бабушки. Вот на чем мы остановились. Ни отпечатков пальцев, ни орудия убийства. Только две мертвые девушки и пруд вашей бабушки. Где еще, по-вашему, мы могли бы поискать? Или, может, у вас есть магический шар, который мы могли бы позаимствовать на время?
Лиззи, не моргнув, выдержала его взгляд. Если он таким образом пытался вывести ее из себя, то лишь напрасно терял время. Каких только избитых фраз она не слышала в свой адрес за долгие годы! Лиззи с успехом научилась их игнорировать. Точно так же не удивила ее и точка зрения шефа полиции. Саммерс никогда и не скрывал, что верит в виновность Альтеи – равно как не скрывал и собственных чувств в отношении семейства Лун в целом. Предубеждения его, скорее всего, изрядно подпитывались его чопорной супругой Мириам, которая служила органисткой в Первой конгрегациональной церкви и, будучи в первых рядах на так называемом всеобщем молитвенном бдении за Хизер и Дарси Гилмэн, легко бросалась перед телевизионными камерами такими словами, как «языческие нравы» и «безбожие».
– А не могли бы вы сказать, когда в последний раз вы кого-либо опрашивали по этому делу? Когда говорили с кем-нибудь о том, что он или она припоминает о необычных событиях в тот день, когда пропали девушки?
– Ну… когда-то опрашивали.
– Когда-то – имеются в виду месяцы? Или уже годы?
Саммерс отшвырнул сигарету на парковку и грозно расправил плечи.
– Это вам не Нью-Йорк, мисс Лун. Это Сейлем-Крик. У нас маленький городок, со скромным полицейским штатом и с еще более скромной казной. А потому нам следует очень продуманно распределять наши ресурсы. И простите за такую прямоту, но у нас есть дела куда важнее для использования этих ресурсов, чем пускать их на дело восьмилетней давности, которое так же остыло, как и тела тех несчастных девушек.
Лиззи уставилась на Саммерса, ошеломленная таким бессердечием. То есть, в его понимании, сестры Гилмэн были не чем иным, как делом под неким номером, которое можно было легко вычеркнуть из списка. Всего лишь вопросом использования средств. Лиззи задержала дыхание, досчитала до десяти. Она пришла просить его о содействии, так что потеря самообладания будет явно не на пользу.
– Не сомневаюсь, что для вас это ужасно сложный выбор, шеф Саммерс. Однако я никак не связана с бюджетом. И, как вы наверняка догадываетесь, у меня есть собственные причины выяснить, что же на самом деле случилось с сестрами Гилмэн. И мне очень хотелось бы думать, что для вас, как для начальника здешней полиции, столь же важно выяснить правду, как и для меня.
– Разумеется. Я весьма серьезно отношусь к своим обязанностям перед местным сообществом.
– Тогда вы, полагаю, не станете возражать, если я немного сама порасспрашиваю людей. Вдруг кто-то да припомнит что-нибудь важное из той поры?
– Вообще-то возражаю! – Саммерс явно кипел раздражением и, старательно пытаясь подавить в себе злость, испускал запах разогретого металла. – Наш городок с ног на голову перевернулся, когда те девочки исчезли. Это вообще скорее походило на цирк. Здесь все заполонили всевозможные СМИ, распространяясь о якобы серийных убийцах и бог знает о чем еще. Целых пять лет после этого никто не мог продать здесь и клочка земли. И давайте не прикидываться, будто вы не представляете, что я имею в виду. Потому что мы оба знаем, что вы полностью в курсе дела. Можете называть это суеверием – но, когда люди чувствуют нечто подобное, они бегут без оглядки. Ушли долгие годы на то, чтобы все наконец устаканилось и пришло в норму, и я не хочу, чтобы вы совали свой нос в те дела, которые в нашем городе только-только успели забыть.
– А как же сами Гилмэны? Как, по-вашему, чувствуют себя они, зная, что тот, кто убил их дочерей, разгуливает на свободе? Вы что, действительно считаете, что их так уж волнует, не обесценилась ли их собственность?
– Уверяю вас, мисс Лун, будь у меня возможность возбудить дело против убийцы тех девушек, я бы это сделал еще много лет назад. Я понимаю ваш чрезвычайный интерес к тому делу, однако сейчас это уже бессмысленно, не так ли? Ваша бабушка умерла, и те девушки тоже. Ни вы, ни кто-либо другой уже не сможет вернуть их обратно. Иногда справедливость вершит себя сама. Так почему бы нам всем не сделать одолжение и не оставить мертвых в покое!
Лиззи собрала все свои силы, чтобы не накинуться на него с гневными упреками. Он, можно сказать, только что признал, что Альтея своей смертью оказала ему хорошую услугу, приведя дело к аккуратному концу. И для Саммерса это, быть может, действительно закончилось – но только не для нее.
– Мне бы хотелось
