Кодзиро Сэридзава - Книга о Человеке
— Ты говоришь, сейчас он приступил к делу своей жизни, но что ему помешало читать при этом лекции по французской литературе в университете? Напротив, будь он профессором Токийского университета, его труду наверняка были бы обеспечены благосклонные отзывы. Такие соображения не приходили ему в голову?
— Кажется, нет.
— Может быть он просто разлюбил французскую литературу?
— Скорее, потерял к ней интерес.
— Потерял интерес? Гм… Может, все дело в проблеме веры?
— Изучая французскую литературу, он наверняка много размышлял о проблемах религии и Бога и о католичестве знает намного больше меня, но… Сам он неверующий. И при этом его повседневные поступки и образ мыслей более достойные, чем у верующего… Может быть, это прозвучит странно, но моя мама говорит, что он подобен Господу Богу.
— Ого! Господу Богу? В таком разе муж Фуми Суда, с которым я лично не знаком, но о котором много слышал и от тебя и от Фуми, и подавно Господь Бог.
— Да, если уж кто бог, так это профессор Суда. Вам надо поскорее с ним встретиться.
— И тебе и Фуми крупно повезло, что вы вышли замуж за людей, подобных Богу, бывают же такие счастливицы!
— Не смейтесь! Лучше расскажите мне поскорей об Истинном мире.
— Хорошо, будь по-твоему. Но сперва позволь спросить еще об одной вещи… Ты когда-нибудь задумывалась, каким образом Накамура стал человеком, подобным Богу?
— Ну, мне казалось, это произошло само собой, таким уж он уродился.
— А с Фуми ты не обсуждала, в чем причина, что ее муж подобен Богу?
— Нет, скорее, и она никогда об этом не задумывалась. Только всегда с благодарностью говорит о его человеческих качествах…
— Ну и ну… Чтобы такие умные девушки, как вы с Фуми, не задумывались о столь важной вещи — ну и ну…
— Может быть, я что-то пропустила, но что вы имеете в виду?
— Поскольку это очень важно, слушай внимательно. Ваши мужья освободились от эгоизма благодаря тому, что смогли так или иначе удостовериться в своем предназначении и посвятить ему все свои силы. Возможно, сами они об этом даже не задумываются. Каждый человек, рождаясь, получает предназначение от Великой Природы. Если он отчетливо распознает свое предназначение и постарается сделать его своей работой, своей профессией, Великая Природа возрадуется и будет ему помогать, в результате он обязательно добьется успеха. Иначе говоря, такие люди, даже если они об этом не подозревают, пребывая в этом мире, получают помощь от Бога и, как будто уже обитают в Истинном мире, естественным образом избавляются от корыстолюбия, живут в радости и становятся богоподобными… Это относится не только к Накамуре и Суде. Часто можно встретить людей, которые живут в радости, видя в своей работе свое призвание, и при ближайшем рассмотрении оказывается, что все они — бескорыстные, богоподобные люди… Ты не замечала?
— У нас в Католическом университете был служитель — старичок, который всегда добросовестно следил за храмом, очень благожелательный со всеми студентами и гостями. Он постоянно улыбался, из-за чего кое-кто из студентов считал его маразматиком, но когда в прошлом году этот старичок умер, выяснилось, что он завещал, не афишируя, оказывать помощь нуждающимся студентам из оставленных им сбережений… Я была потрясена. Этот человек наверняка верил, что работать служителем — его призвание, поэтому он всегда с таким довольным видом убирался в храме, выполняя свои обязанности.
— Во Вселенной существуют Истинный мир и Мир явлений, но оба мира составляют одно, как две стороны одной медали, благодаря чему люди, живущие в обоих мирах, можно сказать, естественно влияют друг на друга… Такие люди, как Накамура и этот старик, живя в Мире явлений, в действительности своим образом жизни ничем не отличаются от людей Истинного мира. Ты же постоянно живешь с ним вместе, неужели ты не убедилась в этом на собственном опыте?
— Признаться, я как-то не задумывалась…
— Но разве не ты сама сказала, что он подобен Богу? А ведь к этому выводу ты пришла, наблюдая за его жизнью. И в самом деле, Накамура, сам не осознавая, проживает каждый день так, как если бы он жил в Истинном мире. Вот ты меня настойчиво просишь, чтобы я побольше написал, побольше рассказал об Истинном мире… Но ведь твой муж ежедневно живет в нем! И теперь, зная об этом и набравшись смирения, ты, живя с мужем, будешь шаг за шагом непроизвольно постигать, что из себя представляет Истинный мир. Единый всемогущий Бог-Родитель с 1987 года шествует по миру, спасая его ради Своих возлюбленных чад, и Он не требует от них ничего сложного, все, чего Он хочет, — это чтобы Его чада жили на этой земле так, как если бы они жили в Истинном мире. В последнее время многие прислушиваются к тому, что говорит госпожа Родительница, и размышляют о новой вере в Бога-Родителя, но, по правде сказать, все очень просто… Отложим этот разговор о вере на другой раз, а пока поговори с Фуми и через жизнь своего мужа выведай об Истинном мире. Все, что узнаешь, непременно расскажи мне… Извини, что сегодня так долго тебя задерживал.
Улыбнувшись, я встал. Хидэко тоже поднялась с задумчивым видом.
— Сложную задачу вы мне поставили, но я все обдумаю, поговорю с Фуми и с мужем… и тогда к вам приду, уж не обессудьте.
С этими словами она ушла.
Глава десятая
Как-то раз, в начале осени 1988 года, меня вдруг одолели сомнения.
После того как я убедился в подлинном существовании Бога-Родителя, у меня установились тесные отношения с Небесным сёгуном, одним из десяти богов-столпов, служащих Богу-Родителю.
С начала лета прошлого года, чаще всего в половине второго ночи, он в течение двух-трех часов принуждал меня к духовным упражнениям. Были они весьма тяжелы и обременительны, но, с другой стороны, извергнув из себя все, что накипело, что не давало покоя моим мыслям, после откровенных споров с ним, я испытывал к нему прилив дружелюбия. В результате, еще при моей жизни. Небесный сёгун сводил меня в мир Бога (Истинный мир), где я смог вновь встретиться со своим благодетелем Жаком, которого не видел шестьдесят лет, и умершим восемь месяцев назад моим близким другом Кадзуо Накатани.
Об этом я написал в «Замысле Бога», напечатанном в том (1988) году, но и после Небесный сёгун являлся каждую ночь с наставлениями. Не скажу, что эти продолжительные ночные беседы проходили легко.
Иногда мне хотелось спросить, за что мне выпала такая участь. Продолжая меня учить, Небесный сёгун сказал об этом так:
— В первой главе «Замысла Бога» ты написал о необходимости прилагать усилия, чтобы подняться над совестью. Не только написал, но и путем духовных упражнений смог это осуществить. Доказательство тому — Дзиро Мори, это воплощение совести, перестал тебе являться. Он умер. Ты в конце концов добился того, чтобы стать ясиро — вместилищем Бога. Храмом, в котором непосредственно слышен голос Бога-Родителя. Возрадуйся! Ныне тебе предстоит новое испытание. Ты должен исполнить все, что я. Небесный сёгун, тебе скажу. Вдумайся!
Конечно, все это было приятно слышать, я не мог не радоваться. Хоть из семи часов сна каждую ночь отнимались два-три часа, я не чувствовал усталости и никакой помехи для своей обычной жизни…
Никто другой не мог мне дать того, чему он меня учил, и среди всех имеющихся в моем распоряжении книг, сколько ни ищи, ничего этого не вычитаешь, поэтому интерес мой был беспределен.
Но однажды я кое-что заметил.
Вот уже несколько дней я хорошо спал, не просыпался рано утром и поэтому чувствовал необыкновенную легкость. К чему бы это? — удивлялся я, но не мог понять, и вдруг как-то днем моего слуха коснулся некий голос. В нескольких словах он предостерег меня от излишнего благодушия. Очевидно, это был голос Небесного сёгуна, и его предостережение пришлось как нельзя кстати.
Вообще-то надо сказать, что Небесный сёгун в необходимых случаях неизменно обращался ко мне с коротким поучением. Не в качестве духовного упражнения, а для того чтобы мне помочь. Поэтому я всегда возносил ему благодарность, избегая называть пугающим именем «Небесный сёгун» и подбирая вместо этого что-нибудь поласковее да поблагороднее, вроде «Святого ангела».
Так вот, в начале осени я обратил внимание, что вот уже больше двух недель не слышу его голоса. Я пристально всматривался в себя, молился, ждал, но тщетно — голос не раздавался.
Мне стало не по себе.
Не было ли общение с Небесным сёгуном, длившееся почти полтора года, всего лишь галлюцинацией? Принимать галлюцинацию за реальность — симптом старческого слабоумия, вещь постыдная. Окружающие примечают это, но только и могут, что пожалеть старика и смотреть на такое сквозь пальцы… Я никому не признавался в своих сомнениях, но терялся в догадках и никак не мог приступить к работе.
