Уильям Берроуз - Города красной ночи
Мы изучаем карты, уделяя особое внимание Большой Картине. Что именно предпримут испанцы? Несомненно, будут отвечать в присущем им духе – тяжело, массивно и медленно, на манер своих галеонов. Они отправят галеоны из Картахены, чтобы высадить на восточном побережье отряды, которые затем двинутся на запад, к Панама-Сити. Они отправят галеоны из Лимы в Панамский залив, чтобы высадить отряды к северу и к югу от Панама-Сити, совершая то, что они наивно считают сокрушительным двойным обхватом.
На восточном морском фронте у нас есть все шансы на решающую победу. Здесь у нас есть «Сирена» и «Великий Белый», оба теперь оборудованы маневренными пушками со взрывающимися ядрами. Нет сомнения, что все британские и французские пираты и каперы Вест-Индии соберутся, как акулы, на запах картахенского золота. Наши Разрушители будут действовать вдоль берега, а сухопутные отряды партизан сделают высадку десанта невероятно дорогостоящей. Со стороны Тихого океана наши военно-морские силы незначительны – лишь несколько Разрушителей по соседству с Жемчужными островами. А значит, при приближении испанских галеонов нам нужно провести в Панама-Сити эвакуацию и дать испанцам высадить столько отрядов, сколько им будет угодно. На самом деле, чем больше они высадят, тем больше нам это на руку. Испанцы, уверенные в победе, двинутся тогда на север и на юг, положась на мощное подкрепление с востока.
Вернувшись в казармы, мы выстроили в шеренгу те пятнадцать человек, что пройдут партизанскую подготовку. Я изучаю все лица по очереди: Родригес, ястреболикий парень с живыми серыми глазами, очень смышленый, материал для высококлассного штабного офицера… Хуанито, маленький филиппинец, все время улыбается, хочет угодить… чтец-мулат Хосе, крепкое спокойное лицо, крепкие нервы в бою… Кики, получтец с монголоидным лицом и черными прямыми волосами, по кличке Эль Чино… Пако со своей наглой заискивающей улыбкой… Немо, стройный желтокожий юноша с торчащими передними зубами и грацией танцора… Нимун, занятный юноша древних кровей, наполовину негр, с рыжими волосами, бурыми веснушками и ничего не выражающим лицом – он похож на одного из первых рыжих мутантов из доисторических времен… Педро, красивый широколицый парень с высокими скулами и гладким смуглым лицом. Остальные не столь заметны: деревенские лица, крестьяне, они пошли служить, чтобы избежать вопиющей нищеты.
– Вас отобрали, чтобы сделать из вас партизан. Ваша учеба начинается завтра. В течение десяти дней обучения вам будут платить в пять раз больше, чем платили до сих пор. Как только вы присоединитесь к партизанам, ведущим бои, плата станет в десять раз выше, плюс равная доля с любой добычи. С сегодняшнего дня вы будете носить мундиры курсантов. После занятий можете делать всё, что заблагорассудится.
Ганс ходит туда-сюда, измеряя парней и записывая данные в блокнот. Он вручает список партизанам, которые затем возвращаются и вываливают на стол ворох обмундирования и сапог.
Мы велим парням раздеться и выкупаться.
Мальчики набирают воду из бака и поливают друг друга с обычными для этого жеребячьим весельем и забавами. Пако прокрадывается сзади Немо и делает вид, словно трахает его, выкатывает глаза, скалит зубы и всхрапывает, как лошадь. «Cabron!» – визжит Немо, отскакивает в сторону и выливает на голову Пако ведро воды.
Я – вечный наблюдатель, отделенный непреодолимой пропастью знания; я чувствую, как семя вызревает в крепких яйцах, как пульсируют задние проходы, пахнущие железным запахом секса, пота и слизи, наблюдаю за гибкими коричневыми телами в лучах заходящего солнца, страдая от муки развоплощенной похоти и неотвязной боли увядания.
Серебряные точки вскипают перед моими глазами. Я стою посреди пустого разрушенного внутреннего двора за сто лет от сегодняшнего дня, печальный призрачный гость в мертвом городе, где не пахнет ничем и никем.
Парни – дрожащие тени памяти, воскрешающей тела, давным-давно обратившиеся в пыль. Я зову, зову беззвучно, безъязыко, зову через столетия: «Пако… Хозелито… Энрике…»
Сценарий/Часть первая
Это на втором этаже. Латунная дощечка: «Блюм & Круп». Железная дверь. Звонок. Я звоню. Молодой еврей с ледяными глазами мгновенно отворяет дверь.
– Да-да? Вы клиент или продавец?
– Ни то, ни другое.
Я вручаю ему мою карточку. Он закрывает дверь и уходит. Он возвращается.
– Мистер Блюм и мистер Круп ждут вас.
Он вводит меня в офис, оформленный в наихудшем немецком вкусе: картины, изображающие юношей и девушек, которые плавают с лебедями в северных озерах, ковры мне по щиколотку. А там, за необъятным столом – Блюм и Круп. Водевильная парочка. Блюм – австрийский еврей, а Круп – пруссак.
Круп окостенело кланяется, не вставая.
– Круп фон Норденхольц.
Блюм суетится за своим столом.
– Присаживайтесь, мистер Снайд. Хозяин здесь я. Угощайтесь сигарой.
– Нет, спасибо.
– Ну, что ж, тогда мы хотя бы немножко повеселимся. Мы устроим оргию.
Он возвращается в свое кресло с другой стороны стола и сидит, смотрит на меня сквозь сигарный дым.
– А почему вы не пришли сюда раньше, герр Снайд? – спрашивает Круп холодным сухим тоном.
– Ох, знаете, в нашем деле нужно много работать ногами… – неопределенно говорю я.
– Ja, und Assenwerke. [38]
– Мы бы хотели, чтобы вы прекратили валять дурака и занялись настоящим делом, мистер Снайд.
– Мы – не благотворительная организация.
– Мы не финансируем еблю в жопу.
– Погодите, погодите-ка, Блюм и Круп. Я не был в курсе, что вы – мои клиенты.
Круп холодно хмыкает.
Блюм вынимает сигару изо рта и нацеливается окурком через стол мне в грудь.
– А кто, вы думали, платит вам миллион долларов?
– Зеленая сука, синтезированная из капустного кочана?
– Что ж, если вы мои клиенты, то что же именно я должен сделать?
Круп ржет, как циничная лошадь.
– Вам надлежит разыскать кое-какие редкие книжки, находящиеся теперь в собственности одной графини, – говорит Блюм.
– Я даже не уверен, что узнаю эти книжки, если их увижу.
– Вы видели копии.
– Я не уверен, что копии хоть чем-то похожи книги, которые я должен найти.
– Вы думаете, что вас обманули?
– Не «думаю». Знаю.
В комнате стоит такая тишина, что слышно, как длинный серый конус пепла с сигары Блюма падает в пепельницу. Наконец он говорит:
– А предположим, что мы точно скажем вам, где находятся книги?
– Следовательно, они в чьем-то частном банке, в подвале, в сейфе, окруженном охраной и снабженном компьютерной сигнализацией? Я должен прокрасться туда и вынести коробку с книгами на плече, завернув в старинный гобелен, карманы забиты гравюрам и первоизданиями, в заднице – набитый промышленными алмазами напальчник, а во рту – сапфир величиной с куриное яйцо? Вы ждете от меня этого?
Блюм громко и долго смеется, а Круп тем временем кисло изучает свои ногти.
– Нет, мистер Снайд. От вас ждут не этого. Есть группа хорошо вооруженных партизан, которые захватят цитадель графини. Вам надо будет только проникнуть туда следом за ними и спасти книги. Поднимется волна протеста против партизан, которые так безжалостно обошлись с богатой заморской сукой… Потом просочатся слухи о графине и ее лабораторий, и каждый найдет в них что-то для себя. ЦРУ, партизаны, русские, китайцы… а мы хотя бы немножко повеселимся. По меньшей мере, можем устроить что-то вроде небольшого Вьетнама.
– Ну, что ж, – говорю я. – Кому как не вам иметь широкий взгляд на вещи.
– Мы предпочитаем иметь очень специфический взгляд, мистер Снайд, – говорит Круп, глядя на тяжелые золотые карманные часы. – Будьте здесь в то же время во вторник, и мы продолжим нашу беседу. До того времени я бы очень порекомендовал вам избегать прочих обязательств.
– И прихватите с собой ваших помощников, и книги, которые у вас есть, – добавляет Блюм.
Во вторник, отправляясь к Блюму и Крупу, мы берем с собой книги, которые дали нам Игуаны. Круп просматривает книги, время от времени фыркая. Когда он заканчивает листать одну из них, он посылает ее через стол Блюму.
– Мистер Снайд, а где же те книги, которые вы сейчас делаете? – спрашивает Круп.
– Книги? Я? Я – всего лишь частное око, а не писатель.
– Вы пришли нас надувать, – рявкает Блюм, – мы сломаем вам хребет. Ганс! Вилли! Руди! Хайнрих! Herein [39]!
Входят четыре типа, держа в руках П-38 с глушителями, как в старом фильме о гестапо.
– А теперь ваш помощник принесет книги, а Вы и Ваш Lustknabe [40] останетесь здесь. Ганс и Хайнрих пойдут с ним, чтобы он уж наверняка не потерялся.
Ганс и Хайнрих становятся за спиной у Джима.
– Держитесь все время в шести футах от нас.
Они уходят прочь.
Через полчаса Джим возвращается с книгами. Б & К раскладывают их на столе, и оба они встают и смотрят на них, как генералы, изучающие план боя.
