Утка, утка, Уолли - Роттер Гейб
Мы уже подъехали к моему дому, и Сью резко затормозила у подъезда.
— Что?! Но ведь я ничего… Знаешь что, Сью? Ты меня тоже достала. Вот просто достала. Что я такого сделал?! Я на тебя не набрасывался. Я просто спросил, как получилось, что ты бываешь в доме моего босса, а я ничего об этом не знаю? А ты почему-то взбесилась. Принялась защищаться. Я даже не знаю…
— Да, Уолли, я все поняла. Но ты ведешь себя, как последний мудак. Не знаю, что на тебя нашло… может быть, у тебя нервный срыв из-за Доктора, ну и вообще… И я тебе очень сочувствую и понимаю, как тебе трудно. Но знаешь что? Меня действительно бесит, как ты до меня докопался… причем безо всякой причины.
— Сью…
— Все, до свидания.
Я смотрел на нее. Очень долго смотрел. Она сидела, стиснув зубы и глядя прямо перед собой. Не замечая меня в упор. Я понял намек. Открыл дверцу, вышел из машины. Оглянулся, посмотрел на Сью. Она все так же смотрела вперед.
— Сью…
— Я позвоню, — процедила она сквозь зубы.
— Хорошо, — сказал я, захлопнул дверцу и пошел к своему подъезду, кипя праведным гневом. Если бы я не был так взбешен, я бы, наверное, заметил черный «кадиллак эскалайд», припаркованный на той стороне улицы прямо напротив моего дома, и двух мужиков на передних сиденьях, наблюдавших за мной.
Я поднялся к себе на этаж и достал из кармана ключи, стараясь, чтобы они не звенели. Мне удалось проскользнуть незамеченным мимо квартиры Пардипа, и мне не хотелось, чтобы он услышал, что я вернулся. Я был не в том настроении, чтобы общаться с радушными жизнерадостными соседями. За последние несколько дней Пардип поднимался ко мне раз, наверное, сто пятьдесят. Проверить, как у меня настроение. Я игнорировал его настойчивые звонки и стук в дверь и старался не чувствовать себя бессердечной сволочью, когда он стоял у меня под дверью и горестно причитал:
— О, мистер Олли Москович. Мой бедный друг. Надеюсь, с ним все в порядке. О, бедный Доктор Барри Шварцман.
Да, Пардип — очень хороший, отзывчивый человек. Но, повторюсь, я был не в том настроении, чтобы общаться с людьми.
Радостное возбуждение после вчерашнего вечера и восхитительной ночи сошло на нет. У Сью просто талант портить мне настроение. Единственное, что меня утешало: предвкушение новой встречи с прекрасной Джем. Уже сегодня! Всего-то и нужно, что продержаться до вечера. Я вошел к себе и упал на диван в гостиной. До меня вдруг дошло, что я почти ничего не ел за последние три дня. Я позвонил в «Домино», заказал на дом пиццу. Большую пиццу-пепперони. И только потом заметил, что на автоответчике мигает красный огонек. Значит, есть новые сообщения.
Их было три. Одно от Джерри: «Привет, жеребец! Ну, как все было? Мой маленький Дон Жуан! Видел, видел, как ты ушел вчера с этой красавой. Девочка просто конфетка. Я бы и сам не отказался. Позвони мне. Я хочу знать подробности. Сью, если ты слушаешь… это я просто шучу». ДЗЫНЬ.
Второе сообщение представляло собой набор невразумительных трескучих звуков, и я сразу понял, кто это звонил. Я сам. Так происходит ВСЕГДА. У меня совершенно дерьмовый мобильный. Без откидной крышки, с открытыми кнопками. Мой домашний телефон записан у меня на мобиле на быстром наборе номера, и когда мобильный включается в кармане сам по себе — а включается он постоянно, при случайном нажатии на кнопки, — происходит спонтанное соединение с номерами, стоящими в списке быстрого набора. Чаще всего эти звонки попадают ко мне домой. Десятиминутные сообщения на автоответчике, состоящие в основном из различных шумов и фрагментов моих крайней редких и лимитированных разговоров с другими человеческими существами. А однажды я так же случайно позвонил Сью и оставил ей четырехминутное сообщение:проникновенное исполнение песни «Let’s Hear it For the Воу», хита восьмидесятых, которую я распевал во весь голос, убираясь в квартире.
Это сообщение я стер сразу.
Последнее сообщение было от Орал-Би. «Йоу, нигга. Где отвисаешь, братан? Трубу не берешь, че за фигня? Надеюсь, ты от меня не прячешься? Ты уже написал мне текст? Ну, для моей новой темы? Помнишь, я говорил? „Я чувак на районе известный“. Про любовь, все дела. Че-то ты долго с ним возишься, я уже весь заждался в натуре. В общем, звони, как появишься». ДЗЫНЬ.
— Ой, бля. — Я схватился за голову. В свете последних событий я совершенно забыл о том, что Би просил написать для него новый текст. Впрочем, чего я так распсиховался? Сейчас все будет. Еще до того, как притащат пиццу.
Я взял ручку, блокнот и залег на диване.
Чтобы долго не думать, я решил начать с «чувака, на районе известного». А дальше все пошло само. Я вообще не задумывался о том, что пишу. Просто гнал более или менее рифмованную пургу, не заморачиваясь на красоты стиля.
Минут через сорок все было готово.
И тут как раз позвонили в дверь. Я вырвал из блокнота листок с очередным шедевральным текстом, сложил его в несколько раз и убрал в задний карман джинсов. При одной только мысли о свежей горячей пицце у меня текли слюни. От нее так восхитительно пахло, что я даже не стал дожидаться, пока мне отсчитают сдачу. Вручил разносчику двадцатку, сказал, что сдачу он может оставить себе, и поспешно захлопнул дверь. Открыл картонную коробку, схватил первый кусок и запихал его в рот чуть ли не целиком. Говорят, если промокнуть пиццу бумажной салфеткой, убрав сверху лишнее масло, содержание жиров снижается почти на 20 процентов. Но мне ужасно хотелось есть. Я вгрызался в эту несчастную пепперони, как будто это была последняя пицца на всей Земле.
Расправившись с пиццей, я принялся размышлять о сложившейся ситуации. Выходит, Доктора похитил Фанк Дизи. Урод. И чего он надеялся этим добиться? Может, он думает, что у меня куча бабок? Ну да, целая коробка в платяном шкафу. Но ведь Дизи об этом не знает… Ладно, посмотрим, что будет дальше. Может, поговорить с Джерри? Может быть, он присоветует что-нибудь дельное?
Я набрал номер Джерри.
— «Агентство Сильвера», — ответила Бет.
— Бет, привет. Это Уолли Москович.
— Уолли! Привет! Подожди две секунды, ага?
— Да. Спасибо.
Джерри взял трубку, и мне было слышно, как он прощается с кем-то, кто, видимо, был у него в кабинете:
— Да, моя сладкая. Отличная работа. Ты самая лучшая. Я тебе позвоню. Конвертик возьмешь у Бет. Все, целую. Увидимся. Да… Уолли?
— Джерри, привет.
— Ага, наш могучий герой-любовник!
— Э… ну, не то чтобы герой… — Я не сдержал горделивой довольной улыбки. Джерри явно гордился мной, и мне было приятно, что кто-то знакомый стал свидетелем моего победоносного подвига.
— Да ладно, Моско, не прибедняйся. Такую девочку подцепил! Просто не девочка, а мечта!
— Ну, да. Неплохая девчонка.
— Неплохая?! Да она потрясающая! Говорю же, я сам бы не отказался! А вы с ней… ну… занялись безобразиями?
Я смущенно откашлялся.
— Я так и думал! Ну, ты и проказник! Мне это нравится! Нравится, нравится! И какова ее задница на вкус? Как французское ванильное мороженое?
Я был уверен, что это очередная цитата из Квентина Тарантино. Но не стал ничего говорить, потому что знал: Джерри скажет, что в жизни не видел ни одного тарантиновского фильма. А мне сейчас не хотелось с ним спорить.
— На самом деле, как персик, — сказал я.
— О-о, — простонал Джерри, изображая страстное томление. — А ты взял у нее телефончик?
— Ну, типа того. Мы сегодня встречаемся. В то же время, на том же месте.
— Замечательно! Рад за тебя!
— А уж я сам-то как рад! Но мне все равно очень тревожно. И грустно. Из-за Доктора. Сегодня мне позвонили…
— Но зажигательный перепихон помогает, да?
— Да, это лучшая панацея. Но, Джерри, ты слушай. С меня требуют выкуп. За Доктора.
— Да ты что?! Ну-ка, рассказывай поподробнее.
Я рассказал ему все, что было сегодня утром, начиная с неожиданного появления Сью.
— И что ты по этому поводу думаешь?
— Я думаю, жалко, что она не поймала тебя с поличным. Тогда бы она психанула, и ушла бы от тебя, и вы бы уже с ней расстались, и тебе сразу стало бы легче. Потому что сам ты ее не бросишь. Ты же у нас деликатный и робкий. Но ты способен на большее, Моско! И достоин лучшего! Сам вчера убедился, какие женщины проявляют к тебе интерес. Такая пойдет далеко не с каждым!
