Возраст зрелости - Жан-Поль Сартр
— Для вас пневматическая почта, — сказала консьержка. — Только что пришла.
Матье взял письмо и надорвал конверт; в это мгновение стены, окружавшие его, рухнули, и ему показалось, что переменился весь мир. Посередине страницы было три слова крупным нисходящим почерком:
«Провалилась. В беспамятстве. Ивиш».
— Что, плохая новость?
— Нет.
— Хорошо. А то у вас стало такое удрученное лицо.
— Один из моих бывших учеников провалился на экзамене.
— А, мне говорили, что сейчас учиться стало труднее.
— Гораздо труднее.
— Подумать только! Молодые люди сдают экзамены, — сказала консьержка. — И вот они уже с дипломами. А что потом?
— Я тоже задаю себе этот вопрос. Он в четвертый раз перечитал послание Ивиш. Он был поражен его красноречивым отчаянием. Провалилась. В беспамятстве… «Сейчас она способна сделать что-то непоправимое, — подумал он. — Это ясно как день, она способна на что угодно».
— Который час?
— Шесть.
«Шесть часов. Она узнала о результатах в два. Вот уже четыре часа, как она одна посреди Парижа». Он сунул письмо в карман.
— Мадам Гарине, одолжите мне пятьдесят франков, — сказал он консьержке.
— Ой, не знаю, найдется ли у меня, — удивилась консьержка. Она порылась в ящике своего рабочего стола. — Послушайте, есть только бумажка в сто франков, принесите мне тогда сдачу вечером.
— Договорились, — сказал Матье, — спасибо. Он вышел; он думал: «Где она может быть?» Голова у него была пустой, руки дрожали. Свободное такси проезжало по улице Фруадво. Матье остановил его.
— Женское общежитие, улица Сен-Жак, 173, поскорее.
— Хорошо, — сказал шофер.
«Где она может быть? В лучшем случае уже уехала в Лаон в худшем… я опоздал на четыре часа», — подумал он. Он нагнулся вперед и непроизвольно нажимал правой ногой на коврик, как бы прибавляя машине ход.
Такси остановилось. Матье вышел и позвонил в дверь общежития.
— Мадемуазель Ивиш Сергина здесь? Дама недоверчиво покосилась на него
— Сейчас посмотрю, — сказала она. Дама быстро вернулась.
— Мадемуазель Сергина не возвращалась с самого утра. Ей что-нибудь передать?
— Нет.
Матье снова сел в такси.
— Гостиница «Полонь», улица Соммрар.
Вскоре он приник к окну.
— Здесь, здесь! Гостиница слева.
Он выскочил и толкнул застекленную дверь.
— Месье Сергин здесь?
Толстый слуга-альбинос был у кассы. Он узнал Матье и улыбнулся ему.
— Он еще не вернулся с ночи.
— А его сестра… молодая блондинка, она здесь сегодня была?
— Да я хорошо знаю мадемуазель Ивиш, — сказал парень. — Нет, она не приходила, звонила только мадам Монтеро два раза, просила передать месье Борису, чтобы он пришел к ней сразу же, как вернется; если вы его увидите, можете ему передать.
— Хорошо, — согласился Матье.
Он вышел. Где она могла быть? В кино? Вряд ли. Слонялась по улицам? Во всяком случае, она еще не уехала из Парижа, иначе она бы зашла в общежитие за чемоданами. Матье вынул из кармана письмо и изучил конверт: отправлено из почтового отделения на улице Кюжа, но это еще ничего не доказывало.
— Куда едем? — спросил шофер.
Матье неуверенно посмотрел на него, и вдруг его осенило: «Чтобы так написать, нужно быть не в себе. Она определенно напилась».
— Послушайте, — сказал он, — поезжайте медленно по бульвару Сен-Мишель, начиная с набережной Я ищу одного человека, мне нужно осмотреть все кафе.
Ивиш не было ни в «Биаррице», ни в «Ла Суре», ни в «д'Аркур», ни в «Биар», ни в «Пале дю кафе». В «Ка-пуладе» Матье заметил китайского студента, который знал Ивиш. Он подошел. Китаец пил портвейн, взгромоздившись на табурет подле бара.
— Извините, — начал Матье, приблизившись к нему. — Мне кажется, вы знаете мадемуазель Сергину. Вы ее сегодня видели?
— Нет, — ответил китаец. Он говорил с трудом. — С ней случилось несчастье.
— С ней! Несчастье! — закричал Матье.
— Нет, — пояснил китаец, — я спрашиваю, не случилось ли с ней несчастье.
— Не знаю, — отмахнулся Матье, повернувшись к нему спиной.
Он больше даже не мечтал защитить Ивиш от нее самой, у него была лишь острая и болезненная необходимость увидеть ее. «А что если она попыталась убить себя? У нее на это ума хватит», — в ярости подумал он. Помимо всего прочего, она может быть просто где-нибудь на Монпарнасе.
— На перекресток Вавен, — сказал он.
Он снова сел в такси. Руки его дрожали: он засунул их в карманы. Такси сделало вираж вокруг фонтана Медичи, и Матье заметил Ренату, итальянскую подругу Ивиш. Она выходила из Люксембургского сада с портфелем под мышкой.
— Остановите! Остановите! — закричал Матье шоферу. Он выпрыгнул из такси и подбежал к ней.
— Вы не видели Ивиш?
Рената сурово посмотрела на него.
— Здравствуйте, месье, — сказала она.
— Здравствуйте. Вы видели Ивиш?
— Ивиш? — переспросила Рената. — Конечно.
— Когда?
— Приблизительно час назад. — Где?
— В Люксембургском саду. Она была в странной компании, — немного натянуто пояснила Рената. — Вы знаете, что ее не приняли, бедняжку?
— Да. Куда она пошла?
— Они хотели пойти на танцы. По-моему, в «Тарантул».
— Где это?
— На улице Месье-ле-Пренс. Вы увидите, там магазин грампластинок, а танцзал в полуподвале.
— Спасибо.
Матье сделал несколько шагов, потом вернулся.
— Извините. Попрощаться с вами я тоже забыл.
— До свиданья, месье, — ответила Рената.
Матье вернулся к машине.
— Улица Месье-ле-Пренс, это в двух шагах отсюда. Езжайте медленно, я вас остановлю.
«Хоть бы она была еще там! Я обойду все танцульки Латинского квартала».
— Остановите, это здесь. Подождите меня немного.
Матье вошел в магазин грампластинок.
— Где «Тарантул»? — спросил он.
— В полуподвале. Спуститесь по лестнице.
Матье спустился, вдохнул прохладный и заплесневелый воздух, толкнул створку обитой кожей двери и вздрогнул, будто его ударили под ложечку: Ивиш была там, она танцевала. Он прислонился к дверному косяку и подумал: «Она здесь».
Это был пустой вычищенный подвал с ровными стенами. Яркий свет падал из-под промасленных бумажных плафонов. Матье увидел полтора десятка покрытых скатертями столиков, затерянных в глубине этого мертвого светового моря. По бежевым стенам расклеены куски разноцветного картона с изображениями экзотических растений, но картон коробился из-за сырости, кактусы надулись пузырями. Невидимый проигрыватель играл пасодобль, и эта скрытая музыка делала зал еще более пустым.
Ивиш положила голову на плечо своему партнеру и тесно прижималась к нему. Он хорошо танцевал. Матье узнал его: тот высокий молодой брюнет, который сопровождал вчера Ивиш на бульваре Сен-Мишель. Он вдыхал запах волос Ивиш и время от времени целовал их. Бледная, закрыв глаза, она отбрасывала волосы назад и смеялась, в то время как он шептал ей что-то на ухо; они танцевали одни. В
