Наукамоль - Хали Джейкобсон
И он реально преподнес все это так. А дальше было вот что: люди стояли десятками в очереди к его столу и задавали вопросы вроде – “Какой марки фен уже показал результаты” или “Не вызывает ли данная процедура аллергических реакций на коже?” На следующий день, когда профессор вошёл в аудиторию, мы аплодировали ему стоя и в течении всей лекции разбирали в деталях прошедший семинар. Он объяснил все в деталях. Тренинг должен быть достаточно дорогостоящим, и дело не только лишь в наживе. Человека по природе его психики привлекают дорогие и недоступные вещи. Качество продукта всегда ассоциируется с его стоимостью. Ценность продукта также ассоциируется с его стоимостью. Ты всегда выберешь на публике или в светском обществе креветки вместо курицы, даже если не особенно их обожаешь. Чтобы привлечь аудиторию нужна вывеска, которая конкретно говорит, что получит гражданин за свои 50 баксов. Ты заплатишь хотя бы доллар за совет постройнеть с помощью фена? А сколько ты готов потратить денег за эксклюзивную информацию о том, как сбросить вес, постройнеть без каких—либо значительных трат материальных ресурсов и времени? Кстати, после семинара профессор объявил аудитории, что это был юбилейный семинар и всем участникам вернут деньги. Так вот, за деньгами в кассу обратилась лишь десятая часть присутствовавших. То есть люди были действительно благодарны за информацию. А организатор просто гениально снял с себя всю ответственность, ведь каждый из участников мог забрать деньги. И теперь в случае неудачи каждый из участников попадал в этот капкан, винить было некого. А поскольку психика человека устроена таким образом, чтобы избегать внутреннего дискомфорта и сглаживать острые углы, особенно в вопросе осознания собственной глупости, то каждый из присутствовавших находил в итоге для себя объяснение тому маразму, на который они попались как последние идиоты. Профессор объяснял: – “И так, многообещающая вывеска есть, ценность семинара тоже обозначена его стоимостью. – Зал полон и что же далее?”
Профессор продолжал анализ: – “Сначала идёт лёгкий юмор. Затем мы говорим о слабостях человека связанных с тематикой семинара, для того чтобы подчеркнуть важность мероприятия. Мы уделяем внимание основным ошибкам, которые слушатель допускает на пути к своей цели. Убеждаем слушателя в его неправоте. Не в лоб, не грубо, а путём рассуждений и доводов, приводя примеры чужих неудачных попыток. Затем ещё капелька юмора, человек ощущает силу, когда смеётся над собственными ошибками. Однако, это работает только в группе. Редкий человек достаточно силен духом и обладает высоким уровнем осознанности чтобы искренне смеяться над собственными косяками. В группе же, напротив, мы ощущаем единение и смеёмся над собой и одновременно над всеми присутствующими, тем самым разделяя ущерб поровну, на множество безобидных для собственной психики частей. И вот уже аудитория чувствует себя комфортно, при этом понимая всю серьёзность обсуждаемых вещей. Затем спикер даёт понять, что все же существует решение, нестандартное, эффективное, а главное доступное. Десерт уже в духовке, а зал в предвкушении. Продолжаем подогревать аппетит стандартными описаниями подтверждений успеха. Рассказываем об учёных, университетах, которые занимались разработкой или открытием решения. Приводим статистику. Затем подаём десерт. Невероятно вкусный и сбивающий с толку все наши вкусовые рецепторы. Среди прочего вставляем в контекст название бренда, выпускающего фены. Настолько мягко и непринуждённо, насколько это возможно. Фен не имеет никакого отношения к теме семинара, но при этом он намертво привязан к самой яркой и пиковой детали методики для похудения. И лектора даже не обвинишь в рекламе, ведь он сказал, что подойдёт любой бренд, а косвенное указание на конкретный бренд позже, является всего лишь примером какой—либо народной марки бытовой техники. Все именно так. Но подсознание каждого присутствующего уже ассоциирует успех с конкретной маркой фена. Ловушка захлопнута. Слушатель воодушевлён. – Затем ему предлагают забрать свои деньги. Но психика человека устроена так, что он готов быть щедрым и благодарным. А ещё человек ленивое создание и 90% людей, собирающихся заняться собой очень быстро остывают и успокаиваются, сознание ставит плюсик в графе “я забочусь о своём здоровье” и успокаивается, тем же вечером поощрив себя каким—нибудь вкуснейшим бюргером. Мы оставляет клиента добровольно одураченным, его психика никогда не признает этого, он будет защищать ваши абсурдные идеи до конца. Свобода выбора – это то, что дано нам от рождения, но вряд ли современные маркетинговые технологии согласятся с этим.”
Винсент взорвался вопросом:
– Ты говоришь о профессоре Ниле Уоллкинсе?
– Точно! Нил. Сам бы не вспомнил его имя. – Слышал о нем, Грэй?
Он ответил:
– Мы знакомы, но по большей степени заочно. Нам доводилось общаться в компании других людей. Я очень уважаю его таланты. Когда я впервые узнал о нем этот человек был моим оппонентом, он входил в штаб одной очень успешной президентской кампании и был там одной из ведущих скрипок. И все же я не считал никогда его своим врагом, как и прочих коллег. Мы маркетологи – всего на всего наёмники, сегодня мы продаём вам нового президента, а завтра продвигаем новый бренд одежды. Точнее старый под новым именем. Тоже самое случилось и с Нилом, он выполнил свою задачу и ушёл за новым вызовом. Он работал во многих сферах: создавал фастфуд бренды, оставил свой след в животноводстве, в IT индустрии, добычи полезных ископаемых, военных компаниях и даже кампаниях, в фармакологии. У него множество влиятельных друзей среди элиты. Он просто топ в маркетинге и технологиях манипуляции сознанием масс. Что и говорить, если сам президент предлагал ему любую должность на выбор. Вот я однажды не смог отказать президенту. А Нил другой человек, гений. Ему не интересны деньги и размеренная жизнь политических кругов. В своём окружении он часто любил отвечать на недоумевающие вопросы своих коллег таким образом: «Есть только два пути – прогресс и деградация, управлять миром имея самую мощную армию в мире и наслаждаться жизнью имея все деньги мира, слишком банально и скучно, это регресс. А потом в возрасте 59 лет он просто исчез, и я уже позабыл о нем. Ходили слухи, что у него рак, и он уехал
