Френсис Фицджеральд - Больше чем просто дом (сборник)
— Нет-нет, подождите здесь. Он будет рад с вами повидаться.
Чуть погодя вниз по лестнице спорхнула птицеподобная дамочка, за которой следовал майор Редферн. На сей раз женщина держалась любезнее, представившись как мисс Уилли Шугру и добавив:
— Ваш дядя сегодня не сможет с вами повидаться, но он передает самый горячий привет.
— Ничего, мой папа тоже нездоров, так что я отлично все понимаю.
— Между прочим, я профессиональная сиделка, — начала мисс Уилли, — но я…
Майор Редферн резко ее оборвал:
— Позволь говорить мне. — Он повернулся к Долли. — В доме Чарли вам всегда рады. Если захотите, вы можете какое-то время пожить здесь.
— Сейчас я живу в одной семье и не могу так сразу от них съехать, — сказала Долли, чувствуя, что визит пора заканчивать. — Но я обязательно загляну к вам в ближайшее время. Передайте дяде Чарли, что я желаю ему скорее поправиться.
— Что ж… Возможно, завтра мы увидимся в церкви, — сказал майор. — Вы какую церковь посещаете?
Долли назвала ему свой приход.
Вновь очутившись на улице, она и думать забыла о дяде Чарли. Сейчас ее волновал совсем другой вопрос: что, если она попросит миссис Эплтон пригласить Кларка к обеду? Допустимо ли для гостя обращаться с такой просьбой к хозяевам? Но если этого не сделать, она может никогда больше не увидеть Кларка — столь мрачная перспектива вызвала в ней бурю протеста. Как-никак миссис Эплтон была лучшей подругой ее мамы. И по возвращении в дом Эплтонов она сразу направилась в хозяйские апартаменты на втором этаже, с беззвучным шевелением губ репетируя свою просьбу.
Однако в полушаге от закрытой двери она остановилась, внезапно расслышав свое имя, просочившееся в замочную скважину.
— Долли находится здесь потому, что ей некуда больше податься.
— Но я не понимаю, мама, почему именно мы должны ее содержать? Или ее отец хочет, чтобы она всю жизнь кочевала по гостям?
— Не ожидала от тебя таких слов, Лайла.
— Извини, не сдержалась. Я ведь уже давно пригласила к нам этих девчонок, так ждала их, а тут вдруг появляется Долли и занимает гостевую комнату. Вот и говори после такого, что своя рубашка ближе к телу!
Долли на цыпочках отступила в гостевую комнату, спешно собрала чемодан, оставила миссис Эплтон записку — мол, дядя Чарли пригласил ее на неделю к себе — и незаметно выскользнула из дома.
Утром она отправилась в церковь вместе с майором Редферном. А вечер накануне прошел в довольно странной суете: майор самолично выколачивал многолетнюю пыль из постели, а мисс Уилли бестолково порхала туда-сюда, ничуть не походя на профессиональную сиделку, которая ухаживала за отцом Долли прошлой весной.
— Чертовски досадная осечка вышла с этими рекомендательными письмами, — рассуждал майор по дороге к церкви. — Разумеется, я приехал сюда, чтобы позаботиться о твоем дяде Чарли, но я все же рассчитывал хоть немного развлечься. А теперь не могу отыскать эти письма. Будь добра, при встрече представь меня той самой девушке — как бишь ее зовут?
Долли охотно согласилась помочь. Когда прихожане толпой повалили в церковь, она перехватила Анджелу у входа и тут же познакомила ее с майором. Анджела, девушка по натуре приветливая и в свете грядущего бала исполненная чувства собственной значимости, была в восторге от такого интересного знакомства.
— Долго вы пробудете в наших краях, майор Редферн?
— Не могу сказать точно. Я ухаживаю за больным дядей Долли и еще не имел возможности осмотреть город. Да и чужаку в нем податься особо некуда.
— Скоро вы перестанете чувствовать себя чужаком. Мы здесь не зря гордимся своим гостеприимством.
Во время службы Долли, мысленно разделив помещение церкви на несколько секторов, изучила их один за другим в надежде увидеть высокую юношескую фигуру, но тщетно. С тяжелым сердцем она двинулась по проходу вслед за майором и Анджелой.
— Вы просто обязаны быть на балу, — говорила Анджела. — Сейчас уже поздно посылать формальное приглашение, но вот я пишу «понедельник, вечер» на своей визитке — это заменит пригласительный билет.
По выходе из церкви на солнечную улицу Долли впервые заметила, что, хотя майор и наделен весьма эффектной внешностью, нос его сильно смахивает на спусковой крючок — если еще немного надавить на его кончик, тот коснется губы и грянет выстрел. «А он, должно быть, завзятый бабник, — подумала она. — Как и Кларк — тот еще мастер кружить девчонкам головы. И все же интересно: куда он пропал? Вернулся в свою школу?» Она должна была это выяснить — и как можно скорее.
Ей не удалось скрыть свое нетерпение, и майор на обратном пути строго заметил:
— Это невежливо — так поспешно расставаться с собеседником. Тебе не мешало бы подучиться хорошим манерам.
— Извините.
— Впрочем, это же Америка, чему я удивляюсь? — снисходительно молвил майор и продолжил размышлять вслух: — А малютка Дикни — тот еще фруктик. В голове ветер гуляет вовсю. Такую раскрутить — плевое дело.
— А зачем вам ее крутить? — спросила Долли.
— Что? — Майор взглянул на нее озадаченно. — А, это просто такое выражение.
Они шли мимо дома мисс Терхьюн… Что там за розовая табличка на двери? Приблизившись еще на несколько шагов, Долли прочла одно слово: «Корь».
Майор не мог не заметить ее смятение.
— Что такое? — спросил он.
— Я забыла… Мне надо зайти в аптеку.
— Что ж, зайди. И кстати, не стоит сообщать всем подряд, что твой дядя вернулся. Он не хочет, чтобы весь город узнал о его болезни.
В аптеке она набрала номер мисс Терхьюн и попросила к телефону Кларка Кресуэлла.
— Я увидела на твоей двери этот знак…
— А я-то надеялся, что его никто не заметит.
— Я сейчас живу у моего дяди через дом от тебя, — быстро сказала она. — Вот и решила позвонить.
— У меня не постельный режим; слоняюсь по дому, слушаю радио. Постой-ка, это не на твоей крыше слуховое окно сделано в такой занятной будке — типа коробочки для пилюль?
— Так и есть. К этому окну ведет лесенка сразу от двери моей комнаты.
— Тогда после ужина поднимайся на крышу, а я буду смотреть из своего слухового окна. Через стекло ты корью не заразишься.
— Моему дяде это не понравится, — сымпровизировала она. — Кроме того, мне нужно готовить костюм для Хеллоуина. Так что пока!
В рассеянных чувствах Долли вернулась домой и, войдя в мрачный холл первого этажа, вновь ощутила себя одинокой и никому не нужной. На лестнице она встретила мисс Уилли и спросила:
— Моему дяде не стало лучше? Могу я его повидать?
— Не сегодня. Он все еще очень слаб.
— Он знает, что я здесь?
— Да, и он хочет, чтобы ты чувствовала себя как дома.
После ужина Долли занялась своим маскарадным костюмом; майор сосредоточенно курил, а мисс Уилли откровенно бездельничала.
— Где будет проходить твоя вечеринка? — спросила она у Долли.
— Здесь неподалеку.
— В доме у кого-то из подруг?
— Само собой. У девочки, которую я знаю всю жизнь.
— Ну разве не здорово! — сказал майор, обращаясь к мисс Уилли. — Мы с Долли завтра вечером славно повеселимся. Чертовски досадно, что тебе придется сидеть дома при старине Чарли.
Мисс Уилли никак не среагировала на его слова и продолжила расспрашивать Долли:
— А что у тебя за костюм?
— Просто черная накидка с маской — ну, вроде как ведьма. Будем ходить по округе, жутко завывать и все такое.
— А хозяева того дома, они люди богатые?
— Заткнись! — цыкнул на нее майор.
Взглянув на него еще раз, Долли окончательно решила про себя, что майор ей не нравится. Он был ничуть не лучше этой мисс Уилли. И зачем только дядя Чарли водится с такими людьми?
— Тебе нравится в школе? — быстро спросила мисс Уилли.
— Очень нравится. И мне на завтра много задано по английской истории.
С этими словами она, взяв шитье, отправилась наверх. Проходя мимо комнаты дяди Чарли, она задержалась — было сильное искушение приоткрыть дверь и взглянуть на больного. Вряд ли за ним хорошо ухаживают — Долли уже убедилась, что сиделка из мисс Уилли никудышная.
Однако она воздержалась от подглядывания и прошла дальше, в свою комнату на третьем этаже. Рядом с ее дверью находилась небольшая аккуратная лесенка, ведущая к слуховому окну, и Долли вдруг захотелось узнать, действительно ли Кларк ждет ее через одну крышу отсюда?
Поддавшись порыву, она наспех поправила волосы перед зеркалом, после чего поднялась по лесенке, толкнула наклонную створку окна и выбралась на крышу. Свежий осенний воздух подействовал на нее благотворно: чувство подавленности улетучилось. Она передернула плечами — не от холода, а как бы стряхивая остатки неприятных впечатлений, полученных внизу.
