Уильям Фолкнер - Собрание рассказов
Главному редактору газеты «Нью-Йорк таймс», Нью-Йорк.
Уважаемый сэр!
В номере за 8 апреля этого года ваша газета неверно напечатала одну фамилию. Фамилия эта Миджлстон, а не Миглстон. Для каждой американской семьи пресса может стать орудием добра или зла, и я буду вам очень благодарен, если вы исправите опечатку в местных и столичных выпусках. Пресса — очень большая сила, и вы не имеете права делать ошибки даже в отношении тех людей, которые вовсе не каждый день попадают в газеты, хотя они ничуть не хуже других.
Заранее благодарен.
С приветом. Друг.
— Понятно, — сказал я. — Вы ее исправили.
— Да. Но накладка совсем не в том. Письмо в «Нью-Йорк таймс» я послал только ради нее. Женщина, сами понимаете. Для нее уж лучше вообще не видеть своего имени в газетах, если его исковеркали.
— Для нее?
— Для моей жены. Для Марты. Только я не знаю, получила она их или нет. Тут-то как раз и вышла накладка.
— Что-то я не очень понимаю. Может быть, вы объясните?
— Я и объясняю. Первой газеты у меня было два номера, ну той, где об исчезновении, но я ждал, пока напечатают письмо. Потом я, значит, завертываю их вместе, подписываюсь «Друг» и посылаю ей в конверте. Но получила ли она этот конверт — не знаю. Вот вам и накладка.
— Накладка?
— Ну да. Она же переехала. Как ей выплатили по страховке, она сразу и переехала на Парк-авеню. Я прочел об этом в газете уже после, когда сюда перебрался. Там говорилось, что миссис Марта Миджлстон вышла за одного молодого человека из фирмы «Мейсон Пейот» на Пятой авеню. Ну, а когда именно она переехала — этого не говорилось, так что я и не знаю, успела она их получить или нет.
— Понятно, — сказал я.
Он аккуратно укладывал вырезки в парусиновый бумажник.
— Да, сэр. Женщины есть женщины. Иной раз надо их и побаловать. Они этого заслуживают, ведь жизнь у них несладкая. Письмо в газету я не для себя послал. Не все ли мне равно, как они написали мою фамилию? Что в ней, в фамилии, для человека, которому выпало на долю такое, что редко выпадает простому смертному?