Джек Керуак - И бегемоты сварились в своих бассейнах (And the Hippos Boiled in Their Tanks)
Ал спустился сверху с большой сковородой, на которой шипели еще два стейка, и поставил ее на электроплитку остывать. Потом налил бокал вина и подал Филипу.
Когда сковорода остыла, Ал переставил ее на пол, и они с Филипом уселись по обе стороны, скрестив ноги. Филип зарычал как леопард, схватил мясо и стал рвать зубами, отталкивая протянутую руку Ала скрюченными пальцами, словно когтями. Тот не отставал. Кровавый сок из стейков тек по подбородкам и капал на шорты и голые ноги.
Я повернулся к Райко.
– Помнишь фотографии в «Лайфе», где лев убивает своего брата из-за мяса? Один схватил кусок, а другой попытался отнять, и первый так врезал ему по морде, что сломал шею. На последнем снимке второй лев лежит дохлый лапами кверху. – Я поднял обе руки и помахал ими.
– Правда, что ли? Интересно взглянуть.
Я понял, что остальное мясо без боя не получу, и стал тоже рычать и царапаться, подбираясь к сковороде. В рычащую кучу сбились все, кроме Хелен, но с Филипом по артистизму никто не мог сравниться.
Когда мясо кончилось, я принес сыр. Игра в зоопарк мне надоела. Мы уплетали сыр с итальянским хлебом и яблоками – великолепное сочетание. Потом закурили и занялись дюбонне.
Хелен сидела у меня на коленях, так что в брюках стало тесновато. Райко разглядывал ее ноги с другого конца комнаты.
– Прелесть моя, – шепнул я Хелен на ушко.
Однако не прошло и получаса, как она встала, одернула платье и объявила, что едет домой в Квинс.
– Оставь дверь открытой, а то душно, – попросил Ал.
Провожая Хелен до лестницы, я предложил встретиться в понедельник вечером в «Чамлис».
– Хорошо, – сказала она, – но только если ты будешь один.
Я вернулся и стал ходить взад-вперед по комнате. На мне был старый летний пиджак с прохудившимся локтем. Дырка совсем небольшая, с монетку. Филип ни с того ни с сего зацепил дырку пальцем и разодрал весь рукав. Ал тут же прыгнул, как шакал, и вцепился мне в спину. Ткань была совсем потертая и рвалась как бумага. Скоро от пиджака остались одни лохмотья. Я снял их с себя, сел и стал связывать клочья вместе. Филип с Алом мне помогали. Получилась длинная лохматая веревка, и мы развесили ее вокруг комнаты как гирлянду.
Филип закинул удочку насчет бара, но я отказался, догадавшись, кому предстоит платить. Тогда Райко предложил пойти к шлюхам. Филип поддержал его:
– В самом деле, Деннисон, почему бы тебе не сводить нас к шлюхам?
Я презрительно усмехнулся.
– Вы что же, бабы себе найти не можете? Эх, вы, сосунки. Да здесь на площади студенток тьма-тьмущая, сами так и кидаются. Вот я в ваши годы… Я вам такого могу порассказать, что слюнки потекут.
Согнувшись и прихрамывая, я говорил скрипучим голосом, изображая старика. Потом ткнул Филипа в бок и спросил, уже нормально:
– Почему бы тебе не трахнуть Барбару? Он пожал плечами.
– Не знаю… Она девственница.
– Мне кажется, ты просто не хочешь, – заметил Ал.
Филип взглянул на него.
– Нет, не в том дело – она сама не знает, чего хочет, у нее семь пятниц на неделе.
– Ты с ней чуть не год обжимаешься, – сказал Райко. – Возьми просто, да и трахни.
Ал не отрывал глаз от Филипа.
– Не понимаю, зачем ты все так запутываешь с женщинами. Проще надо быть.
«Ага, – подумал я, – отказался бы ты от них вообще».
– Послушай Ала, друг мой, – сказал я и добавил тоном Лайонела Бэрримора: – Женщины, Филип, это корень всех бед.
Тут из прихожей донеслось какое-то перешептывание, в комнату влетела скомканная долларовая бумажка и упала у ног Райко.
– Это вам на шлюх! – произнес женский голос.
– Джейни! – Райко вскочил на ноги. – И Барбара с ней. – Он распахнул дверь, и с лестницы послышался шум спускающихся шагов. – Куда вы? Эй!
Филип поднялся. Ал нерешительно взглянул на него.
– Эй, Фил! – позвал Райко. – Пошли догоним их, пока не ушли совсем. Они уже на улице.
Филип выскочил, Ал за ним. Я встал и пошел за ними на лестницу.
– Куда они делись? – крикнул Филип. Райко успел спуститься и выглядывал из
парадной двери.
– Не знаю, – ответил он. – Кажется, побежали к Седьмой авеню.
– Ну и пускай, – пожал плечами Ал, – нам-то что.
Филип сердито обернулся.
– Пошел к черту, гнилой пидор! – и ринулся вниз по лестнице.
Несколько мгновений Ал стоял, не глядя на меня, потом последовал за ним, перескакивая через ступеньки.
Я вернулся в комнату и выглянул из окна. Райко ждал на углу, крича Филу, чтобы тот поторапливался. Потом они побежали вместе, а за ними Ал.
Допив последний глоток дюбонне, я запер дверь и сел в кресло покурить. Подумывал уже идти чистить зубы, когда заверещал домофон. Это были Филип с Алом.
– У тебя есть пять долларов? – спросил Филип.
– Зачем тебе?
– Хочу взять такси и догнать девчонок.
– Мне очень жаль, Филип, но я сейчас не при деньгах.
Глупая затея, на самом деле, да и тон просьбы показался мне слишком требовательным.
– У тебя есть, я знаю. Дай! – не отставал он.
– Извини, – ответил я холодно и сухо. Он поджал губы.
– Хорошо, если ты не дашь, найду где-нибудь еще.
– Думаю, найдешь.
Филип вышел, Ал за ним. За все время он не сказал ни слова, лишь пожелал мне в дверях спокойной ночи.
12 – Майк Райко
Фил с Алленом вернулись от Деннисона ни с чем. Я сидел на кровати у Бетти Лу и держал ее за руку, расхваливая ночнушку в восточном стиле и одновременно жалуясь, что мы с Джейни не понимаем друг друга.
– Пошли к Джорджу, – предложил я. – Может быть, они там.
– Кого вы ищете? – спросила Бетти Лу.
– Приятелей, – уклончиво ответил я, поднимаясь на ноги.
Аллен заговорил с ней, и она хотела было вылезти из постели и угостить нас чем-нибудь, но Фил решительно направился к двери, и нам с Алленом тоже пришлось уходить.
Барбару мы встретили на Седьмой авеню. Она прогуливалась в одиночестве.
– Где Джейни? – спросил Фил. – Что ты здесь делаешь?
– У Джорджа, – ответила Барбара слегка заплетающимся языком.
Мы зашли и сразу заметили Джейни. Какой-то морячок угощал ее виски с содовой. Так же как и подружка, она была разодета в пух и прах.
– Ублюдок! – прошипела она мне.
Мы немного выпили и решили пойти в «Минетту». Морячок сшивался поблизости. Он начал было возникать, но я сказал, что это моя жена, и мы отчалили.
Аллену пришлось всю дорогу тащиться сзади, потому что Джейни с Барбарой не желали идти рядом с ним. Он сопровождал нас как тень, длинными размашистыми шагами.
В «Минетте» мы сели за разные столики. Джейни не хотела сидеть рядом с Алом, а Барбара метнулась за стол к Джо Гулду, окруженному компанией здешних завсегдатаев, так что Аллен оказался в одиночестве. Фил сидел с Барбарой, время от времени кладя голову ей на плечо. Потом ему вдруг стало скучно, и он пошел к стойке, оставив Барбару с Джо Гулдом и остальными. Аллен тут же пристроился рядом с ним и стал заказывать выпивку.
Мы с Джейни сидели в угрюмом молчании. Я злился на нее за то, что прогнала Аллена.
– Проклятый гомик, – повторяла она.
– Ну и что, зато добрый, – возражал я, всякий раз выслушивая, что я и сам такой, как он.
Фил пришел с бокалом в руке и сел к нам. Аллен маячил поблизости, и я ободрительно улыбнулся ему. Он подошел бочком и стал отодвигать стул.
– Пошел отсюда, ты… – тут же зашипела Джейни.
Аллен развернулся и ушел к стойке, но уже через минуту снова оказался рядом, не сводя глаз со столика, словно усердный официант.
Все пребывали в унынии, кроме Барбары, которая явно наслаждалась, слушая истории Джо Гулда и флиртуя направо и налево.
Фил захотел пойти в другой бар, но Джейни сказала, что идет домой, хотя я предпочел бы остаться и спокойно напиться здесь. Денег у Джейни было видимо-невидимо, она только что обналичила попечительский чек. В конце концов мы стали собираться, но тут Фил передумал и снова уселся. Я радостно кинулся к стойке и заказал напитки по новому кругу.
Позже завсегдатаи «Минетты» высыпали наружу и затеяли танцы. Фил вышел за ними и уселся по-турецки прямо на тротуар. Аллен устроился рядом и тоже стал смотреть, время от времени оборачиваясь и комментируя.
Мы с Джейни остались за столиком и продолжали пить, как вдруг подвалил какой-то тип и заговорил об искусстве. Ему повезло с аудиторией, потому что Джейни сама немного занималась живописью. Понемногу он совсем осмелел и пригласил ее к себе в студию посмотреть кубистские картины. Джейни согласилась, но художник тут же понял, что немного промахнулся, потому что она потащила с собой всех, то есть Фила, Барбару и меня. Аллен, как всегда, маячил тенью сзади.
По пути к нам присоединялись другие любопытные, и в конце концов в студию завалилось человек десять, включая Джо Гулда с его неизменной тросточкой. Кто-то тут же включил радио, и начались танцы. Мы с Джейни завалились в спальню и стали целоваться. Она сказала, что можно бы и трахнуться, но я не решился, потому что комната была смежная, и туда то и дело кто-то совался.
