Владимир Козлов - ЭМО
Ori-music-7
Санкт-Петербург, 19 мая 2007 года
16: 59
Клуб «Порт» – в одном крыле здания во дворе-»колодце», через дорогу от Мариинского дворца и в трехстах метрах от Исаакиевского собора. Под аркой тусуются парочка девчонок лет по шестнадцать, с черными челками, одетых в черно-розовой цветовой гамме. К ним подходят двое ребят такого же возраста, в черных рубашках, узких джинсах, с галстуками.
Мне на мобильный звонит Дима из «Оригами». Я говорю ему, что уже стою у входа. В это время в арке появляется гитарист Андрей. Мы здороваемся, идем ко входу в клуб. Андрей стучит в облезлую железную дверь.
–Э, куда вы? Клуб еще закрыт, – слышится из-за спины.
Из арки выходят трое парней в пиджаках, быковатого вида. Дверь открывают, начинаются выяснения, кто есть кто. Быковатые куда-то сливаются. Позже выясняется, что они – охранники, стоят «на дверях». Мне дают розовый браслет – «проходку» за сцену.
17: 21
Клуб еще закрыт для зрителей. По пустому фойе бродят несколько девушек – судя по внешнему виду, никакого отношения к концерту они не имеют. На сцене «Оригами» начинает саундчек. Клубные «звукачи» помогают музыкантам разобраться с каналами, показывают, что куда надо воткнуть. Максим уже в своей сценической одежде – черных шортах «Carhartt» и темно-серой майке «Slow Deth» с черепом и костями.
К двери, ведущей в гримерку, прилеплен скотчем лист бумаги с программой пребывания группы Pleymo в Петербурге. В названии «ORIGAMY» ошибка, которую кто-то исправил: по-английски слово пишется с «I» на конце.
Гримерка – метра четыре на четыре. Стены облеплены стикерами: «23 апреля презентация нового альбома „Камикадзе», специальные гости – „Оригами»«, Catharsis, „ПТВП“, Tractor Bowling. В раковине – три банки пива „Невское“, еще десяток стоят на столе вместе с гастрономической частью „райдера“ – упаковками воды, питьевого йогурта „активиа“, соком, бутербродами, тремя лимонами, бутылкой коньяка и бутылкой белого вина.
Максим звонит кому-то по телефону, решает проблемы со «впиской» знакомых на концерт.
–Вот что значит – не наш концерт…
Я киваю на жратву.
–Когда вы начали включать все это в «райдер»?
–Как-то постепенно получилось, сначала – одно, потом – другое… Но по-моему, первый раз – в Нижнем. Потому что когда здесь, у нас, играешь, воду и пиво клуб сам выставляет, по-любому, а в других городах – если не скажешь заранее, ничего не дадут.
17: 37
На лестнице, ведущей в гримерку, Максим разговаривает с арт-директором клуба Пашей Клиновым – лысым высоким чуваком в майке «Stigmata».
–А из вас кто-нибудь душ принимать будет после концерта? – спрашивает Паша. – А то там с водой – напряги. Тогда французам точно не хватит…
–Да нет, у нас вроде никто не будет…
Разговор переходит на то, что саундчек затянулся. Паша слегка бурчит насчет этого, говорит, что «Психея» строится десять минут.
Позже Максим рассказывает мне, что Паша раньше был директором «Психеи» и много сделал для того, чтобы российская новая альтернатива стала популярной.
Музыканты по одному «чекаются» на сцене. Сочи и Олегу сообщают, что их радиосистемы могут в клубе не заработать – из-за того, что в «Порту» есть «Wi-Fi». Вроде как из-за этого не работал радиопередатчик у гитариста «Люмена». Но все в порядке, бас и гитара работают.
17: 57
Зрителей в клуб еще не пускают. Я выглядываю из окна гримерки. Во дворе-»колодце» трется молодежь, в основном одетая в черно-розовое.
Олег стаскивает полосатую кофту с капюшоном, надевает розовую майку «Carhartt». Дима – уже в белой рубашке с коротким рукавом, на шее – галстук.
–Что-то народу, похоже, – кот наплакал, – говорит Максим.
–Ничего, прохладно зато будет, – комментирует Олег.
–В «предпродаже» было уже четыреста билетов.
–Они их, на хуй, сдали. – Сочи хмыкает. – Погода-то хорошая…
–Баннер опять не повесили… – говорит Максим.
–Его проебали.
–Проебали?
–Нет, он где-то, конечно, есть, но где…
–Мы ж сами его там оставили висеть…
–Надо Кириллу дать пиздюлей. Я дал ему поставить диск, а он, типа, не ебет. Поставил какую-то шнягу…
18: 38
Клуб открыт для зрителей, но в зал, где сцена, их еще не пускают. Вход прикрыт полуопущенными роллетами. Пришедшие на концерт эмо-киды обнимаются друг с другом, целуются, пищат. Из-под черных маек девушек выглядывают розовые бретельки лифчиков. Среди нарядов успеваю заметить у какой-то девочки лет пятнадцати балетную пачку, надетую поверх черных узких джинсов. В коридоре Максим раздает несколько автографов. Один эмо-кид подставляет ладонь, Максим тоже расписывается.
–Мыть теперь не буду! – ухмыляется эмо-кид.
18: 42 Роллеты поднимаются, народ движется ко входу в зал.
18: 50
У лестницы, ведущей к гримерке «Оригами», Дима и Андрей разговаривают с одним из музыкантов «Pleymo». Сочи в гримерке пишет плей-лист.
18: 57
Гримерка. Музыканты распивают коньяк.
–Парни, кончайте бухать… – шутит Сочи, который сам стоит с бокалом.
Заглядывает Паша.
–Ну, как оно вам – играть с кумирами детства?
Олег отвечает:
–А для меня они не кумиры.
Разливаются остатки коньяка. Тост – за то, чтобы концерт прошел хорошо. Мы чокаемся пластиковыми стаканами.
Сочи трогает свои волосы – крашенные в черный цвет и более длинные, чем у всех остальных в группе.
–Я не могу больше с этими сраными патлами выступать.
–Постригись ты, че ты, ё-мое? – говорит Андрей.
–Я с Ирой договорился – у нее в середине июня экзамен. И ей удобнее как бы сдать на мне, чтобы модель там не искать.
–Середина июня? Ты заебешься ждать.
–Не сильно коротко постригись, сделай, как Дима был той весной…
–А как он был?
–А ты что, не помнишь?
–Надо не забыть сказать, чтобы включили камеру перед началом, – вспоминает Максим. – А то у нас большинство записей – когда мы уже ебошим… Семь часов уже. Я думал, что мы будем играть с семи до восьми, а потом Pleymo два часа.
–Они что, два часа будут?
Максим комментирует отношение клуба:
–Меня сам подход убивает: вы пришли, какого хуя? Вы здесь сегодня не хозяева…
–Да, типа, сегодня вы – разогрев… – добавляет Сочи.
–Не, даже не в этом дело. По аппарату все нормально, чувак записал все настройки. Прикол в другом. Чувак, который всех здесь встречает, который должен тебя принимать как гостей, он просто готов тебя обосрать и обоссать.
–Ты хочешь сказать, что тебя уже обоссали и обосрали?
–Нет, но ему только отмашку дай.
Я выхожу из гримерки, спускаюсь по лестнице, прохожу через сцену и спрыгиваю в зал – смотреть концерт оттуда.
19: 51 Дима выходит на сцену, включает сэмпл. В зале слышится писк и визг женской части эмо-кидов. Появляются остальные музыканты, потом – Максим. Его встречают новой порцией писка и визга. Начинается первая песня. Зрители разделяются на две части. Бо?льшая половина – те, кто пришли на «Оригами»? – придвигаются к сцене. Остальные – они здесь ради Pleymo – рассредоточились у стен и вокруг будки «звукорежа».
20: 09
Сочи перебрасывает за спиной свой бас, падает на спину на сцене, продолжая играть. Песня убыстряется, в центре зала человек десять эмо-кидов начинают слэмовать. Песня заканчивается. Максим говорит в микрофон:
–Поприветствуем группу Pleymo.
Он кивает головой в сторону гримерок.
20: 27
Пауза между песнями. Сочи скидывает кофту с капюшоном, остается в майке. Слышны несколько выкриков: «Плеймо!» Я стою в середине зала. Ко мне обращается какой-то чувак:
–Слушай, а почему такой странный состав концерта? По-моему, две совсем разные группы…
Я пожимаю плечами.
–Мы сыграем новую песню, – говорит на сцене Максим. – Названия у нее еще нет.
20: 44
Слэмующих стало больше. Среди них – странного вида чувак, стриженный налысо, со шрамами на башке, с голым торсом, в штанах-хаки.
Максим выкрикивает в микрофон:
–Бесполезно!. . Невыносимо!. .
Рядом со мной парень и девушка страстно целуются.
20: 01 Группа уходит со сцены. Часть зрителей кричит: «Еще! Еще!», другие скандируют «Плеймо! Плеймо!» Пятнадцатилетний эмо-кид утыкается головой в черную пленку с серебряными стрелками, которой завешена стена. По его лицу стекает пот.
20: 17
Гримерка. Я рассказываю барабанщику Леше, что звук во время их выступления был не очень.
–»Порт» у нас в Питере славится самым худшим звуком среди клубов, – соглашается он. – Но он такой единственный по вместимости – тысячу и больше.
