Джон Пристли - Добрые друзья
Мисс Трант не знала, однако же улыбнулась. Дядя Артур пришелся ей по душе; мысль о том, что он из тех таинственных созданий, которые спокойно сидят в яме под сценой и дуют в трубы или пиликают на скрипках, повергла ее в трепет. Она всегда любила театр, его чарующую нелепость, но часто ходить на представления не могла.
— Вы наверняка устали, мисс Трант, — тараторила Эффи. — Садитесь, чувствуйте себя как дома.
— Нет, спасибо. Недоразумение благополучно разрешилось, так что я поеду. — Тут до мисс Трант дошло, что она понятия не имеет, куда ехать.
Эффи была очень огорчена, почти убита.
— Ах, вы из-за нас столько проехали, вернули Эрику машину, а мы отняли у вас почти целый день! Мы не можем просто так вас отпустить, правда, Эрик? Да что с тобой, Эрик? Ладно, не отвлекайте его. Он крепко о чем-то задумался, какая-то важная мысль варится в его головке — если мы минуту помолчим, он непременно с нами поделится.
От такой насмешки поморщился бы даже слон, но на мистера Типстеда она не произвела никакого впечатления: разинув маленький кругленький рот, он продолжал сверлить мисс Трант недоумевающим взглядом.
— Я просто пытаюсь понять… — наконец выдавил он, хихикнув, — не соображу, мисс Трант, как же вы нас отыскали? На багаже ведь нет адреса, правда?
— Понятия не имею, — беспечно ответила мисс Трант. — Я на ваши сумки даже не смотрела.
— Ой, а я и не подумала! — Глаза Эффи забегали между ними. — Загадка! У вас наша машина, а у нас ваша, все остальное меня не волновало. Но как вы нашли наш дом? Эй, в чем дело? — В дверь постучали. — Дядяртур, открой, пожалуйста.
— Небось увидели две машины у входа и пришли задирать арендную плату, — заметил дядя Артур, озорно поглядывая по сторонам. Он ушел, и из коридора донесся его веселый хохоток.
— Ничего, что мы спрашиваем? — продолжала Эффи. — Все это и впрямь очень странно, не находите…
Мистер Типстед поднял руку.
— Минутку. — Он встал, дрожа всем своим крошечным телом, и прислушался к голосам из коридора.
— Что такое? Кто там? — закричала Эффи, тоже встревожившись.
— Это она, — обреченно выдавил Эрик. Казалось, что кровь и впрямь отхлынула от его лица; он пришел в ужас.
В комнату вошла миссис Типстед: миниатюрная, но крепкая, полная жизни и энергии, вся ощетинившаяся. Она замерла, мельком взглянула на ошарашенную Эффи и уставилась на съежившегося мужа.
— Как видишь, Эрик, я поехала за тобой.
Эффи предприняла последнюю попытку силой взять положение в свои руки:
— Эй, кто вас сюда пустил? Что вам нужно?!
Силы миссис Типстед оказались абсолютно равны.
— Что мне нужно?! — вскричала она и показала на несчастного Типстеда: — Мне нужен он, мой муж!
— Господи! — простонал дядя Артур и тут же закрыл дверь, предусмотрительно оставшись с другой стороны.
— Итак, Эрик, — энергично продолжала миссис Типстед, — я не собираюсь закатывать тут скандал. Ты должен сделать выбор здесь и сейчас. Решай: или ты остаешься с этой женщиной, или возвращаешься со мной в магазин. Третьего не дано. Учти, я даю тебе последний шанс.
— Эрик, нет! Ты ведь не уедешь, правда, Эрик? — Казалось, Эффи сейчас всем телом бросится на мистера Типстеда, и тот, несомненно, рухнет как подкошенный. Он съежился еще больше, попятился, облизнул губы и принял совсем уж забитый вид. — Ты обещал, Эрик! — кричала Эффи, стремительно теряя власть над собой.
— Помолчи и дай ему подумать, — скомандовала миссис Типстед. — Пусть сам примет решение.
Наступила тишина.
— Ну? — спросила миссис Типстед.
Эрик поднял глаза, опустил глаза, откашлялся, шаркнул одной ногой, еще раз откашлялся, шаркнул второй ногой и выдавил что-то совершенно нечленораздельное.
Вновь воцарилась тишина.
Разбила ее мисс Трант, разбила вдребезги — мисс Трант, которой вообще не должно было здесь быть. Она взглянула на мистера Типстеда, такого бессловесного, такого жалкого, и ее разумом овладел гнев вперемешку со стыдом: они поочередно пронзали ее и кололи, пока она не потеряла всякое терпение.
— Ох, ради всего святого, скажите же что-нибудь! Или сделайте! — закричала она, хлопнув в ладоши и топнув ногой. — Не стойте истуканом! Проявите мужество, возвращайтесь домой или оставайтесь тут! Что угодно, только не это! Вы… вы отвратительны! — От волнения мисс Трант даже не подивилась самой себе, хотя в жизни никому не говорила ничего подобного.
Мистер Типстед ничего не сказал, зато сделал: медленно, свесив голову, точно глубоко пристыженный мальчишка, он подбрел к двери, открыл ее и вышел в коридор. Он возвращался домой. Его жена без слов последовала за ним. Оставшиеся в комнате замерли: Эффи буравила взглядом открытую дверь, глупо оттопырив нижнюю губу. Несколько секунд спустя на пороге вновь появилась миссис Типстед.
— Он забыл шляпу, — заявила она, взяла шляпу с серванта, бросила на мисс Трант улыбчивый взгляд и вышла, на сей раз закрыв за собой дверь. Вскоре с улицы донесся звук заводящегося двигателя.
Не успела мисс Трант прийти в себя, как Эффи вдруг неприятно оживилась. Она забегала по комнате, причитая: «Ах, он ушел, ушел! Я его потеряла, потеряла!» — или что-то в этом духе, — в отчаянии махнула рукой и сшибла с каминной полки большую розовую вазу. Видимо, веселенькая ваза вывела ее из себя, поскольку в следующий миг Эффи схватила ее и вдребезги расколотила о каминную решетку. Затем она бросилась в кресло и горько зарыдала, дрожа всем телом и барабаня ногами по полу.
Выглядело это пугающе: Эффи все-таки была не тростинкой, а женщиной весьма выдающихся размеров. Крошечная комната могла и не выдержать подобного проявления чувств. Поразительно, что вызвал их не кто иной, как мистер Типстед. «Через минуту она забьется в истерике», — подумала мисс Трант и представила, как прижимает Эффи к полу — однажды ей пришлось успокаивать так одну горничную. Мисс Трант попрекнула себя за то, что не уехала раньше: теперь уезжать точно было нельзя.
— Хватит, хватит! — воскликнула она и шагнула вперед, намереваясь что-нибудь предпринять. Но что? Обычные утешения тут не помогут: это все равно что погладить по головке землетрясение.
— Так-так-так, что за шум?
Перед ними отдувался и пыхтел дядя Артур.
— Малый ушел? — спросил он мисс Трант. — Кажется, я их слышал. Ну же, девочка моя, крепись, крепись. — Он с любовью похлопал племянницу по плечу. — Ушел — и слава Богу, твой кавалер гроша ломаного не стоил. Ну же, девочка, успокойся, успокойся.
Эффи отказывалась успокаиваться. Она яростно скинула с плеча его руку, опять затопала ногами и завыла еще громче.
— Пожалуй, тебе лучше выплакаться, — философски заметил дядя Артур и осмотрел камин. — Ну вот, отбила весь орнамент, — сообщил он мисс Трант и потом заговорщицки прошептал: — Ничего не поделаешь, такая натура. Горячая кровь — это у нас семейное. Если уж мы заводимся, то заводимся, а если грустим, то грустим. Бесплатное приложение к таланту, вся семейка у нас такая. Ее матушка — моя сестра — пела «Пропойцу-органиста» так, что весь зал плакал, но стоило ее разозлить, как она принималась крушить все, что под руку попадалось. А ее дедушка — мой отец — был лучшим баритонистом оркестра «Старая канава». Кое-кто ехал за пятьдесят миль, чтобы послушать его «Смерть Нельсона» — но если он не хотел играть, то уговаривать было бесполезно. И дело вовсе не в пиве, — убежденно добавил он, словно желая пресечь мысль, которая первым делом пришла бы на ум его собеседнице. — Выпить он любил, но дело было не в спиртном, а в горячей крови — это у нас семейное. — Дядя Артур уже переоделся к выступлению: на нем был заношенный фрак с жилетом, затейливый отложной воротничок и узенький черный галстук. Он заметил удивленный взгляд мисс Трант и хитро подмигнул. — Да-да, — самодовольно проговорил он, — я знаю, что вы подумали.
— Правда? — удивилась мисс Трант. — И что же?
— Вы подумали: «Он забыл переодеть брюки», вот что.
Мисс Трант рассмеялась:
— Угадали!
На дяде Артуре и впрямь были те же потрепанные домашние брюки — причем синего цвета.
Он опять подмигнул.
— Чего не увидят глаза, то почувствует сердце, — заметил он. — Парадным должен быть только верх, а вниз можно надеть хоть килт с деревянными башмаками, никто не обратит внимания. Вот пойдете в театр — сами увидите.
Оставшись без внимания, Эффи прекратила плакать и закричала:
— Правильно, Дядяртур, так и надо! За меня не волнуйся! Стоишь тут и болтаешь про брюки и килты… а у меня, между прочим, горе!
— Тебе вроде полегчало, девочка моя?
— Нисколько! — И в доказательство своих слов она вновь зарыдала.
— Ну, мне пора, — заторопился дядя Артур.
— Мне тоже, — сказала мисс Трант.
— Нет, нет, мисс Грант! — завопила Эффи. — Не бросайте меня! Если я останусь одна, то за себя не ручаюсь, честное слово. Прошу, не уезжайте.
