С любовью из Новой Атланты! - Ринат Рамилевич Губайдуллин
Очевидная до тупости идея заключалась в еженедельной публикации контента, вызывающего наибольшую активность аудитории. Фотографии с её декольте в кадре всегда собирали на треть больше реакций, оставалось грамотно это обыграть. Выбрав созвучный день недели, четверг превратился в “сисьверг”, фирменую фишку, хэштег и еженедельный праздник для подписчиков.
Постепенно мы перешли от селфи-камеры к полноценным фотосессиям у лучших фотографов города, которые выстраивались в очередь, чтобы приобщиться к проекту. Подписчики стали требовать #сисьверг каждый день недели. Нам предлагали пофоткать подружек и жен, рекомендовали подходящих моделей, репостили и яростно комментировали пуще прежнего. Кстати пришелся набиравший популярность “Телеграм” с образованной, читающей и крайне платежеспособной аудиторией. Новая площадка расширила возможности, позволив публиковать больше фотографий высокого качества.
Создав в “телеге” #сисьверг, я сразу запустил систему условно-бесплатной подписки. Десять фотографий публиковались на всеобщее обозрение, а если кому-то было мало, за ЛЮБУЮ СУММУ можно было получить всю фотосессию. Первая же фотосессия принесла донатов под восемьдесят тысяч деревянных.
Каждый четверг ее телефон не затыкался с вечера до самого утра. В реквизитах мы указали ее карту, чтобы не вызывать подозрений о наличии продюсера или пиарщика. Донаты летели на суммы от нескольких рублей до десятков тысяч, но такое было редкостью. Основную массу составляли пожертвования от пятисот до нескольких тысяч.
Несмотря на кажущуюся легкомысленность и публикации на грани, она как образ, никогда не скатывалась в откровенную пошлятину. Её инста и канал всегда были интересными и стильными. Дело не в периодичности или эро-контенте, этого добра навалом. Среди основных причин ее популярности была любовь, и соцсети отражали мое упоение этим прекрасным чувством. Она стала идеалом, который я для себя придумал. Химерой, в которую поверил.
В сознании людей закрепился образ сексуальной, умной, независимой, самодостаточной девушки с незаурядным чувством юмора. Иногда я в шутку говорил “ты когда-нибудь зазнаешься”, с чем она без задней мысли соглашалась. К ней была тонна внимания со всех сторон. На нее постоянно пялились, закидывали комплиментами, писали стихи, рисовали картины, предлагали работу в столице и звали замуж, а я не появлялся на фотографиях, не держал ее за руку и не целовал на людях ради сохранения образа…
Я знал, что ее заприметили в руководстве республики. Члены правительства вставали на неё, ведь я способствовал этому в постах, словах и поднимаемых темах. Несмотря на то, что подготовкой, разработкой и реализацией фестиваля занимались мы с Полиной, она сыграла свою важную роль. Без симпатии сверху, у нас были бы серьезные проблемы.
Запись 11, 04:21 – Передоз властью
Горе тебе, моя принцесса, когда я явлюсь. Я зацелую тебя, пока ты не покраснеешь, и закормлю. А если ты проявишь строптивость, ты увидишь, кто из нас сильнее: нежная маленькая девочка, которая ест недостаточно, или большой яростный мужчина с кокаином в теле.
Из письма Зигмунда Фрейда, 1884 год
Воспоминания беспокоят, как вновь открывшаяся рана. Я снова причиняю боль себе[17], рассказывая обо всем. Надеюсь, вы понимаете, как это тяжело.
Началась пандемия, агентство затрещало по швам, и клиенты отвалились один за другим. Как и все в то время, мы зависли в неопределенности. Доделав проект второго фестиваля к началу локдауна, я впал во фрустрацию, поняв, что все было напрасно. Наш билет в счастливую жизнь достатка и уважения отложился на неопределенный срок.
Развитие и монетизацию телеграмм-канала #сисьверг пришлось остановить по первому же их её требованию. Даже с учетом ухудшающегося материального положения, я не стал спорить, услышав внезапное “я рождена для большего”. Я уважал её желания и развивал личный бренд возлюбленной не ради денег, бог тому свидетель.
Только теперь я понял, что Мурзилкин начал обрабатывать её задолго до фестиваля. Под личиной добродетели он просил называть себя ангелом-хранителем, втайне описывая возможности, что она получит под его опекой, “оставив позади сутенера, который использует тебя ради наживы”. Так он начал использовать ее наработанную годами популярность в политизированных и хорошо оплачиваемых государством проектах.
Сперва Мурзилкин устроил ее соведущей нового вечернего шоу “Hiмыhығыҙ” на местном телеканале. Наблюдая за разработкой проекта через командный чат, я быстро понял, что это – обреченная на провал бездарная пародия аналогичной передачи на федеральном ТВ. Отсутствие проектной документации, коммуникационной стратегии и грамотного продвижения, вкупе с бездарными сценаристами-КВНщиками похоронили шоу до рождения. Мурзилкин думал выехать за счет личных знакомств с местными блогерами и столичными знаменитостями, но успешные медийные проекты требуют большего, чем деньги и связи.
Первое время я пытался следить за качеством сценария, делая от ее имени заметки и предлагая виральные шутки, но все отвергалось самонадеянным продюсером.
Как итог – классический образец региональной посредственности. Причины все те же – некомпетентное руководство, стремление выслужиться, коррупция, низкие зарплаты, страх потери работы, нежелание меняться и повышать профессиональные навыки, слабые кадры.
Рабочий чат телепроекта представлял собой турнир по вылизыванию жопы Мурзилкина, чьи указания вбивали последние гвозди в гроб передачи. Среди членов команды были профессионалы, способные вытащить проект, но какой в них был толк, если политрук чертил снежные трассы между переписками в чате?
К ней относились с пренебрежением. В коллективе быстро поняли, чего она стоит как ведущая, знали обо мне позади нее, и о том, кто лоббировал ее персону с самой высокой зарплатой на проекте. Меня привлекать никто не собирался, поэтому пришлось забить.
Продолжая строить золотую клетку, Мурзилкин придумал отдельную передачу на Атлантическом Спутниковом Телевидении. По охуительной задумке, нужно было брать у него в рот интервью у местных чиновников и бизнесменов “чтобы понять, как они думают”. От нее требовалось лишь посещать оперативки, хорошо выглядеть и ездить на съемки несколько раз в неделю. Я помогал по мере возможности и продолжал заниматься ее пиаром и соцсетями. Потенциально сомнительные переписки стали рабочими, все потенциально-сомнительные-рабочие переписки стали сомнительными рабочими встречами.
Она закипела на третьей должности, на которую сама же и согласилась. “А я знал, что ты не откажешься!” хвалил ее за это Мурзилкин, взывая к растущему эго. Должность начальника отдела по связям с общественностью Торгово-Промышленной палаты Новой Атланты по щелчку для инстаблогера с около-эротическим контентом без опыта работы, без необходимых навыков, без профильного образования. Чиновничий серпентарий в кратчайший срок растянул ее нервы до предела, чего
