Ганс Шерфиг - Ботус Окцитанус, или восьмиглазый скорпион
Сыщик поставил велосипед около тротуара и поднялся в редакцию. Редактора Скаута на месте не оказалось. Он разругался с редактором Зейфе и, обозленный, ушел из редакции. Может быть, Йонас поговорит с Зейфе?
— Нет, спасибо. Я хотел только передать одно сообщение, — сказал сыщик секретарше. — Будет произведена облава на улице Виктории, 121Б. Это касается крупной аферы, связанной с контрабандой золотом. В двадцать минут четвертого. Отметьте это себе, фрекен!
— Хорошо, пятнадцать часов двадцать минут.
— Но ваш фотограф ни в коем случае не должен приходить раньше указанного времени. Это вопрос взаимного доверия.
Секретарша в знак согласия кивнула головой. Газета «Эдюкейшн» никогда еще не обманула ничьего доверия.
Редактор Зейфе выглянул из своего кабинета, он был очень бледен, глаза у него слезились.
— Где английский словарь? — крикнул он. — Кто его взял? В этом учреждении ничего нельзя найти!
— Мне кажется, его взял редактор Скаут, — мягко ответила секретарша.
— Он не должен брать мой словарь! — раздраженно крикнул Зейфе. — Я требую, чтобы никто не трогал мои вещи! Вот теперь мне понадобился словарь, а его нет! Черт знает что такое!
Открылась другая дверь, и появилась фру Зейфе. Она редактировала в газете страничку культуры. — Что случилось? — спросила она. — Почему ты так орешь, Адольф?
— Да где же английский словарь? Этот идиот Скаут взял его с собой, а мне он сейчас очень нужен!
— Вот словарь. Я брала его.
— Зачем он тебе? Я ведь пишу передовицу!
— А я — страничку культуры! Неужели же у нашей газеты нет средств на два словаря?
— Разве судовладелец Техас не сказал, что мы должны соблюдать экономию?
— Тогда, бог свидетель, я сама могу купить этот словарь! — сказала фру Зейфе. — На, бери, пожалуйста! — И она швырнула словарь на стол.
Редактор Зейфе со вздохом взял книгу, направился в свой кабинет и начал писать передовицу «Welcome, general!»[43]
Сержант полиции Йонас, приехав в «Ярд», сразу же отправился в служебный буфет и заказал себе бутерброды и пиво. Здесь он выяснил, что Толстяк Генри обвиняется в воровстве, укрывательстве краденого, торговле на черной бирже и мошеннических сделках со страховыми полисами. Элегантный ресторатор Магнус, владелец ресторана «Кинг», обвинялся в плутовстве, контрабанде, торговле на черной бирже, подделке товаров и т. д. Арестован также его брат, торговец обувью. Даже в недрах самого «Ярда» были арестованы сотрудник уголовной полиции и один сержант. Сержант будто бы признался, что получал взятки от торговца овощами Лэвквиста и что однажды вел машину, которая забрала в провинции огромное количество талонов от продовольственных карточек, украденных во время бандитского налета. Автомобиль был предоставлен в его распоряжение торговцем коврами Ульмусом, который, однако, не знал о цели поездки.
— Гм! — мог только произнести Йонас. Он достал из шкафчика несколько бутылок пива и взял их с собой в кабинет; там его с нетерпением поджидал сержант Факс.
— Что ты думаешь обо всех этих делах? — спросил Факс.
Йонас поставил бутылки на письменный стол.
— У кого совесть чиста, тому нечего беспокоиться, — сказал он. — Есть у тебя чем откупорить пиво?
— И подобные вещи происходят в то время, как инспектор полиции Силле, полицейский адвокат Карльсберг, комиссар полиции Помпье и десяток лучших людей из «Ярда» присутствуют на большом обеде у Ульмуса! Достукались, нечего сказать! Где же сотрудничество и коллегиальность?
— И хороший был обед?
— Всего было вдоволь, черт возьми! Ульмус — парень первый сорт. А граф Бодо удрал через витрину.
— Он не поранил себя?
— Нет. Но получился небольшой скандальчик.
— И Ульмус не мог его уладить?
— Пришли какие-то два молодчика из восьмого участка. Они ничего не хотели брать и увезли графа с собой, черт возьми. Ульмус предлагал им по полсотни, но они вежливо отказались.
— Как это глупо со стороны Ульмуса! Ведь в нашей стране больше всего неприятностей случается именно из-за мелочей. В теперешние времена излишняя осторожность не вредит. За твое здоровье, Факс! Теперь твоя очередь идти за пивом!
Они допили, и Факс направился в буфет за новой порцией. Йонас привел в порядок бумаги на своем столе. Между донесениями и бланками он нашел какой-то странный предмет. Это было животное, сделанное из картошки, ершиков для чистки трубок и надломленных спичек. Работа искусная — сразу видно, что это скорпион.
— Видать, твои штучки? — спросил он Факса, когда тот вернулся с пивом.
— Что такое?
— Твоя работа, говорю? — И Йонас протянул ему на ладони картофельного зверька.
— Черт возьми, кажется, скорпион! — Факс засмеялся. — А здорово, черт возьми, сделано!
— Тебе нравится? Значит, не ты смастерил его?
— Нет, ей-богу, не я.
— Какой же тогда дьявол подшутил надо мной и оставил эту пакость здесь?
— Почем я знаю? Однако, черт возьми, занятно сделано!
— Но кто же все-таки тут шутки шутит?
— Да, тут что-то кроется!
— Пожалуй, в этом доме чересчур много всего кроется! — мрачно сказал Йонас.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Ровно в три часа сержанты полиции Йонас и Факс уже поднимались по лестнице дома № 121Б на улице Виктории. Черного хода здесь не было, поэтому оба сыщика были вынуждены идти по одной и той же лестнице. Они крались по ступенькам, ведущим на четвертый этаж. На площадке они остановились и стали подслушивать у двери слева, к которой была прибита большая ручной работы медная дощечка с фамилией Гросс.
Из квартиры доносились звуки музыки и голоса, однако слов сыщики не могли разобрать. Они вынули свои револьверы, и Йонас деликатно и скромно постучал в дверь. Голоса внутри смолкли, теперь звучала только музыка, но дверь не открывали. Тогда Йонас снова тихонько постучал. Послышались шаги, и пожилая женщина с растрепанными волосами, в халате и домашних туфлях приоткрыла дверь. Йонас тотчас же поставил ногу на порог и поднял револьвер. Женщина, разинув рот, смотрела на сыщика. От ужасной вони — в квартире пахло кошками — у сыщиков закружилась голова.
Йонас взял себя в руки, протиснулся мимо женщины и, пройдя два шага по маленькой передней, очутился в комнате, где сидели четыре господина. Позади Йонаса шел Факс, подталкивая женщину перед собой.
На овальном полированном столе, покрытом кружевной салфеткой, стояли пивные бутылки. Из огромного радиоприемника лилась американская опереточная музыка. В комнате стоял также рояль, на его клавишах спала огромная рыжая кошка; в клетке щебетали птицы, на подоконнике рядом с кустиком салата сидела черепаха, греясь в полоске солнечного света. Видно было, что тут живут друзья животных. Один из господ крикнул:
— Что за черт! Да ведь это Йонас! Какой еще дьявол принес вас сюда?
— Молчи, Освальд! И ни с места! Руки вверх! Вот так. Теперь встаньте!
Кошка на рояле проснулась, зашевелила хвостом и уставилась на Йонаса большими желтыми глазами. Потом она начала умываться, и всякий раз, как она повертывалась, звенели струны рояля.
— Ну-ка, Факс, обыщи этих господ!
Факс ощупал у них карманы и извлек массу интересных вещей, которые сложил на овальный стол. Тут было несколько долларовых кредиток, наркотики, кофейные талоны и, наконец, заряженный револьвер, который сыщик обнаружил у господина по имени Освальд. Пока шел обыск, по радио передавали отрывки из оперетты «Annie, get your gun!»[44]
— Который из вас Гросс? — спросил Йонас.
— Гросса нет, — ответила женщина. — Он уехал на пароходе.
Йонас заметил дверь слева.
— А что находится там?
— Да ничего, просто спальня, — сказала женщина.
— Открой дверь, Факс! — скомандовал Йонас. — Ну, теперь давайте туда, господа и дама. Спокойно, не толкаться! Займись ими, Факс!
Все общество неохотно направилось в спальню.
— Ты грязная, поганая свинья! — выругался тот, кого звали Освальдом.
А другой господин сказал:
— Фу ты, дьявол! И надо же нам было откармливать это животное!
— Где вы спрятали слитки золота? — спросил Йонас.
— Слитки золота? Да ты рехнулся, парень? Неужели ты думаешь, что у нас есть золото? — возмутился Освальд.
— Нет, это просто смешно! Ха-ха-ха! — рассмеялся один из господ.
Йонас посмотрел на свои часы. Прошло всего пять минут. Пока Факс задерживал общество в спальне, Йонас в гостиной поднял матрац с дивана. На дне были спрятаны три продолговатые пачки. Две из них сыщик спровадил в свои поместительные карманы. Третью он с торжествующим видом понес в спальню и показал компании. Развернув пачку, чтобы все могли видеть золото, сыщик сказал: — Только одна. А где другие?
