Ирвин Уэлш - Порно

— Ну и что это значит?

— Он мой старый друг. Мы завтра опять собираемся пойти куда-нибудь выпить.

— Исключительно ради старой дружбы, я так понимаю? Она скромно улыбается и поднимает одну бровь. На щеках у нее румянец, и мне интересно, трахнулись они уже или нет.

Позже мы с Саймоном и Рэбом заходим в монтажную в Ниддри, куда Саймон уже приводил меня раньше. Я и не знала, что в Эдинбурге есть такие местечки, по правде сказать, я вообще никогда не видела ничего подобного. Парень, который держит «Видео в Ниде», — старый приятель Рэба, еще с тех времен, когда они всей толпой ходили на футбол. Теперь они почти все бизнесмены и предприниматели, так или иначе, а этот парень по имени Стив Байуотерс больше похож на работника социальной сферы, нежели на бывшего футбольного хулигана. Они чем-то напоминают масонов — они все связаны общим прошлым, и если кому нужна помощь, ему никогда не отказывают.

— У нас есть все необходимое, так что мы можем все сделать прямо здесь, — говорит он, прямо как свеже пойманный и заново рожденный христианин.

Уже на пути к выходу Рэб говорит:

— Здорово, да? Псих качает головой:

— Ага, но мы можем сделать все в Даме. АРП, Рэб, АРП.

— Да, все правильно, — отвечает Рэб, но я подозреваю, что у Саймона есть другой план.

54. Афера № 18749

В Сити-Кафе уже полно клубной публики, и тут входят Кертис и его малолетние дружки и приглашают меня в их компанию. Мы садимся за столик рядом с какими-то студентами, которые полностью погружены в свои скучные теории тайных заговоров — обсуждают, кто из мертвых знаменитостей на самом деле не умер: Элвис, Джим Моррисон, принцесса Диана. Они слишком полны этого юношеского ощущения своей бессмертности, чтобы поверить, что кто-то может и вправду покинуть сей бренный мир. Погрязли в своем жизнеутверждающем и отрицающем смерть буржуйском мире мечты.

Но есть и хитренькие пацаны вроде Филиппа, которые глумятся и насмехаются над их слабостями; они-то знают, что все это — дерьмо собачье. В этом городе, в спальных районах и в центре, они с раннего возраста видели столько смертей — от эпидемии СПИДа в 80-е годы, — так что они уже не поддаются этим наивным фантазиям. Забавно, но я уверен, что наше поколение чувствовало то же самое, что и эти ребята из пригорода. Хотя, конечно, не в большей степени. И уж конечно, не я.

— Все эти уебки давно уже сдохли и так дохлыми и останутся, — говорю я одному из студентов, и вся окольцованная мелюзга хохочет, чуть ли не писаясь от восторга.

Я потихонечку привлекаю внимание Кертиса.

— Посмотри на своих приятелей, они из этих студентов щас всю кровь высосут. — Он медленно опускает голову. — А теперь представь себе, что прошло лет пятнадцать: у кого будет все, хорошие дома, работа, бизнес, деньги, машины, а кто по уши завязнет в трущобах и наркоте?

— Ага… — кивает Кертис.

— А почему, знаешь?

— Потому что у них, типа, образование и вся хуйня? Неплохо. Даже очень неплохо.

— Да, но только отчасти. Еще какие-нибудь причины?

— Потому что у них богатые предки, которые им дадут деньги для старта? И связи, и все такое?

А этот парень, оказывается, не такой тупой, как я думал.

— В точку, Керт. В самую точку. Но если рассмотреть все вместе, то что получится?

— Без понятия.

— Ожидания. Они все получат все это, потому что они именно этого и ожидают. А чего им еще ожидать? Такие, как ты или я, ничего такого от жизни не ждут. Мы знаем, что нам придется работать, вкалывать до потери сознания, чтобы все это заработать. Сейчас для меня, образованного, но все же недостаточно квалифицированного мужчины, для меня просто нет места, где бы вклиниться в эту жизнь. Как ты думаешь, какого хуя я хожу кругами по черному сектору экономики, на самой границе приличного общества? Потому что мне нравятся эти колоритные характеры? Потому что придурки, и шлюхи, и наркоманы, и дилеры — это мой круг? Ни хуя подобного. Я был сутенером, занимался кражами со взломом, воровством, подделкой кредитных карточек и торговал наркотиками не потому, что мне это нравится, а потому, что я не могу прорваться в законный бизнес того уровня, статуса и оплаты, которые соответствуют моим знаниям и умениям. Я — клинический случай, Керт, просто клинический случай. Но это может измениться — и изменится обязательно. — Я смотрю на часы, скоро мне надо срываться, встречаться с ребятами. — Слушай, — я прикладываюсь к своему напитку, — ты хоть раз вообще использовал эту куклу надувную?

— Да нет… — говорит он, смущаясь. — Я просто игрался с ней, а она на мне сдулась…

— Она на тебе сдулась! Ебать-копать, если б я знал, что так будет, я б ее лучше себе забрал! — смеюсь я над его смущенной рожей.

Мы допиваем и направляемся в клуб Кислоты — будем снимать клубную публику в действии. Кертис танцует со своими приятелями, и камера Рэба нацелена на него. Потом в кадр попадает Никки, которая до этого разговаривала с Мел, а теперь направляется к нему. Она какое-то время танцует рядом с ним, потом берет его за руку и ведет в офис клуба, который освободил для нас Карл.

Потом, когда клуб закрывается, мы начинаем работать по-настоящему — готовимся снимать одну из наших ключевых сцен. Рэб и его дружки-студенты устанавливают в офисе оборудование.

— Как ты думаешь, я де-де-действительно н-н-нравлюсь Мелани и Никки? — спрашивает Кертис.

— В каком смысле?

— Ну, я думаю, они хорошо ко мне относятся, потому что ты им ве-ве-велел.

— Что еще за хуйня? В тебе, парень, есть сила, — говорю я.

— Но я не н-н-н… — его лицо передергивает судорожная гримаса, — не нравлюсь де-де-девушкам.

— Мелким тупым потаскушкам — да. Но это еще не все женщины мира. А вот женщина, которая понимает… которая знает, как фильтровать всякую шелуху, чтобы докопаться до сути… такая женщина сразу тебя оценит. А потом, есть еще и такая вещь, как широта взглядов, — улыбаюсь я, напевая ди-лим-дилим-дилим-дилим-дилим-дилим-дилим… начало припева этой классической вещи Боуи. Однако в случае с Кертисом это не шибко-то и помогает. Когда он уходит в сортир, чтобы еще раз нервно поссать, я подхожу к Никки. — Попробуй заставить Кертиса почувствовать себя крутым и желанным, а то у него самооценка ниже плинтуса.

Когда он возвращается из туалета, Никки подходит к нему, и я слышу, как она говорит:

— Кертис, я жду не дождусь, когда ты меня выебешь. Юный придурок стоит с отпавшей челюстью, тупо моргает и краснеет:

— Та-та-так что ты хочешь сказать? Меня просто разрывает от хохота.

— Ты гений комедии, Кертис! Это сразу же идет в сценарий! — И я начинаю резво царапать буквочки на своей копии рабочего сценария.

Я произношу пламенное обращение к моими звездам, и Рэб кивает мне — все готово. Можно снимать.

— Ладно, народ, это ключевая сцена всего фильма. Момент, где «Джо» выигрывает пари у «Тэма». Кертис, это место, где твой герой «Керт» лишается девственности. Так что не беспокойся о том, что ты нервничаешь, ты и должен нервничать. Я просто хочу, чтобы вы повторили, что только что тут сказали. Итак, Никки, ты приводишь его в офис, закрываешь дверь, прислоняешься к ней спиной и говоришь…

— Я хочу, чтобы ты меня выеб, — развратно тянет Никки, глядя на Кертиса.

— А ты, Кертис, ей отвечаешь, — киваю я ему.

— Та-та-так что ты хочешь сказать?

— Великолепно. Никки, потом ты подводишь его к столу. Кертис, пусть Никки тебя ведет. Хорошо, давайте попробуем еще раз.

Конечно, нет ничего лучше спонтанного оригинала, но после многих попыток мы получаем парочку очень приличных дублей. То есть шесть братьев уже оттраханы, единственная проблема — что поврежденный член Терри еще недостаточно крепок для анального секса. Но ничего страшного, у меня есть идея.

55. Шлюхи из города Амстердама (Часть 6)

Я сказал Мартину с Нильсом, что мне надо немного развеяться, а то я уже сатанею от клуба. Кэтрин я сказал, что мне надо съездить домой, повидаться с родителями. Но что мне действительно было нужно — вот это самое. Это все, что я мог сделать, чтобы оторвать себя от нее. От Дианы Коулстон.

Мы занимались любовью почти до утра, на свободной кровати Гэва. Просто хотеть ее, до боли желать ее, истощиться сверх всяких возможных пределов, но скоро опять быть готовым к действию. Опыт подсказывал мне, что это не любовь и не чувства вообще, это просто реакция двух чужих, незнакомых тел на близость друг друга. Что это быстро пройдет. Но в пизду этот опыт. Так что вот чем мы с ней и занимались всю неделю, обычно — у нее, чтобы не смущать Гэвина.

Сегодня утром она надела мою футболку, а мне всегда нравилось, когда девушка так делает. Мы с ней сидим на кухне, пьем кофе. Входит Гэв, уже готовый идти на работу — при полном параде. Он видит ее, широко распахивает глаза и выскакивает из кухни как ошпаренный. Я окликаю, я не хочу, чтобы он чувствовал себя чужим в своем доме.