Kniga-Online.club
» » » » Джек Керуак - Море – мой брат. Одинокий странник (сборник)

Джек Керуак - Море – мой брат. Одинокий странник (сборник)

Читать бесплатно Джек Керуак - Море – мой брат. Одинокий странник (сборник). Жанр: Контркультура издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Среди шалопайских розыгрышей, что мы затеяли после той первой ночи, о которой я вам рассказал, мы втащили огромное перекати-поле по трапу в 3 часа ночи в Канун Рождества и пропихнули в носовой кубрик машинного отделения (где все они храпели), и там и оставили. – Когда поутру они проснулись, то подумали, что они где-то не там, в джунглях или где-то, и все уснули опять. – Поэтому когда Дед орет, «Кто нахрен втащил это дерево на борт!» (оно было десять футов на десять футов, здоровенный шар сухих веточек), вдали и вглуби судового железного сердца слышно, как Дени воет, «Хуу хуу хуу! Кто нахрен втащил это дерево на борт! Ох этот Дед такой потеш-н-и-и-к!»

Мексиканские феллахи

Когда переходишь границу в Ногалесе, Аризона, очень суровые на вид американские пограничники, кое-кто одутлолицый в зловещих стальюоправленных очках, побираются по всему твоему битому багажу в поисках скорпиона правонарушений. – Ты просто терпеливо ждешь, как это бывает всегда в Америке среди всех этих явно нескончаемых полицейских и их нескончаемых законов против (законов за нету) – но в тот миг, когда заступаешь за проволочную калитку и ты в Мексике, у тебя такое чувство, точно ускользнул из школы, а учителке сказал, что заболел, и она тебе разрешила пойти домой, 2 часа дня. – Такое чувство, будто только вернулся домой из воскресной утренней церкви, и снимаешь костюм, и влатываешься в свой мягкий ношеный клевый комбез, играть – озираешься и видишь счастливые улыбки на лицах либо сосредоточенные темные лица встревоженных возлюбленных и отцов и полицейских, слышишь музыку из кантины из-за скверика с шариками и фруктовыми мороженками. – Посреди сквера эстрада для концертов, настоящих концертов для людей, бесплатно – поколения маримбистов, может, или джаз-банд Ороско играет мексиканские гимны Эль Президенте. – Жаждя, проходишь в качкие двери салуна и получаешь барного пива и поворачиваешься, а там ребята в пул режутся, готовят тако, носят сомбреро, некоторые носят пистолеты на своих ранчерских бедрах, и банды поющих дельцов швыряют песо стоячим музыкантам, которые бродят взад-вперед по залу. – Это великолепное ощущение вступления в Чистую Землю, особенно потому, что она так близко от сухолицей Аризоны и Техаса, и по всему юго-западу – но ты его можешь найти, чувство это, это феллахское ощущение жизни, эту вневременную веселость людей, не занятых великими проблемами культуры и цивилизации, – ты его можешь найти почти где угодно еще, в Марокко, в Латинской Америке целиком, в Дакаре, в земле курдов. —

В Мексике нет «насилия», это все херь, сочиненная холливудскими писаками либо писаками, которые ездили в Мексику «насильствовать». – Я знаю про одного американца, который поехал в Мексику подраться в барах, потому что там за нарушения общественного порядка обычно не арестовывают, боже мой, я видел, как мужики игриво борются посреди дороги, не давая проехать транспорту, визжат от хохота, а люди идут мимо и улыбаются, – Мексика обычно нежна и мягка, даже если ездишь по ней с опасными субъектами, как я, – «опасными» в том смысле, какой мы имеем в виду в Америке, – фактически, чем дальше отъезжаешь от границы и глубже на юг, тем прекраснее там, как будто воздействие цивилизаций тучей нависало над границей.

Земля штука индейская – я присаживался на нее на корточках, крутил толстые палки марихуаны на грязевых полах палочных хижин неподалеку от Масатлана возле опийного центра мира, и мы кропили опием свои гигантские кропали – у нас были черные пятки. Мы говорили о Революции. Хозяин придерживался мнения, что первоначально Северной Америкой владели индейцы, равно как и Южной, примерно пора выступить и сказать «La tierra esta la notre» – (земля наша), – что он и сделал, прищелкнув языком и хипово ощерившись, поддернув свои безумные плечи, чтоб мы видели его сомненье и недоверье ни к кому, понимая, о чем он, но я был там и вполне неплохо все понял. – В углу индейская женщина, 18, сидела, отчасти за столом, лицо ее в тенях свечного огонька – она за нами наблюдала, либо улетев по «О», либо сама собой жена человека, который утром вышел на двор с копьем и лениво поколол палки на земле, вяло кидая их, оземь-наземь, полуобернувшись жестом показать и сказать что-то своему напарнику. – Дремотный гуд Феллахской Деревни в полдень – неподалеку от нас было море, теплое, тропическая Пацифика Рака. – Позвоночно-ребристые горы всю дорогу от Калексико и Шасты, и Модока, и глядящие из Пэскоу на реку Коламбиа, торчали мятые за равниной, по которой раскинулось это побережье. – Тысячемильная грунтовка вела туда – спокойные автобусы 1931-го, тонкие, высокие, стиля нелепого со старомодными рычагами сцепления, уводящими к дырам в полу, старые боковые скамьи вместо сидений, обернутые вокруг, сплошь дерево, подскакивают в нескончаемой пыли мимо Навахов, Маргарит и вообще песье-пустынных сухих лачуг Доктора Перчика и чушью собачьей на тортийях полусгоревших – замордованная дорога – вела вот к этому, к столице мирового царства опия – Ах Иисусе – Глянул я на своего хозяина. – На глинобитном полу, в углу, храпел солдат Мексиканской Армии, то была революция. Индеец бузил. «La tierra esta la notre —»

Энрике мой гид и друган, который не выговаривал «Х», и приходилось ему говорить «К» – поскольку рождество его не погребено в испанском имени Вера-Круса, родного его городка, а вместо этого в Миштекском Наречье. – В автобусах, трясущихся в вечности, он мне орал все время: «Ду-КО-та? Ду-КО-та? Значит caliente. Поал?»

«Ага ага».

«Тут ду-ко-та… очень ду-ко-та… это значит caliente – не продоК-нуть… муть…»

«ПродоХ-нуть!»

«Там какая буква – в альфабате?»

«Х»

«Так… ХК…?»

«Нет… Х…»

«Мне Кудо так произносить. Я не могу».

Когда он говорил «К», вся его челюсть выскакивала наружу, я видел в его лице Индейца. Теперь он сидел на корточках на земляном полу, пылко объясняя хозяину, который, как я понимал по его внушительному виду, есть Царь какой-то королевской банды, расставленной по пустыне, по его полнейшей презрительной речи касаемо любого затронутого предмета, словно б по крови царь по праву, стараясь убедить, или оберечь, или что-то попросить. Я сидел, помалкивал, наблюдал, как Герардо в углу. – Герардо слушал с видом потрясенным, как его старший брат толкает безумную речугу перед Царем и в обстоятельствах странного Американо Гринго с его морским вещмешком. Он кивал и склабился, как старый торговец, хозяин, слушая, и поворачивался к своей жене, и показывал язык, и облизывал нижние зубы, а после того увлажнял верхние о губу, дабы кратко оскалиться в неведомую мексиканскую тьму над головой хижины в свечном свете под Тропически-Раковыми звездами Тихоокеанского Побережья, как в бойцовом имени Акапулько. – Луна омывала скалы от Эль-Капитана и дальше вниз – болота Панамы поздней и уже довольно вскоре.

Показывая огромной ручищей, пальцем, хозяин: – «В ребре гор большого нагорья! злата войны погребены глубоко! пещеры кровоточат! мы выманим змея из лесов! оборвем крылья великой птице! станем жить в железных домах, перевернутых в полях тряпья!»

«Si!» произнес наш тихий друг с края нар. Эстрандо. – Козлиная бородка, хиповые глаза, поникшие, карегрустные и наркотические, опий, руки роняются, странный знахарь, сиделец-рядом с этим Царем – время от времени вбрасывал замечания, которые заставляли остальных слушать, но стоило ему только попытаться продолжить, невпротык, он что-то переигрывал, он их притуплял, они отказывались слушать его уточнения и художественные штрихи в заварухе. – Первобытная плотская жертва, вот чего им хотелось. Ни одному антропологу не следует забывать людоедов либо избегать Ауку. Добудьте мне лук и стрелу, и я двину; теперь я готов; плату за полет, пжалста; на плато плату; празден список; рыцари наглеют, старея; юные рыцари грезят.

Мягко. – Наш Индейский Царь не желал иметь ничего общего с предположительными идеями; он внимал нешуточным мольбам Энрике, отмечал галлюцинированные высказывания Эстрандо, гортанные замечания, специями вброшенные веско, как безумье внутрь, и из коего Царь научился всему, что знал о том, что реальность о нем подумает, – он озирал меня с честным подозрением.

Я услышал, как он спрашивает по-испански, не какой-то легавый ли этот Гринго, следящий за ним из ЛА, какой-нибудь ФБРовец. Я услышал и ответил нет. Энрике пытался ему сказать, что я interessa, показывая на собственную голову, означая, что меня всякое интересует – я пытался выучить испанский, я голова, cabeza, также chucharro – (планакеша). – Чучарро Царя не интересовало. В ЛА он пришел пешком из мексиканской тьмы босыми ногами, раскрыв ладони, черное лицо огням – кто-то сорвал цепочку с распятием с его шеи, какой-то легавый или хулиган, он рыкнул, вспоминая это, возмездие его было либо безмолвным, либо кто-то остался мертвым, а я из ФБР – зловещий преследователь мексиканских подозреваемых с задком в виде оставшихся отпечатков ног на тротуарах Железного ЛА, и цепей в каталажках, и потенциальных героев революции с предвечерними усами в красноватом мягком свете. —

Перейти на страницу:

Джек Керуак читать все книги автора по порядку

Джек Керуак - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Море – мой брат. Одинокий странник (сборник) отзывы

Отзывы читателей о книге Море – мой брат. Одинокий странник (сборник), автор: Джек Керуак. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*