Тхиен Ли - Игра втёмную
Луан глазами пересчитал количество людей, собирающихся в поездку вместе с премьер-министром. Затем как бы случайно спросил Суана:
— Что-то я не вижу директора национальной полиции. А ведь, казалось, официальная поездка премьер-министра должна была быть организована старшим полковником Сангом Лай Ван Шангом.
— Видимо, шеф не вызвал его. Да если бы даже и позвал, тот не поехал бы. У него сейчас очень много дел.
При этих словах Суана верхняя губа Луана дернулась…
— Сейчас все заняты, — произнес Луан флегматично. — Конечно, каждый занят по-своему. Вы спокойны за нынешнюю поездку премьер-министра?
Услышав неожиданный вопрос, Суан пожал плечами:
— Я сказал вам, господин инженер, что за поездку отвечает доктор Туен. И только в небольшой мере я. Что касается тех вопросов, за которые несу ответственность я, то тут все в порядке. Если же вы хотите знать, не произойдет ли что-нибудь по части господина Лай Ван Шанга, то на этот вопрос я ответить не могу. Вы знаете, что за человек господин Шанг? Как и его шеф, господин Бай Виен, все они одного поля ягодки. Прикидываются простачками. На самом же деле привыкли действовать кулаками, и только кулаками.
Выложив это, Суан взглянул на сидящего рядом человека с погонами полковника. Высокий, смуглый, тупое выражение лица… Луан знал его. Полковника звали Нгуен Нгок Ле. Луан понял, что Суан хочет представить ему полковника на всякий случай. Ле раньше жил в Северном Вьетнаме, был командиром в регулярной армии. Католик. Вскоре он должен был получить должность в управлении безопасности. Все это вызывало у Суана неприязнь к нему.
Ни Луан, ни Суан не ускользнули от внимания подозрительного Ню. Хотя Ню не ехал в Тэйнинь, на завтраке перед доездкой он присутствовал. Когда отъезжающие с шумом рассаживались по машинам, Ню тихо сказал Луану:
— Это хорошо, что ты так далеко смотришь… Суан вне подозрения, даже в отношении лично тебя. Точно. — Ню ухмыльнулся. — Сегодня Суан — наш человек. Но, конечно, все равно меры предосторожности не излишни.
«Интересно, — подумал Луан, садясь в машину, — к какому лагерю Ню относит меня».
Итак, у Луана было достаточно фактов, чтобы прийти к следующему заключению: Май Хыу Суан не принадлежит к лагерю Биньсюен, хотя, как и Биньсюен, связан с французской разведкой. Возможно, в самих разведывательных органах Франции не было единства: одни хотели немедленно направить религиозные группировки и Биньсюен против Нго Динь Зьема, другие — выступали за сохранение сил до наступления благоприятного момента. Как бы то ни было, Суан не мог не сохранить верности своим старым хозяевам. В то же время в своих делах он был профессионалом, к тому же считал, что его законное место во главе разведки (кто лучше мог знать эти дела?) было занято Лай Ван Шангом. Поэтому он никогда не называл Шанга старшим полковником и директором. Он ненавидел и презирал Шанга. «Такая скотина, — думал он, — а вот втерся когда-то в доверие ко мне!» Можно сказать, что Ню использовал Суана как железную руку в отношении тех сил, которые шли когда-то вместе с ним.
2
Над дорогой вились клубы пыли. Главная артерия Индокитая была вся в ухабах, выбоинах. Еще виднелись и другие следы войны, такие, как остовы сгоревших домов или засохшие фруктовые деревья. Самые зажиточные деревни находились под властью секты Каодай. Деревни были окружены земляными валами с натянутой вдоль них колючей проволокой. Виднелись молитвенные дома под красными черепичными крышами и с выкрашенными известью стенами. Ну и, конечно, посты с солдатами Каодай. На их головах — пилотки образца пилоток французских колониальных войск.
Луан сразу же вспомнил о дороге, ведущей на Сайгон. Интересно, какая сейчас дорога на Биньдай? Наверняка так же много народу, такие же пилотки. Разница, видимо, только в тол, что там хоругви секты Хоахао, да на степах пагод изображен огромный открытый глаз.
Все это — наследие французского колониализма с его политическими проблемами. И в один миг от этого не избавиться.
До сих пор Луану не приходилось соприкасаться с сектой Каодай. Он воевал в районе, населенном главным образом адептами секты Хоахао. Но обстановка была во многом схожей.
Он навсегда запомнил бой своего батальона с полком Ба Га Мо. Это произошло в сухой сезон осени 1952 года в общине Намтхайшон. Бой разгорелся в три часа дня. Полк Ба Га Мо ворвался в деревню, вооруженный только ножами и палками. Командиры шли сзади. Батальон организовал надежную оборону, и все атаки были отбиты. Но противник не переставал штурмовать укрепления и нес бессмысленные потери. Луан, хотя в его батальоне никто не был даже ранен, приказал покинуть деревню.
Видимо, руководители вооруженных отрядов этой религиозной секты вообразили, что их армия действительно сильна, поэтому на протяжении целых девяти лет они бросали на смерть десятки тысяч юных жизней.
Луан внимательно разглядывал военные посты Каодай. Те же торговцы, такие же товары. Сколько же времени будет продолжаться торговля этими святыми духами?
Подполковник — начальник провинции Биньзыонг — встречал кортеж машин прямо на пограничном пункте Хокмон-Кути. Но кортеж на высокой скорости промчался мимо. Кажется, только Май Хыу Суан успел помахать рукой начальнику провинции, который, чтобы встретить гостей, поднялся чуть свет. Но шефа провинции приветствовал не только Май Хыу Суан. Притормозил свой «лендровер» и Чан Ким Туен, чтобы сказать встречающим одну-две протокольные фразы. Этот тип всегда был внимателен.
Машины подъехали к Тэйниню. У обочины дороги их встречали губернатор провинции полковник Ле Ван Тат и командир гарнизона капитан Чанг Банг. Машины остановились у выкрашенного известью здания.
Нго Динь Зьем парадно вышел из машины.
«Ну прямо политический деятель!» — подумал Луан.
Ле Ван Тат был совершенно другой человек в отличие от By Тхань Куюиня, губернатора провинции Бинь Тыоиг. Наверняка большой чиновник секты Каодай, официальный или неофициальный. Только большой чиновник этой секты мог занимать пост губернатора провинции Тэйнинь. Что касается полковника Кхюиня, то тот, конечно, был католик и не скрывал этого.
Луан вышел из машины и присоединился к сопровождающим Нго Динь Зьема. Премьер-министр сел в кресло, инкрустированное перламутром. Луана никто не представил Тату. Тот в свою очередь не обратил на это внимания. Он угодливо крутился вокруг Нго Динь Зьема.
— Какова оперативная обстановка в провинции, господин губернатор? — спросил Зьем, делая вид, что готов внимательно его выслушать. На самом деле он внимательно изучал лицо командующего гарнизоном.
— Разрешите доложить, господин премьер-министр. Обстановка вполне спокойная, — ответил Тат, протягивая зажигалку к сигарете Нго Динь Зьема.
Зьем сделал глубокую затяжку и вдруг повернулся к капитану, хлопающему от страха глазами:
— Так вы и есть квартальный?
Капитан вытянулся как струна!
— Так точно, господин премьер. Я капитан Лок, квартальный.
— М-да! — повысил голос Зьем. — Образцовый капитан, а так небрежно одет!
У капитана была не застегнута одна пуговица на кителе. От слов Зьема он посинел словно утопленник, не зная, как поступить в присутствии премьер-министра. Уничтожающе действовал на него и взгляд начальника военного округа.
— Ну так что, поедем дальше? — произнес Зьем.
— Чашечку чаю… — умоляюще произнес Тат. Зьем подал знак — офицер охраны принес ему трость и шляпу. Зьем посмотрел на предложенную ему чашку с чаем, огляделся. Доктор Туен незаметно кивнул, давая понять, что чай можно выпить. Зьем сделал несколько глотков.
— В следующий раз одевайся более опрятно, — буркнул он, ткнув капитана концом трости прямо в грудь.
* * *Колонна машин выехала на перекресток Гозауха. Квартальный и все чиновники поспешно выстроились в линейку под огромным транспарантом со словами: «Горячо приветствуем Нго Динь Зьема!»
Колонна остановилась. Зьем подошел к группе местных активисток, одетых в длиннополое национальное платье аовяй с клетчатым шарфиком на шее. Здесь же возвышался небольшой, аккуратный алтарь со свечами и курильницами для фимиама.
Женщины согнулись в поклоне, приветствуя Нго Динь Зьема.
— Не надо так делать, а то люди подумают, что я император! — выговаривал Зьем квартальному и собравшимся дамам, но по лицу его растекалась радость.
Нго перешел мост, дальше дорога вела к границе. Зьем, обращаясь к квартальному, очень молодому для старшего лейтенанта парню, сказал:
— Запомните! Сегодня граница не та, что раньше. Камбоджийский король не встал на нашу сторону. Он придерживается нейтралитета.
Квартальный покорно изогнул спину, вместо ответа приложил руку к козырьку фуражки.
