Джейн Остин - Гордость и предубеждение
Из сада мистер Коллинз хотел было провести гостей по двум своим пастбищам, но, так как обувь дам не могла защитить их от еще не вполне растаявшего снега, с хозяином отправился один сэр Уильям, а Шарлот повела сестру и подругу осматривать дом, радуясь возможности сделать это в отсутствие своего супруга. Дом оказался небольшим, но удобным и отлично выстроенным. Все в нем было обставлено и пригнано с основательностью и вкусом, свидетельствовавшими о хозяйственных способностях Шарлот. Отвлекаясь от мыслей о мистере Коллинзе, во всем можно было усмотреть дух благополучия. А по удовлетворенному виду Шарлот Элизабет заключила, что ее подруга и в самом деле нередко забывает о муже.
Элизабет уже было известно, что леди Кэтрин до сих пор не переехала из своего поместья в Лондон. Разговор об этом зашел за обедом и принимавший участие в беседе мистер Коллинз заметил:
— О да, мисс Элизабет, в воскресенье вы будете иметь честь лицезреть в церкви леди Кэтрин де Бёр, и мне нет нужды говорить о том, как сильно вы будете ею восхищены. Моя патронесса — воплощение любезности и снисходительности, и я не сомневаюсь, что после окончания службы вы удостоитесь какого-нибудь знака внимания с ее стороны. Я даже, почти не колеблясь, могу сказать, что она не преминет распространить на вас и мою сестру Мерайю все приглашения, которыми она почтит нас за время вашего пребывания в Кенте. Она необыкновенно внимательна к моей дорогой Шарлот. Мы обедаем в Розингсе два раза в неделю и никогда не возвращаемся домой пешком: экипаж ее сиятельства всегда к нашим услугам. Мне, конечно, следовало бы сказать — один из экипажей ее сиятельства, поскольку их у нее, разумеется, несколько.
— Леди Кэтрин, в самом деле, — весьма степенная и рассудительная дама, — подтвердила Шарлот. — К тому же она — очень внимательная соседка.
— Совершенно верно, дорогая, это — как раз то, что я имел в виду. Никакое почтение к столь высокой особе не может оказаться чрезмерным.
Вечер был посвящен главным образом разговорам об уже известных читателю хартфордширских новостях. Перед сном, оставшись одна в своей комнате, Элизабет смогла подумать о том, насколько удовлетворена судьбой ее подруга, разобраться в образе действий, избранном Шарлот по отношению к мужу, и прийти к выводу, что он является наилучшим. Она смогла также мысленно представить себе, как будет дальше протекать ее визит в Хансфорд: размеренный ход домашних занятий и бесед с подругой, назойливость мистера Коллинза, забавные встречи в Розингсе. Картины эти одна за другой промелькнули в ее воображении.
В середине следующего дня, когда Элизабет одевалась в своей комнате перед прогулкой, снизу донесся неожиданный шум. Ей показалось, что весь дом мистера Коллинза пришел в смятение. Прислушиваясь, она разобрала, что кто-то в необыкновенной спешке поднимается по ведущей в ее комнату лестнице, выкрикивая на ходу ее имя. Элизабет распахнула дверь и увидела на площадке лестницы Мерайю, которая выпалила, захлебываясь от возбуждения:
— Элайза, дорогая, ради бога, скорее! Бегите в столовую. Если бы вы знали, что вы там увидите из окна! Но я вам ничего не скажу. Скорее, скорее, сию же минуту!
Элизабет тщетно пыталась расспросить Мерайю о случившемся. Девушка не желала больше ничего говорить, и они прибежали в столовую смотреть на чудо через окно, которое выходило на проезжую дорогу. Они увидели двух дам, сидевших в низеньком фаэтоне,{49} который остановился у садовой калитки.
— И это все? — воскликнула Элизабет. — Я ожидала, что в сад по крайней мере забрались свиньи, а это всего лишь леди Кэтрин и ее дочка.
— Ну что вы, дорогая Элайза! — отвечала явно возмущенная ее ошибкой Мерайя. — Какая же это леди Кэтрин? Пожилая дама — это миссис Дженкинсон, ее компаньонка, а та, что помоложе — сама мисс де Бёр! Вы только на нее посмотрите. Какая она крохотная! Кто бы мог подумать, что она такая худенькая и маленькая!
— С ее стороны крайне нелюбезно заставлять Шарлот стоять на таком ветру. Неужели ей трудно зайти в дом?
— Шарлот говорит, что она почти никогда к ним не заходит. Появление мисс де Бёр в доме — особая милость с ее стороны.
— А она мне понравилась, — сказала Элизабет под действием вновь нахлынувших мыслей. — Девица выглядит болезненной и раздражительной. Что же, она отлично ему подойдет — из нее выйдет как раз такая жена, которой он заслуживает.
Стоявшие у калитки Шарлот и мистер Коллинз беседовали с дамами в коляске. В то же время сэр Уильям, к полному удовольствию Элизабет, расположился на крыльце, почтительно созерцая находившуюся перед ним величественную особу и отвешивая поклоны каждый раз, когда на него устремлялся взгляд мисс де Бёр.
В конце концов все было сказано, коляска отъехала, и хозяева вернулись в дом. Как только мистер Коллинз увидел обеих девиц, он тут же поздравил их с радостной новостью. Как пояснила Шарлот, новость эта заключалась в том, что все они приглашены на завтра к обеду в Розингс.
Глава VI
Торжество мистера Коллинза по поводу полученного приглашения было поистине полным. Больше всего ему хотелось представить гостям все величие своей патронессы и дать им воочию убедиться в знаках ее внимания по отношению к миссис Коллинз и к своей собственной особе. И то, что он столь быстро получил соответствующую возможность, свидетельствовало о таком расположении со стороны леди Кэтрин, которому он никак не мог достаточно надивиться.
— Признаюсь, — говорил он, — мне не показалось бы странным, если бы ее сиятельство предложила нам выпить с ней чаю и провести в Розингсе воскресный вечер. Более того, зная ее беспредельную доброту, я, говоря откровенно, был даже к этому подготовлен. Но кто бы мог подумать, что она окажет нам столь большое внимание! Кто бы вообразил, что мы получим приглашение на обед, — к тому же, приглашение на обед для всей нашей компании, — почти тотчас же после вашего приезда!
— А меня это вовсе не удивило, — откликнулся сэр Уильям. — Благодаря своему положению в обществе я, слава богу, немного знаком с обычаями великих мира сего. И должен сказать, что подобные примеры обходительности при дворе вовсе не являются редкостью.
В течение всего остального дня и следующего утра в доме только и было разговоров, что о визите к ее сиятельству. Мистер Коллинз тщательнейшим образом подготавливал своих гостей к тому, что их ждет в Розингсе, с тем, чтобы они не утратили присутствия духа при виде огромных зал, большого количества прислуги и великолепной сервировки.
Прежде, чем дамы ушли переодеваться, он нашел нужным дать Элизабет следующий совет:
— Вы можете не тревожиться, дорогая кузина, по поводу вашего костюма. Леди Кэтрин вовсе не требует от нас того изящества туалетов, которое свойственно ее сиятельству и мисс де Бёр. Я бы посоветовал вам просто выбрать платье, которое вам кажется несколько более нарядным, — ничего другого не требуется. Уверяю вас, что леди Кэтрин вовсе не подумает о вас хуже, если вы будете скромно одеты. Напротив, ей даже нравится, когда сохраняется различие в положении.
Пока все одевались, он по два-три раза подбегал к каждой двери, советуя поторопиться, так как ее сиятельство очень не любит, когда ее задерживают с обедом. Столь устрашающее описание леди Кэтрин и ее привычек вконец перепугало не привыкшую к обществу Мерайю Лукас, так что она стала смотреть на свое появление в Розингсе с тем же трепетом, с каким отец ее ждал когда-то представления ко двору.
Воспользовавшись прекрасной погодой, они около полумили прошли по парку пешком. Каждый парк имеет свои особые красоту и очарование. И Элизабет любовалась им с большим удовольствием, хотя и не приходила от величия представившейся ей картины в тот восторг, которого ожидал мистер Коллинз. Она не была потрясена даже названным ей числом окон на фасаде здания и стоимостью стекла в этих окнах, когда-то приобретенного покойным сэром Льюисом де Бёром.
Робость Мерайи возрастала с каждым шагом вверх по входной лестнице замка, и даже сам сэр Уильям не казался в этот момент вполне спокойным. Элизабет, напротив, не испытывала тревоги. Она не слыхала ни о каких необыкновенных талантах или особых добродетелях леди Кэтрин, которые требовали преклонения, а что касается признаков знатности и богатства, то она считала, что сможет созерцать их без особенного волнения.
Миновав прихожую, в которой мистер Коллинз с восторгом обратил их внимание на размеры помещения и изящество орнаментов, они следом за слугами прошли через холл в комнату, в которой уже сидели ее сиятельство, мисс де Бёр и миссис Дженкинсон. Леди Кэтрин снизошла до того, чтобы подняться им навстречу, и, так как Шарлот заранее условилась с мужем, что она сама представит гостей хозяйке дома, церемония знакомства совершилась естественным образом, без излишних извинений и оправданий, которые не преминул бы употребить по такому случаю мистер Коллинз.
