Нацумэ Сосэки - Ваш покорный слуга кот
Сунко между тем спокойно грызла соленую репу. Вдруг она выхватила из дымящегося супа плававший в нем батат и целиком отправила его к себе в рот. Господа, вам, наверное, известно неприятное ощущение, когда во рту у вас оказывается горячий батат, только что выловленный из супа. Даже у взрослых, когда они действуют столь неосмотрительно, получаются ожоги. Малоопытная в обращении с бататами Сунко пришла в замешательство. Она завопила и выплюнула батат на стол. Батат развалился на кусочки, некоторые из которых оказались в пределах досягаемости малышки. Малышка бросилась подбирать их — она очень любит бататы…
Хозяин все время наблюдал за тем, что делается за столом, но не сказал ни слова. Он самозабвенно поглощал свой рис, запивая супом. Вот он уже запустил в рот зубочистку. Видимо, он решил предоставить дочерям полнейшую свободу. Даже если все трое когда-нибудь заведут себе любовников и удерут из родительского дома, он, как и сейчас, будет спокойно поглощать свой суп. Безынициативный человек. А впрочем, что такое инициативные люди, в чем выражается их инициатива? Обмануть ближнего, перебежать дорогу приятелю, шантажировать, обвинять невинных — вот, кажется, и все. Тем же занимаются и гимназисты, ибо они знают, что в противном случае им ни за что не стать джентльменами. Они совершают поступки, за которые можно только краснеть, и ждут момента, когда станут настоящими джентльменами. Неправильно называть их инициативными людьми. Лучше называть их мерзавцами. Я — кот японский, и я — патриот Японии. Когда я вижу подобных людей, мне хочется исколотить их. С появлением каждого нового деятеля такого рода государство все стремительнее катится к гибели. Подобные ученики — позор для школы. Подобные люди — позор для страны. Страшно подумать, что они паразитируют на нашем обществе. Кажется, японцы не так возмущаются этим, как возмущаюсь я — кот. Весьма прискорбно. В общем, должен сказать, что по сравнению с этими инициативными мерзавцами мой хозяин — человек высокого класса. Это определяется тем, что он не храбр и не нахален, что он не умен и не хитер.
Так безынициативно закончив завтрак, хозяин надел костюм, взял рикшу и отправился в управление Нихондзуцуми. Когда он спрашивал у рикши, знает ли тот, где находится Нихондзуцуми, рикша ухмыльнулся. А хозяин в довершение всего еще объяснил рикше, что Нихондзуцуми находится в районе публичных домов Иосивара.
Итак, хозяин уехал на рикше (между прочим, это бывает у нас редко), а хозяйка принялась торопить детей: «Собирайтесь в школу, собирайтесь, а то опоздаете!» Но дети не двигались с места. «Сегодня у нас нет занятий», — заявили они. «Как так нет занятий? — рассердилась хозяйка. — Собирайтесь живее!» Старшая, не поднимаясь с места, сказала: «Вчера учитель объявил, что сегодня занятий не будет». Тогда хозяйка достала с полки календарь и принялась его листать. Действительно, сегодняшнее число выведено красной краской, значит — праздник. А хозяин, не зная об этом, написал директору гимназии записку, в которой сообщал, что не явится сегодня на занятия, и хозяйка уже отправила записку по почте. Интересно, забыл Мэйтэй, что сегодня праздник, или нарочно ничего не сказал? Хозяйка удивилась, подумала немного и, наказав детям не баловаться и играть спокойно, принялась за шитье.
Минут тридцать в доме царило спокойствие. Не произошло ничего достойного описания. Затем явился весьма странный гость. Это была гимназистка лет семнадцати — восемнадцати в стоптанных туфлях и сиреневой юбке. Вся голова была у нее в мелких колечках. Она без спросу вошла в дом через черный ход. Барышню звали Юкиэ (очень красивое имя!), и она была племянницей хозяина. Юкиэ иногда приходила к нам по воскресеньям и уходила, всегда вдребезги поссорившись с дядей. Лицо у нее было далеко не так красиво, как имя. Такие лица встречаются через каждые двадцать шагов. Юкиэ прошла в столовую, села рядом с теткой и сказала:
– Здравствуй, тетя.
– Что-то ты рано сегодня, — ответила хозяйка.
– Сегодня большой праздник, вот я и решила прийти пораньше. Вышла из дому в половине девятого.
– Что, у тебя какое-нибудь дело?
– Да нет, просто давно не была у вас, вот и забежала на минутку.
– Что же на минутку? Сиди теперь… Дядя скоро вернется.
– А дяди нет? Он уже куда-нибудь отправился? Что это с ним случилось?
– Да, сегодня он поехал в необычное место… В полицию. Правда, странно?
– Да зачем же?
– Говорят, вора поймали. Того, что к нам весной забрался.
– Значит, дядю вызвали опознать вора? Вот уж не было печали!
– Нет, хотят вернуть вещи. Вчера специально приходил полицейский и сказал, чтобы явились за вещами.
– Вот оно что! Конечно, если бы не полиция, дядя ни за что так рано не пошел бы. Обычно он в это время еще спит.
– Ужасный соня. Разбудишь его — начинает сердиться и ворчать. Вот сегодня утром. Просил обязательно разбудить в семь. Ладно, бужу. А он забрался с головой под одеяло и даже не отвечает. Я опять бужу. А он мне из-под одеяла… Не знаю даже, как и сказать. Такой человек!…
– И что это он все время хочет спать? Знаете, у него, наверное, неврастения.
– Что?
– Он то и дело сердится без всякого повода. Просто удивляюсь, как он еще служит в школе.
– Что ты! В школе он такой спокойный!
– Ну, значит еще хуже. Он просто самодур.
– Почему?
– Как почему? Самодур, вот и все. Настоящий самодур.
– Да ведь он не просто злится. Вот если кто скажет «черное», он обязательно будет говорить «белое», а скажут «белое», он будет твердить «черное». Все не так, как у людей. Это называется упрямством.
– У него, наверное, макушка набекрень, вот он так себя и ведет. А вы, если хотите заставить его что-нибудь сделать, говорите как раз наоборот. Тогда он будет делать, как вам нужно. Вот недавно он покупал мне подарок, я нарочно говорила ему, что мне не нужен зонтик. А он говорит: «Как это не нужен?» И купил.
Хозяйка захихикала и сказала:
– А ты молодец. Пожалуй, я тоже попробую так.
– Попробуйте, да поскорее, а то прогадаете.
– Приходил к нам недавно агент страховой компании и все уговаривал мужа застраховаться, объяснял, как это выгодно, — словом, целый час толковал. А муж — ни в какую. Ты ведь знаешь, у нас нет никаких сбережений, трое детей… Обязательно нужно было застраховаться. У меня на душе стало бы спокойнее. Да ведь ему все нипочем.
– И верно, так неспокойно. Вдруг что-нибудь случится… — Племянница, несмотря на свои семнадцать лет, говорила весьма рассудительно.
– Очень интересно было слушать, как муж разговаривает с агентом. Упрям до невозможности. «Да, я признаю необходимость страхования. Видимо, для этого и существует ваша фирма. Но поскольку умирать я не собираюсь, необходимости страховаться у меня нет».
– Это дядя говорит?
– Да. Тогда агент отвечает: «Ну конечно, если не умирать, то необходимости в страховании нет. Но жизнь человека неуязвима только на первый взгляд. В действительности же она может прерваться в любую минуту, и совершенно неизвестно, когда человека настигнет смерть». А дядя ему в ответ: «Я принял решение не умирать, поэтому со мной ничего не случится». Такую чушь несет…
– Принял решение или не принял, все равно помрешь. Я вот тоже решила сдать экзамены, а провалилась.
– И страховой агент то же самое говорил: «Человек не волен в своей жизни и смерти. Если бы жизнь человека зависела от одного лишь решения не умирать, никто бы и не умирал».
– Он прав.
– Конечно, прав. А вот до мужа это не доходит. Хвастается: «Клянусь, что не умру ни в коем случае».
– Странно как-то.
– Какое там «как-то». Очень даже странно. Он говорит, что лучше класть деньги в банк, чем вносить страховые взносы.
– У вас есть сбережения?
– Да откуда они у нас? Он совсем не думает, что будет, когда он умрет. Ему все равно.
– Да, это плохо. Интересно, почему он такой? Таких нет даже среди его приятелей.
– И не может быть другого такого. Он уникум.
– Хорошо бы попросить Судзуки-сана, чтобы он усовестил дядю. Было бы хорошо, если бы дядя стал таким же спокойным и мягким человеком, как Судзуки-сан.
– Ну, знаешь, Судзуки-сан у нас доверием не пользуется.
– Все не как у людей! Тогда нужно попросить этого, как его… Ну, он такой всегда спокойный…
– Яги Докусэн-сан?
– Да, да, Яги-сан.
– Одно время муж очень восхищался этим Яги, но знаешь, вчера к нам заходил Мэйтэй и очень ругал его, так что теперь, я думаю, бесполезно просить Яги поговорить с мужем.
– Ничего страшного. Уж если Яги так спокоен и горд, он сумеет уговорить дядю… Недавно он читал лекцию у нас в гимназии.
– Кто? Яги-сан?
– Да.
– Что, разве Яги-сан преподает в твоей гимназии?
– Нет, он не преподаватель. Но его пригласили прочитать лекцию на собрании «Общества благородных девиц».
