Беглянка - Лайза Лутц
– Джо, я скучаю по тебе, – сказал Райан.
– Почему же? – Я накинула толстовку поверх купальника и сунула мокрые ноги в кроссовки.
– Ты была моим лучшим другом.
– С лучшими друзьями не целуются. – Я взяла портфель и зашагала к дому.
– Иногда целуются, – сказал Райан, вставая на моем пути.
Он снова меня поцеловал. По-другому. У меня закружилась голова, я чувствовала тепло и страх, боясь, что все окажется шуткой. Может, Логан прячется в кустах, подстрекая брата…
– Мне пора. – Я шла по аллее Диких Кошек, вспоминая тот день и выражение лица Логана.
Райан последовал за мной.
– А ты не скучала по мне?
– Немного, – ответила я.
– Я хочу с тобой встречаться, – сказал он.
– Тебе нельзя. Забыл?
– Нам по шестнадцать. Осталось скрываться всего два года.
* * *
Я рассталась с Джейсоном на следующий день.
Почти два года мы с Райаном скрывали наши отношения, словно таящиеся любовники. Встречались после обеда в лесу у Стоунхенджа, всегда имея надежное алиби. Иногда ехали в соседний город, парковались в укромном месте и занимались сексом на заднем сиденье его машины. Мы так умело трахались в автомобиле, что в шутку договорились однажды написать об этом книгу. Когда позволяла погода, просто расстилали одеяло в лесу, а потом осматривали друг друга на наличие клещей. Несколько раз Райан снимал нам номер в мотеле. Тогда мы мечтали о будущем. Я не представляла себе будущее без Райана. Даже после всего произошедшего, даже когда я стала кем-то другим, еще цеплялась за надежду, что однажды он станет моим будущим.
Нас несколько раз ловили и жестоко наказывали. Машину у Райана отобрали и продали. Теперь его подвозили в школу друзья. Моя мать раз или два пыталась меня наказать, но отключалась слишком быстро, чтобы довести дело до конца.
* * *
Логан впервые обратил внимание на Мелинду, когда мы с ней выступали на соревнованиях. На вечеринке в тот же день он принес ей пива и предложил прогуляться. От его приглашений редко отказывались. А она отказалась. На следующий день в школе Логан разыскал ее в коридоре и снова попросил о встрече. Она сказала «нет». Он упорствовал, совершая несвойственные ему поступки: собирал для нее цветы, оставлял ей записки, ждал после тренировки по плаванию с кружкой какао… Решимость Мелинды начала ослабевать. Она уже поверила, что только ей под силу приручить Логана.
Однажды вечером они пошли в кинотеатр в Эверетте. Логан решил, что вечером у них будет секс. Большинство девушек спали с ним после первого же свидания, стоило лишь щелкнуть пальцами. Мелинда позволила Логану один поцелуй, и все.
С того вечера он не мог думать ни о ком, кроме Мелинды.
Она согласилась на второе свидание, а затем на третье. Я просила ее быть осторожной. Рассказала, что видела в тот день на аллее Кошек. Мелинда ответила, что всему должно быть логическое объяснение, и с Логаном не рассталась.
Месяц спустя, после того как они официально стали встречаться, Мелинда сама увидела темную сторону Логана. Он застал Мелинду за разговором с Беном, мальчиком из французского класса. Они болтали по-французски, и Логан решил, что Бен пристает к его девушке.
После школы Логан сломал Бену нос. Мелинда поняла, что может стать следующей жертвой. В тот вечер она рассталась с Логаном и быстро нашла себе другого парня. Хэнка Гарнера. Я слышала, что он изучал химию в колледже и считался джентльменом: всегда придерживал дверь и переходил дорогу только в положенном месте. Мелинде, в отличие от меня, это было важно. В общем, она забыла Логана. А вот он ее не забыл. Закончив школу, остался в Билмане, подрабатывая у отца и следя за Мелиндой.
* * *
Когда наступил наш выпускной год, мы начали строить планы. Райану исполнялось восемнадцать в январе, а мне – в марте. Райан подал документы в несколько колледжей на востоке страны. По оценкам он проходил. А я все еще рассчитывала на стипендию по плаванию.
Однажды вечером, после соревнований на уровне штата, где Мелинда заняла первое место в вольном стиле, а я – второе, мы отпраздновали победу, сделав татуировки. Мелинда сделала дельфина, а я – китайскую бессмыслицу. Мы продолжали тренироваться и после окончания школы, но я занятия частенько пропускала. Пока Мелинда упорно двигалась к цели – стипендии в колледж, – я расслабилась. Меня больше занимали наши с Райаном планы на будущее. Многие девушки совершают эту ошибку – теряют себя в мальчике. Но едва ли хоть одна девушка поплатилась больше, чем я.
* * *
«Следующая станция – Чикаго».
Мне предстояла четырехчасовая пересадка. Я зашла в бар. Ни один мужчина не обратил на меня внимания. Я села за стойку и заказала пиво. Телевизор на стене работал, но без звука. Я рассеянно смотрела карту пробок и прогноз погоды. Вдруг – знакомое лицо. Фотография сделана возле полицейского участка. На ней изможденная женщина в платке, прикрывающем лысину. Она выглядела так, словно смерть уже постучалась в ее дверь.
Надпись на экране гласила: «Наоми Гласс признается в мошенничестве и воспрепятствовании правосудию».
Я пролила пиво на стойку. Бармен вытер лужу и налил мне еще.
– Не могли бы вы включить звук? – попросила я.
Бармен нажал на кнопку пульта как раз в тот момент, когда на экране мелькнула моя фотография десятилетней давности – легкость и задор, яркие глаза, полные надежды, и глупая улыбочка школьницы.
Ведущий, стоя перед знакомым домом, говорил:
– …утверждает, что ее дочь Нора Гласс стала жертвой преступного сговора с участием известной семьи из ее родного города Билман, штат Вашингтон. Она настаивает на том, что мисс Гласс невиновна. Как недавно выяснила полиция, Нора Гласс уже восемь лет скрывается под именем Тани Дюбуа. В настоящее время ее разыскивают в связи со смертью ее мужа Фрэнка Дюбуа.
Бармен спросил, не хочу ли я еще. Он посмотрел мне прямо в глаза и не узнал.
– Да, – ответила я, не в силах отвести взгляд от экрана телевизора.
«Начальник полиции Ларс Хендрикс из Билмана, штат Вашингтон», – гласила подпись. Он стоял на трибуне перед полицейским участком и читал по клочку бумаги:
– Нора Гласс, если вы меня слышите, пожалуйста, возвращайтесь домой. У нас есть новая информация по вашему делу. Настало время положить конец преступлениям.
Камера вернулась к дому, моему старому дому. Дверь открылась, и на крыльцо вышла моя мать, тонкая и хрупкая, как стеклянная кукла. Журналист задал ей вопрос. Она ответила. Я не могла разобрать слов,
