Высшая ведьма - Рейчел Гриффин
Я смотрю на экран. Музыкальная группа играет, сотни людей танцуют под дождем, все промокшие до нитки. На улице тридцать градусов тепла, так что дождь только в радость.
– Взгляни на течение, – говорю я, указывая на реку. – Когда она разольется, то погребет всех на берегу.
– Да.
– Нужно их эвакуировать.
– Мисс Сантайл говорит с чиновниками, но нужно несколько часов, чтобы всех вывезти, а столько времени у нас нет.
– Значит, будем просто сидеть у телика и смотреть, как люди гибнут?
– А что еще мы можем сделать?
– Подойти как можно ближе, и когда затмение пройдет, побежать к ним. Полное затмение длится всего пару минут.
– Потоп начнется раньше этого. Если пойдем раньше, не факт, что успеем вовремя убежать. Мы просто лишимся магии.
Я хожу туда-сюда по комнате. Адреналин и страх бегут по венам. Сердце бешено колотится, когда я случайно кидаю взгляд на дневник мистера Харта.
– Мистер Харт полагал, что я смогу пережить затмение, – шепчу я так тихо, что вряд ли Пейдж меня слышит.
Она замирает.
– Что?
Я повторяю уже громче.
– Ни одна ведьма не пережила затмение. Они все превратились в теневых.
– Знаю. – Я протягиваю Пейдж дневник и показываю нужное место. – Я постараюсь скрыться вовремя, но если не успею… – Я смолкаю, и слова повисают в воздухе.
Пейдж читает дневник и качает головой.
– В этом что-то есть, – говорит она, не отрываясь от чтения, – но риск слишком велик.
– Так ли?
Пейдж откладывает дневник и смотрит на меня. Я вижу, как внутри нее происходит борьба. Она думает, что сказать.
«Возможно, я останусь с тобой во время затмения».
«Возможно, я попробую тебе помешать».
– Не знаю. Но если ты не сможешь вовремя сбежать, а мистер Харт окажется прав, ты останешься высшей ведьмой, а твоя магия больше не причинит вреда другим.
– Это и правда рискованно, учитывая, что моя любовь длится всего один сезон, – наконец говорю я.
Любовь – это лето. Так всегда было. И хотя я влюбилась в Сана весной, именно летом чувства усилились и влюбленность переросла в любовь.
И только теперь я понимаю, что сдерживает меня.
Сейчас я люблю Сана, но я не верю, что любовь переживет осеннее равноденствие.
Сан другой… Весна показала мне это. Но никогда мои отношения не длились дольше лета, а кольцо огня показало мне, что надежда – просто пустышка.
– Вообще-то любовь бывает разной. У нее граней много, как звезд на небе. Ты думаешь, что не можешь любить кого-то в романтическом плане дольше одного сезона. Ладно… но есть и другая любовь. – Пейдж берет бутылку с водой с тумбочки и отпивает. – Ну и вообще ты говоришь бред.
– В смысле?
Я рассталась с Пейдж до равноденствия, но все равно чувствую… Что-то изменилось. Я больше не тоскую по ней, как раньше.
– Я наблюдаю за тобой и Саном с самой осени. А сейчас уже лето.
– И?
– И ты влюблена в него с зимы, а может, и того раньше.
Да не любила я Сана зимой. Я вообще до него никогда не влюблялась раньше или позже лета. Влюбиться зимой… Это же полная ерунда. И хотя весна по-своему особенна, именно лето усиливало мои чувства, превращая их в любовь.
Так ведь?
– Ты так говоришь, потому что мы начали встречаться весной, что было в новинку для меня…
– Я так говорю, потому что, когда ты начала тренироваться с Саном, ты перестала ненавидеть себя. Ты увидела себя его глазами, и тебе понравилось увиденное. – Пейдж замолкает и в упор смотрит на меня. – Ты сама веришь в теорию мистера Харта?
Я опускаю взгляд.
– Я хочу в нее верить. Я волнуюсь за этих бедняг на фестивале – вдруг они погибнут. Меня беспокоит, что природа погибает, а наши ведьмы умирают от истощения. Я счастлива, что мистер Харт верил в меня. Может, стоит побороться за все это, – медленно говорю я, даже не веря, что произношу такие слова вслух.
– Я не об этом, – возражает Пейдж, но когда я поднимаю на нее взгляд, то вижу, что она обдумывает мои слова.
Пейдж молчит несколько секунд. Мы стоим в тишине и смотрим друг на друга.
– Если хочешь пойти, то нужно идти сейчас, – наконец говорит Пейдж.
– Я постараюсь успеть до затмения.
Дрожащими руками я достаю деньги из сумки. Сердце бешено колотится. Из толстовки проглядывает эликсир грез, и я аккуратно достаю его.
Сейчас самое время загадать желание.
Я откупориваю флакончик и ощущаю цветочный аромат. Глубоко вдыхаю его, даю успокоиться сердцу, рукам и тревожным мыслям. Закрыв глаза, я наношу жидкость на шею и запястья.
– Пожалуйста, пусть все получится, – повторяю я снова и снова.
– Надушилась уже? – спрашивает Пейдж.
Для нее все это выглядит смехотворно.
– Это эликсир грез.
Я закрываю флакончик и аккуратно прячу его в сумку.
– Да без разницы, – говорит она и протягивает мне мой телефон.
Таймер установлен на один час.
– Если хочешь выбраться до начала затмения, у тебя только один час, так что придется мчаться во весь дух. Я расскажу обо всем мисс Сантайл позже, чтобы она не успела перехватить тебя.
– Хорошо, – говорю я и прячу телефон в карман.
Я подхожу к двери и, коснувшись прохладной металлической ручки, замираю.
– Я и правда это делаю, – произношу я, качая головой.
– Правда делаешь, – говорит Пейдж.
Я поворачиваюсь к ней.
– Прости, что не боролась за тебя. А стоило бы.
Пейдж сглатывает, но не отводит взгляд.
– Иди.
Я открываю дверь, мчусь по пожарной лестнице вниз и бегу к задней части гостиницы.
Сажусь в такси и смотрю на дождь за окном.
Никто за мной не следует.
Глава 38
«Это твоя жизнь, и ты сама должна решить, как прожить ее».
– Всему свое время
Никогда не видела такого сильного ливня. Я промокла до нитки. Потяжелевшая одежда прилипает к телу. Распущенные волосы насквозь мокрые. И почему я оставила резинку для волос в ванной гостиницы? До фестиваля еще где-то полкилометра. Сквозь шум ливня музыку едва слышно. Сцена крытая, но все же не верится, что музыканты до сих пор выступают.
Ливень так хлещет, что я едва вижу перед собой, какой там фестиваль. Река мчится мимо меня, поднимаясь с каждой минутой. У меня мало времени.
Прищурившись, я смотрю в небо, но вода льется по лицу. Грозовое облако такое темное и зловещее, что даже солнца не видно. Частичное затмение уже наступило. Жаль бедняг, которые пришли на фестиваль, но не могут
