Чарльз Диккенс - Замогильные записки Пикквикского клуба
— И нельзя не согласиться, — подтвердилъ м-ръ Пикквикъ. — Это мѣсто придумано, какъ нарочно, для оживленія страдающей души закоренѣлыхъ мизантроповъ.
М-ръ Снодграсъ и м-ръ Винкель изъявили еще разъ свое совершеннѣйшее согласіе на глубокомысленное замѣчаніе президента.
Черезъ нѣсколько минутъ трое путешественниковъ были уже подлѣ деревенскаго трактира "Кожаной бутылки" и заботливо разспрашивали о своемъ другѣ.
— Томми, ведите джентльменовъ въ общую залу, — сказала трактирщица.
Коренастый малый, двадцати лѣтъ съ небольшимъ, отворилъ дверь въ концѣ коридора и ввелъ путешественниковъ въ длинную низенькую комнату, меблированную по всѣмъ сторонамъ кожаными стульями съ высокими спинками, и украшенную по стѣнамъ разнообразною коллекціей портретовъ и фигуръ самаго фантастическаго свойства. На верхнемъ концѣ этой залы находился столъ, на столѣ — бѣлая скатерть деревенскаго издѣлія, на бѣлой скатерти — жареная курица, ветчина, бутылка мадеры, двѣ бутылки шотландскаго пива, и прочая, и прочая. За столомъ сидѣлъ не кто другой, какъ самъ м-ръ Топманъ, удивительно мало похожій на человѣка, проникнутаго ненавистью къ благамъ земной жизни.
При входѣ друзей м-ръ Топманъ положилъ на столъ ножикъ и вилку и съ печальнымъ видомъ вышелъ къ нимъ на встрѣчу.
— Я вовсе не разсчитывалъ на удовольствіе встрѣтить васъ въ здѣшней глуши, — сказалъ м-ръ Топманъ, пожимая руку президента, — это очень любезно съ вашей стороны.
— А! — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ, усаживаясь за столъ и отирая крупныя капли пота со своего чела. — Доканчивай свой обѣдъ и выходи со мной гулять: намъ нужно поговорить наединѣ.
М-ръ Топманъ, безпрекословно послушный повелѣніямъ президента, принялся съ замѣчательною быстротою уничтожать одно за другимъ скромныя блюда деревенскаго обѣда. М-ръ Пикквикъ между тѣмъ прохлаждалъ себя обильными возліяніями пива и мадеры. Лишь только обѣдъ приведенъ былъ къ вожделѣнному концу, президентъ и членъ Пикквикскаго клуба отправились гулять, оставивъ своихъ друзей въ залѣ "Кожаной бутылки".
Минутъ тридцать ходили они за оградой деревенской церкви, и, судя по жестамъ президента можно было догадаться, что м-ръ Пикквикъ опровергалъ съ особенною живостью возраженія и доказательства своего упрямаго противника. Мы не станемъ повторять подробностей этой одушевленной бесѣды, неизобразимой, конечно, ни перомъ, ни языкомъ. Утомился ли м-ръ Топманъ продолжительной ходьбой послѣ сытнаго обѣда, или онъ почувствовалъ рѣшительную неспособность противиться краснорѣчивымъ доказательствамъ великаго мужа, дѣло остается подъ сомнѣніемъ; только онъ уступилъ, наконецъ, во всемъ и призналъ надъ собою совершенную побѣду.
— Такъ и быть, — сказалъ онъ, — гдѣ бы ни пришлось провести мнѣ остатокъ своихъ печальныхъ дней, это, конечно, все равно. Вы непремѣнно хотите пользоваться скромнымъ обществомъ несчастнаго друга — пусть: я согласенъ раздѣлять труды и опасности вашихъ предпріятій.
М-ръ Пикквикъ улыбнулся, пожалъ протянутую руку, и оба пошли назадъ къ своимъ друзьямъ.
Въ эту самую минуту благодѣтельный случай помогъ м-ру Пикквику сдѣлать то безсмертное открытіе, которое доставило громкую извѣстность его клубу и распространило его антикварскую славу по всей вселенной. Они уже миновали ворота "Кожаной бутылки" и углубились гораздо далѣе въ деревню, прежде чѣмъ вспомнили, гдѣ стоялъ деревенскій трактиръ. Обернувшись назадъ, м-ръ Пикквикъ вдругъ увидѣлъ недалеко отъ дверей крестьянской хижины небольшой растреснувшійся камень, до половины погребенный въ землѣ. Онъ остановился.
— Это очень странно, — сказалъ м-ръ Пикквикъ.
— Что такое странно? — съ безпокойствомъ спросилъ м-ръ Топманъ, озираясь во всѣ стороны и не останавливаясь ни на какомъ опредѣленномъ предметѣ. — Богъ съ вами, Пикквикъ, что такое?
М-ръ Пикквикъ между тѣмъ, проникнутый энтузіазмомъ своего чуднаго открытія, стоялъ на колѣняхъ передъ маленькимъ камнемъ и заботливо стиралъ съ него пыль носовымъ платкомъ.
— Надпись, надпись! — воскликнулъ м-ръ Пиккзикъ.
— Возможно ли? — воскликнулъ м-ръ Топманъ.
— Ужъ я могу различить, — продолжалъ м-ръ Пикквикъ, вытирая камень и бросая пристальные взгляды черезъ свои очки, — ужъ я могу различить крестъ и букву Б, и букву Т. Это очень важно, — сказалъ онъ, быстро вскочивъ на свои ноги. — Надпись отличается всѣми признаками старины, и, быть можетъ, она существовала за нѣсколько вѣковъ до начала деревни. Надобно воспользоваться этимъ обстоятельствомъ.
М-ръ Пикквикъ постучался въ дверь избы. Явился крестьянинъ.
— Не знаете ли вы, мой другъ, какимъ образомъ попалъ сюда этотъ камень? — спросилъ м-ръ Пикквикъ благосклоннымъ тономъ.
— Нѣтъ, сэръ, не знаю, — отвѣчалъ учтиво спрошенный. — Онъ, кажись, лежалъ здѣсь еще прежде, чѣмъ родился мой отецъ.
М-ръ Пикквикъ бросилъ на своего товарища торжествующій взглядъ.
— Послушайте, любезный, — продолжалъ м-ръ Пикквикъ взволнованнымъ тономъ, — вѣдь этотъ камень, я полагаю, вамъ не слишкомъ нуженъ: не можете ли вы продать его?
— Да кто-жъ его купитъ? — спросилъ простодушный крестьянинъ.
— Я дамъ вамъ десять шиллинговъ, — сказалъ м-ръ Пикквикъ съ лукавымъ видомъ, — если вы потрудитесь отрыть его для меня.
Глупый человѣкъ вытаращилъ глаза, взялъ деньги и отвѣсилъ низкій поклонъ щедрому джентльмену, не думая и не гадая, какую драгоцѣнность уступалъ онъ за ничтожную сумму ученому свѣту. М-ръ Пикквикъ собственными руками поднялъ отрытый камень, очистилъ съ него мохъ и, воротясь въ трактиръ, положилъ его на столъ.
Въ нѣсколько минутъ драгоцѣнный камень былъ вымытъ, вычищенъ, выхоленъ, и восторгъ пикквикистовъ выразился самыми энергическими знаками, когда общія ихъ усилія увѣнчались вождѣленнымъ успѣхомъ. Камень былъ неровенъ, растреснулся, и неправильныя буквы таращились вкривь и вкось; при всемъ томъ, ученые мужи могли ясно разобрать остатокъ слѣдующей надписи:
+
Б И Л С Т У
M С П Р
И Л Ж
И Л
З Д Е С В О Т А
В Р О.
М-ръ Пикквикъ сидѣлъ, потирая руки, и съ невыразимымъ наслажденіемъ смотрѣлъ на сокровище, отысканное имъ. Честолюбіе его было теперь удовлетворено въ одномъ изъ самыхъ главныхъ пунктовъ. Въ странѣ, изобилующей многочисленными остатками среднихъ вѣковъ, въ бѣдной деревушкѣ, поселившейся на классической почвѣ старины — онъ… онъ… президентъ Пикквикскаго клуба, открылъ весьма загадочную и во всѣхъ возможныхъ отношеніяхъ любопытную надпись, ускользавшую до сихъ поръ отъ наблюденія столькихъ ученыхъ мужей, предшествовавшихъ ему на поприщѣ археологическихъ разысканій. Драгоцѣнный камень долженъ будетъ объяснить какой-нибудь запутанный фактъ въ европейской исторіи среднихъ вѣковъ, и — почему знать? быть можетъ, суждено ему измѣнить самый взглядъ на критическую разработку историческихъ матеріаловъ. М-ръ Пикквикъ смотрѣлъ во всѣ глаза и едва вѣрилъ своимъ чувствамъ.
— Ну, господа, — сказалъ онъ наконецъ, — это даетъ рѣшительное направленіе моимъ мыслямъ: завтра мы должны возвратиться въ Лондонъ.
— Завтра! — воскликнули въ одинъ голосъ изумленные ученики.
— Завтра, — повторилъ м-ръ Пикквикъ. — Ученый свѣтъ долженъ немедленно воспользоваться отысканнымъ сокровищемъ и употребить всѣ свои усилія для опредѣленія настоящаго смысла древнихъ письменъ. Притомъ есть y меня въ виду другая довольно важная цѣль. Черезъ нѣсколько дней, городъ Итансвилль будетъ выбирать изъ своей среды представителей въ парламентъ, и знакомый мнѣ джентльменъ, м-ръ Перкеръ, приглашенъ туда, какъ агентъ одного изъ кандидатовъ. Наша обязанность, господа, явиться на мѣсто дѣйствія и вникать во всѣ подробности дѣла, столь дорогого для всякаго англичанина, уважающаго въ себѣ національное чувство.
— Отлично! — воскликнули съ энтузіазмомъ его друзья.
М-ръ Пикквикъ бросилъ вокругъ себя испытующій взглядъ. Пламенное усердіе молодыхъ людей, столь ревностныхъ къ общему благу, распалило его собственную грудь благороднѣйшимъ энтузіазмомъ. М-ръ Пикквикъ стоялъ во главѣ пылкаго юношества, онъ это чувствовалъ и зналъ.
— Господа, предлагаю вамъ окончить этотъ день пирушкой въ честь и славу науки! — воскликнулъ президентъ вдохновеннымъ тономъ.
И это предложеніе было принято съ единодушнымъ восторгомъ. М-ръ Пикквикъ уложилъ свое сокровище въ деревянный ящикъ, купленный нарочно для этой цѣли y содержательницы трактира, и поспѣшилъ занять за столомъ президентское мѣсто. Весь вечеръ посвященъ былъ заздравнымъ тостамъ и веселой дружеской бесѣдѣ.
Было уже одиннадцать часовъ, — позднее время для маленькой деревушки, — когда м-ръ Пикквикъ отправился въ спальню, приготовленную для него заботливой прислугой. Онъ отворилъ окно, поставилъ на столъ зажженную свѣчу и погрузился въ глубокомысленныя размышленія о достопамятныхъ событіяхъ двухъ послѣднихъ дней.
