Ирвин Уэлш - Альковные секреты шеф-поваров
Он неожиданно вскинулся — и налетел на Скиннера с кулаками. Тот быстро уронил плечо, как его учили в литском боксерском спортзале «Виктория». Кибби промахнулся, выругался и снова пошел в атаку, но был остановлен легким тычком в зубы.
— Брайан, угомонись!— В просящий тон Скиннера вплелись стальные нити угрозы.
Кибби потрогал рассеченную губу. В груди взметнулась слепящая волна. Он ринулся вперед с истерическим криком:
— Я тебе лицо порву, сука, Скиннер!!!
Скиннер встретил его прямым левым, потом зарядил в челюсть хорошего крюка, от которого Кибби крутанулся на месте. Не давая противнику опомниться, Скиннер шагнул навстречу и нанес жесткий удар в печень. Кибби захрипел и сложился пополам. Его обильно стошнило на тротуар.
— Все, хватит! Я не хочу тебя бить,— сказал Скиннер. И это была правда. Более того, он испугался за свежие швы Брайана, за его новую печень.
Додумался, дурень! На хрена было в корпус бить!
У него закружилась голова, словно удары достались не Кибби, а ему. Приблизившись, он положил руку бедняге на плечо.
— Дыши глубже. Все будет хорошо.
Кибби хрипло глотал воздух, как раненый кабан; мокрые волосы налипли на лицо.
Скиннер вдруг осознал, что безумно хочет отлить: мочевой пузырь буквально лопался. Он трусцой подбежал к кирпичной стене старого дока, расстегнул ширинку… О, облегчение! Переработанное пиво зажурчало дымящейся струей.
Он даже не заметил, что рядом с ним аналогичным образом журчит еще один человек — водитель тяжелого бензовоза Томми Пух. Прошедший день дался Томми Пуху нелегко: он с рассвета крутил баранку, перегоняя бензовоз из Руана в Абердин, и теперь от усталости едва держался на ногах. Запарковавшись у старого дока, он предвкушал сладкий долгий сон в уютной кабине и солидную экономию на гостинице.
Отдышавшись, Кибби поднял голову и сфокусировал взгляд. Перед ним тускло блестела гигантская серебристая цистерна. Он перевел взгляд на Скиннера — тот безмятежно отливал у стены. Кабина грузовика была пуста. Подойдя поближе, Кибби заметил, что дверца приоткрыта, а в зажигании торчит ключ. Водитель мочился у стены, в нескольких метрах от Скиннера.
Это был знак. А как же иначе! Брайан Кибби понял: если сейчас не воспользоваться выпавшим шансом, то другого уже не будет никогда.
— Эй… где-то я тебя видела!— пьяно сказала одна из девушек. Кэролайн не ответила: ее губы шевелились, пальцы лихорадочно набирали эсэмэску.
ДЭН, Я НАШЛА ДНЕВНИК МОЕГО ОТЦА.
ОН ТВОЙ ОТЕЦ ТОЖЕ.
ТЫ МОЙ СТАРШИЙ БРАТ, КАК И БРАЙАН.
ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ОБИЖАЙТЕ ДРУГ ДРУГА!
ТВОЯ К.
Она отправила сообщение. Пьяная девушка не отставала:
— Ты Фиону Колдуэл знаешь?
— Нет… Слушай, мне надо еще одно сообщение отправить.
— Не фиг! Отдай телефон!
— Да ладно, пусть отправляет,— вмешалась другая, более трезвая.— Ты ведь Кэролайн, да? Мы учились вместе.
Присмотревшись, Кэролайн узнала Марайю Ормонд — ту самую, что в школе была готкой. Кивнув с горячей благодарностью, она принялась набирать второе сообщение, для брата.
Самым трудным было взгромоздить жирное тело в кабину. Алкоголь и тут пришел на выручку, погасив боль и придав силы.
Кибби быстро завел грузовик — и направил его в стену, на безмятежного врага.
Томми Пух услышал знакомый рык мотора. Что за… Твою мать!
Он оглянулся, увидел приближающийся грузовик — и припустил бежать с неожиданной для его веса резвостью.
45. Письмо из Америки
Кому: [email protected] hotmail.com
От: [email protected] sotcom.com
Тема: Любовь и все такое
Короче, Скиннер.
Я рада, что ты возвращаешься. Почему? Да потому что, если начистоту, я от тебя просто без ума. Скучаю по тебе отчаянно. Я понимаю, виновата разлука, общение по е-мэйлу, но ничего не могу с собой поделать: перед глазам стоит твой профиль. Выпирающий подбородок, из-за которого ты похож на молодой месяц, густые брови — хоть сейчас в группу «Оазис»…
Я не знаю, чем это все закончится, Дэнни, любовь моя! Но мы будем дураками, если упустим такую возможность. Я чувствую: это судьба. Счастлива, что скоро снова увижу моего милого шотландского мальчишку.
Люблю тебя безумно!
Дороти.
46. Шашлык
Кэролайн бежала сквозь дождь по булыжной мостовой старого Лита. Ее ноги скользили, подвернутая лодыжка болела нестерпимо. Людей на улице не было: одни прятались по домам, другие пережидали непогоду в портовых барах.
Где Брайан и Дэнни? Где их искать?
Она нашла ресторан, где они ужинали, и направилась к ближайшему бару.
И тут в уши ломанул страшный взрыв. Ночь озарилась огневым заревом, отразившимся в мокром булыжнике.
Прихрамывая, девушка пошла на огонь, к воротам старого дока.
Беверли до отказа повернула термостат — ее почему-то знобило — и взяла на руки теплого кота. Глядя на висящий над камином альбом «Лондон зовет», она в который раз вспомнила холодную зимнюю ночь далекого 1980 года.
Сперва Кит Кибби повел ее на вечеринку в Кэнонгейт — и в коридоре у стены неряшливо ею овладел. Потом он стремительно напился и уснул на полу. Домой ей возвращаться не хотелось: там ждал Донни. Она отправилась бродить по улице Роял-Майл. В то время район еще не был популярен у туристов. Она шла мимо редких подозрительных баров. В одном месте из дверей выплеснулась пьяная толпа, послышались крики, звон стекла. Беверли, не оглядываясь, ускорила шаг. Впереди показалась вывеска печально известного бара «Конец света», где последний раз видели двух девушек, удушенных на пляже несколько лет назад.
Злачный район вскоре закончился, вокруг замелькали магазинчики сувениров. Поравнявшись с новым скандинавским отелем, она не поверила своим глазам: из машины выходили они, все трое. Она осмелилась, подошла, стала говорить, как ей понравился концерт, какая у них замечательная группа… Он оказался настоящим джентльменом: пригласил ее в номер, предложил выпить, обращался очень вежливо. В эту ночь он стал ее третьим любовником. Наутро они расстались, ни о чем не жалея,— он продолжил турне, а она как раз успела в ресторан к началу предобеденного аврала.
Ее сын родился девять месяцев спустя, 20 октября 1980 года. Сердце подсказывало ей, что отцом был первый из любовников; рассудок говорил, что второй. И лишь иногда, в холодные зимние вечера, когда из динамиков звучала любимая песня, душа шептала, что отцом был третий.
Стряхивая член, Дэнни Скиннер свободной рукой включил мобильник. Дисплей показал три пропущенных звонка. Он хотел было сунуть телефон в карман, но тут запиликала мелодия: пришло новое сообщение. Номер был незнакомым. Скиннер нажал просмотр и прочел короткий текст.
За спиной раздался рык мотора. Обернувшись, Скиннер увидел летящий на него грузовик, а за рулем — перекошенное в маниакальной ухмылке лицо Брайана Кибби. Их глаза встретились. Скиннер улыбнулся, пожал плечами и поднял над головой телефон. В его взгляде и позе было нечто такое, что Кибби мгновенно растерял смертоносный кураж и дал по тормозам. Грузовик занесло.
Чудовищная масса ударила Скиннера, расплющив его по кирпичной стене. Цистерна пошла юзом, перевернулась и лопнула. Хлынул бензин, полетели искры. За секунду до взрыва, превратившего труп Скиннера в обугленную неузнаваемую головешку, жирная фигура неуклюже выпрыгнула из кабины и растворилась в ночи.
Томми Пух, единственный свидетель несчастья, сообщил полиции, что в багровых сполохах успел заметить необычайно толстого человека с синяками вокруг глаз. Человек торопливо покидал место аварии. Зеваки, высыпавшие из окрестных баров, чтобы поглазеть на пожар, подтвердили, что подозрительный толстяк направился в сторону набережной и, похоже, нырнул в одну из питейных.
Полиция немедля прочесала район, но единственным человеком, пившим в одиночестве, оказался высокий стройный юноша, почти подросток. Он был свеж, румян и подтянут и выглядел по крайней мере на десять лет моложе описанного злоумышленника и несчастной жертвы, примерный возраст которой патологоанатомы впоследствии установили по обгоревшим останкам.
Юноша был мертвецки пьян. Он то и дело глядел на зажатый в руке мобильный телефон, не замечая взволнованной и растрепанной девушки, которая только что вошла в бар. Юноша совершенно не был похож на человека, которого она искала — и тем не менее это был он. Девушка потерянно озиралась, а юноша все пил и пил — да, Брайан Кибби пил так, будто наступил конец света.
Послесловие
Не люблю говорить очевидные вещи, однако в нашем деле, как я понял, без этого не обойтись. Данная история — чистейший вымысел, от начала и до конца. К примеру, в Эдинбурге не существует такой организации, как описанный в книге отдел санитарно-эпидемиологического контроля. Она лишь плод моего воображения, как и все остальное. У меня нет никаких оснований полагать, что реально входящий в состав эдинбургской администрации одноименный отдел — и служащие в нем уважаемые люди — имеют что-либо общее с моими декорациями и героями.
