Портрет леди - Генри Джеймс
– Отгородившись от чего?
– От жизни. От обычных ее возможностей и опасностей, от того, что знает и через что проходит большинство людей.
Лорд Уорбартон улыбнулся – это означало, что он обрел надежду.
– Моя дорогая мисс Арчер, – пылко начал он, – я не предлагаю вам укрыться от жизни или каких-либо ее возможностей и опасностей. Я бы с удовольствием сделал это для вас, но тут от меня ничего не зависит! Боже, за кого вы меня принимаете? Я же не китайский император! Все, что я вам предлагаю, – разделить со мной удел приятной комфортной жизни. Общий удел, ничего иного! Заключите со мной союз, и, обещаю вам, – вы испытаете все, что захотите. Вам ничем не придется жертвовать – даже вашей дружбой с мисс Стэкпол.
– Вот уж кто не одобрит нашего союза, – сказала Изабелла, пытаясь улыбнуться и сменить тему разговора – и одновременно презирая себя за подобное малодушие.
– Мисс Стэкпол? – с досадой спросил лорд Уорбартон. – Никогда не видел персоны, которая судила бы обо всем столь безапелляционно и руководствовалась исключительно вымученными теориями.
– Думаю, говоря о Генриетте, вы соотносите эти слова и со мной, – смиренно сказала Изабель и снова отвернулась, заметив входящих в галерею мисс Молинью, Генриетту и Ральфа.
Сестра лорда Уорбартона не без некоторой робости обратилась к нему и напомнила, что пришла пора возвращаться домой, чтобы приехать к вечернему чаю, поскольку она ожидала гостей. Он ничего не ответил – видимо, просто не слышал – и по-прежнему был погружен в раздумья. Мисс Молинью с самообладанием настоящей леди терпеливо ждала ответа брата.
– Ну, мисс Молинью, это просто неслыханно, – сказала Генриетта Стэкпол. – Уж если бы я захотела уехать, он, будучи моим братом, тут же уехал бы вместе со мной! Если бы мне понадобилось, чтобы мой брат что-то сделал, он сделал бы это немедленно!
– О, Уорбартон всегда делает все, о чем ни попросишь, – ответила мисс Молинью с торопливой застенчивой улыбкой. – Как много у вас картин! – продолжила она, повернувшись к Ральфу.
– Так просто кажется потому, что они висят все вместе, – пояснил молодой человек. – Но это не так уж и хорошо.
– А мне очень нравится. Жаль, что у нас в Локли нет картинной галереи. Я так люблю живопись, – продолжала она, подчеркнуто обращаясь к Ральфу, словно опасаясь, что мисс Стэкпол снова начнет поучать ее. Генриетта одновременно и очаровывала, и пугала ее.
– О да, иметь в доме картины совершенно необходимо, – сказал Ральф, который, казалось, превосходно понимал течение мыслей мисс Молинью.
– На них так приятно смотреть, когда идет дождь, – продолжила молодая леди. – А дожди идут так часто.
– Очень жаль, что вы уезжаете, лорд Уорбартон, – сказала Генриетта. – Я собиралась гораздо больше вытянуть из вас.
– Я никуда не уезжаю, – отозвался лорд.
– Ваша сестра говорит, что вам пора. В Америке джентльмены подчиняются дамам.
– У нас к чаю гости, – спокойно молвила мисс Молинью, глядя на брата.
– Хорошо, дорогая. Поедем.
– А я-то надеялась, что вы станете сопротивляться! – воскликнула Генриетта. – Мне хотелось посмотреть, что бы тогда предприняла мисс Молинью.
– Я никогда ничего не предпринимаю, – ответила молодая леди.
– Полагаю, в вашем положении достаточно просто существовать! – заметила мисс Стэкпол. – Хотелось бы мне посмотреть на вас в вашем доме.
– Надеюсь, вы еще приедете к нам в Локли, – очень ласково обратилась мисс Молинью к Изабелле, игнорируя замечание ее подруги.
Изабелла несколько секунд смотрела в ее спокойные серые глаза и, казалось, увидела в их глубине все то, что теряла, отказывая лорду Уорбартону, – покой, почет, абсолютную защищенность, богатство и высокое положение в обществе. Она поцеловала мисс Молинью и произнесла:
– Боюсь, я уже не приеду.
– Никогда?
– Я, наверное, скоро уеду.
– Искренне жаль, – сказала мисс Молинью. – Мне кажется, вы совершаете ошибку.
Лорд Уорбартон наблюдал эту сцену; затем он повернулся и уставился в первую попавшуюся картину. Ральф, засунув руки в карманы и прислонившись к перилам, внимательно следил за ним взглядом.
– Мне хотелось бы побывать у вас, – сказала Генриетта, возникшая вдруг возле лорда. – Я бы с удовольствием поговорила с вами часок. У меня к вам столько вопросов.
– Буду очень рад видеть, – ответил хозяин Локли, – хотя вряд ли смогу ответить на все ваши вопросы. Когда вы намерены быть?
– Когда мисс Арчер возьмет меня с собой. Мы собираемся в Лондон, но сначала заедем к вам. Я намерена еще многое выведать у вас.
– Если это зависит от мисс Арчер, то боюсь, ваша миссия обречена на провал. Мисс Арчер не поедет в Локли. Она отнюдь не в восторге от этого места.
– Но Изабелла мне очень его хвалила! – удивленно воскликнула Генриетта.
Лорд помолчал немного.
– Все равно вряд ли приедет, – наконец произнес он. – Так что приезжайте без нее.
Генриетта замерла. Ее и без того крупные глаза расширились еще больше.
– А сделали бы вы такое предложение английской леди? – с легким вызовом поинтересовалась она.
Лорд внимательно посмотрел на нее.
– Да, если бы достаточно хорошо к ней относился.
– Тогда, я уверена, вы бы приложили все силы, чтобы это чувство не достигло подобной степени… Однако если мисс Арчер больше не приедет к вам, то мне кажется, я знаю почему: она не хочет брать меня с собой. Я знаю, что она обо мне думает. Полагаю, вы ее мнение разделяете. Я, по ее мнению, не понимаю, что нельзя лезть в частную жизнь!
Лорд Уорбартон невольно растерялся: он понятия не имел о роде занятий мисс Стэкпол и не понимал ее намеков.
– Мисс Арчер решила предупредить вас! – не унималась Генриетта.
– Предупредить?
– А зачем же она увела вас сюда? Не для того ли, чтобы предупредить быть осторожнее со мной?
– О господи, да нет, – побагровев, ответил лорд Уорбартон. – Наша беседа не касалась столь важных тем.
– Но вы все время настороже! Хотя, наверное, это ваше обычное состояние – это-то я и хотела проверить. И у мисс Молинью удивительное самообладание. Вас-то точно предостерегли, – продолжила Генриетта, обращаясь к молодой леди. – Но, если хотите знать, совершенно напрасно – вас это не касается.
– Надеюсь, – тихо молвила мисс Молинью.
– Мисс Стэкпол собирает на нас материал для журнальной статьи, – с улыбкой пояснил Ральф. – Она превосходный сатирик, видит нас насквозь и жаждет хорошенько выпороть.
– Должна признаться, никогда у меня не было такого плохого материала! – заявила Генриетта, последовательно оглядывая Изабеллу, лорда, его сестру и Ральфа. – У меня такое впечатление, что происходит что-то, что касается вас всех, а я ничего не знаю. Вы выглядите так, словно получили телеграмму с дурной вестью.
– Вы действительно видите нас насквозь,
