Эмиль Золя - Истина
Давидъ, который со своей стороны велъ тщательное разслѣдованіе и обладалъ тонкимъ уломъ и замѣчательнымъ терпѣніемъ, покачалъ головой.
— У всѣхъ троихъ есть алиби; десятки ихъ поклонниковъ доставятъ тому неопровержимыя доказательства. Первые два, очевидно, вернулись въ школу вмѣстѣ съ братомъ Фульгентіемъ. Братъ Горгій провожалъ одного изъ мальчиковъ; онъ вернулся домой въ половинѣ одиннадцатаго, — это подтверждается всѣми служащими въ школѣ, а также многими друзьями братьевъ, которые видѣли, какъ онъ возвращался домой.
Маркъ снова замѣтилъ, все съ тѣмъ же выраженіемъ человѣка, который вполнѣ увлеченъ стремленіемъ къ раскрытію истины:
— Этотъ братъ Горгій кажется мнѣ довольно подозрительнымъ, и я немало о немъ размышлялъ… Мальчикъ, котораго онъ провожалъ, — племянникъ кухарки Пелажи, служащей у родныхъ моей жены; я старался разспрашивать этого ребенка, но это лукавый, лживый и лѣнивый мальчикъ, и я не могъ добиться отъ него никакого толку… Да, фигура брата Горгія, вся его личность, постоянно меня преслѣдуетъ. Про него говорятъ, что онъ — грубый, чувственный, циничный человѣкъ, уродливый въ проявленіи своего благочестія; онъ проповѣдуетъ религію жестокости и уничтоженія. Ходятъ слухи, что у него когда-то были нечистыя дѣлишки съ отцомъ Филибеномъ и съ самимъ отцомъ Крабо… Братъ Горгій!.. Да, я думалъ одно время, что онъ и есть тотъ человѣкъ, котораго мы ищемъ. А затѣмъ я не могъ найти подтвержденія своей гипотезѣ.
— Безъ сомнѣнія, — подтвердилъ Дельбо, — братъ Горгій — довольно подозрительная личность, и я вполнѣ согласенъ, что вы стоите на вѣрномъ пути. Но благоразумно ли будетъ съ нашей стороны выступить противъ него съ обвиненіемъ, когда мы не можемъ представить никакой вѣской улики, а должны довольствоваться одними разсужденіями? Мы не найдемъ ни одного свидѣтеля въ пользу нашего дѣла: всѣ заступятся за него и обѣлятъ его отъ нашихъ богохульственныхъ обвиненій. Мнѣ невозможно защищать вашего брата, — продолжалъ Дельбо, — если мы не перенесемъ борьбу въ непріятельскій лагерь…. Обратите вниманіе на то, что единственная помощь, которая можетъ представлять для васъ нѣкоторую выгоду, должна исходить изъ церкви; всѣ говорятъ теперь о томъ, что прежнія недоразумѣнія между монсеньеромъ Бержеро и ректоромъ Вальмарійской коллегіи, всемогущимъ отцомъ Крабо, приняли теперь очень рѣзкую форму именно благодаря дѣлу Симона… По моему глубокому убѣжденію, отецъ Крабо и представляетъ собою ту таинственную пружину, которая незамѣтно приводитъ въ дѣйствіе всѣ хитросплетенія, предназначенныя для пагубы Симона. Я не подозрѣваю его въ томъ, что онъ совершилъ преступленіе; но увѣренъ, что онъ и есть та сила, которая оберегаетъ и скрываетъ отъ насъ истиннаго преступника. Если мы обрушимся прямо на него, то попадемъ въ самого главу заговора… Не забывайте, что на нашей сторонѣ будетъ самъ епископъ, — не открыто, само собою разумѣется; но и косвенная поддержка такого лица имѣетъ громадное значеніе.
Маркъ улыбнулся недовѣрчивой улыбкой, какъ будто хотѣлъ сказать, что трудно разсчитывать на такую поддержку, когда дѣло касается возстановленія истины. Онъ, впрочемъ, вполнѣ сознавалъ, что отецъ Крабо являлся ихъ главнымъ и общииъ врагомъ; добраться до этого человѣка и доказать его лукавую злобу, — въ этомъ заключалась главная цѣль борьбы. Они принялись обсуждать все, что касалось этой личности, его прошлое, покрытое таинственнымъ ореоломъ довольно подозрительной легенды. Его считали незаконнымъ сыномъ знаменитаго генерала, принца крови первой имперіи; такое происхожденіе окружало его личность, въ глазахъ современныхъ патріотовъ, блескомъ славы и боевыхъ успѣховъ. Но разсказъ о томъ, какъ онъ принялъ постриженіе, и романическія подробности этого событія еще болѣе трогали сердца легковѣрныхъ его поклонниковъ, а главное — поклонницъ. Тридцати лѣтъ, будучи богатымъ, красивымъ и неотразимымъ побѣдителемъ сердецъ, онъ женился на обворожительной вдовѣ, великосвѣтской герцогинѣ, чрезвычайно богатой; внезапная смерть унесла любимую женщину въ расцвѣтѣ ея красоты. Такой ударъ обратилъ его къ Господу Богу, какъ разсказывалъ онъ самъ объ этомъ періодѣ жизни; онъ постигъ всю тщету земного счастья и земныхъ надеждъ. Своимъ постриженіемъ онъ завоевалъ себѣ сердца всѣхъ женщинъ, оцѣнившихъ его готовность искать въ небесахъ утѣшенія въ потерѣ единственной любимой подруги.
Согласно другой легендѣ, основаніе Вальмарійской коллегіи еще болѣе укрѣпило за нимъ обожаніе женщинъ этой округи. Помѣстье Вальмари принадлежало старой графинѣ де-Кедевиль, бывшей авантюристкѣ, которая поселилась въ своемъ замкѣ, чтобы замолить старые грѣхи усиленнымъ ханжествомъ. Сынъ ея и невѣстка умерли случайно, во время желѣзнодорожной катастрофы, и у нея остался одинъ внукъ и единственный наслѣдникъ, Гастонъ, котораго она привезла съ собою въ помѣстье. Гастону было девять лѣтъ; это былъ страшно непослушный мальчикъ, который затѣвалъ всевозможныя шалости и всегда грубилъ своимъ наставникамъ; не зная, какими средствами обуздать ребенка, и боясь отдать его изъ дому, она рѣшила пригласить къ нему наставникомъ молодого іезуита, отца Филибена, двадцати шести лѣтъ. Это былъ сынъ крестьянина, грубоватый на видъ; его рекомендовали ей, какъ человѣка съ сильнымъ характеромъ. Этотъ наставникъ ввелъ въ домъ графини отца Крабо, который былъ лѣтъ на пять или на шесть старше его; онъ въ то время былъ окруженъ яркимъ ореоломъ чудеснаго обращенія, благодаря постигшему его любовному несчастью. Не прошло и шести мѣсяцевъ, какъ отецъ Крабо, состоя при графинѣ въ качествѣ друга и исповѣдника, получилъ неограниченное вліяніе и вскорѣ явился дѣйствительнымъ хозяиномъ всего помѣстья Вальмари. Злые языки говорили, что онъ былъ и любовникомъ графини, въ которой проснулись всѣ сладострастные инстинкты ея молодости, несмотря на ея почтенные годы. Была минута, когда они почти рѣшили отослать Гастона въ іезуитскую школу въ Парижъ, такъ какъ мальчикъ своимъ буйнымъ поведеніемъ нарушалъ ихъ мирное и счастливое существованіе среди роскошной обстановки древняго замка, окруженнаго чудными деревнями и веселыми лужайками, которыя перерѣзывалисъ свѣтлыми ручейками. Мальчикъ то забирался на высокіе тополя и разорялъ вороньи гнѣзда, то бросался одѣтымъ въ прудъ, чтобы доставать оттуда піявокъ, и возвращался домой въ разодранной одеждѣ, съ расцарапанными руками и окровавленнымъ лицомъ; всѣ строгости отца Филибена не приводили ни къ чему.
Внезапно обстоятельства перемѣнились, благодаря очень трагическому происшествію. Гастонъ утонулъ во время прогулки, которую совершалъ подъ наблюденіемъ отца Филибена. По разсказу послѣдняго, мальчикъ попалъ въ водоворотъ, откуда его напрасно старался спасти другой мальчикъ, его товарищъ, пятнадцатилѣтній Жоржъ Плюме, сынъ одного изъ садовниковъ при замкѣ, который издали увидѣлъ случившееся несчастье и прибѣжалъ на выручку. Графиня была въ отчаяніи и умерла въ слѣдующемъ году, завѣщавъ помѣстье Вальмари и все свое богатство отцу Крабо, конечно, при посредствѣ подставного лица, маленькаго клерикальнаго банкира въ Боіюнѣ, съ тѣмъ, чтобы отецъ Крабо устроилъ учебное заведеніе, которымъ завѣдывали бы іезуяты. Позднѣе отецъ Крабо явился ректоромъ этого заведенія, и вотъ уже десять лѣтъ, какъ оно процвѣтало подъ его руководствомъ. Онъ правилъ всѣми дѣлами изъ своей кельи, поражавшей суровой простотой: голыя стѣны, жесткая постель и два стула составляли все ея убранство. Онъ самъ мелъ полъ своей кельи и убиралъ свою постель. Женщинъ онъ исповѣдывалъ въ часовнѣ, но мужчинъ приглашалъ на исповѣдь въ келью, точно хвастаясь своею бѣдностью. Казалось, что онъ жилъ въ полномъ уединеніи, какъ будто вдалекѣ отъ всякаго вліянія, предоставляя отцу Филибену завѣдываніе коллегіею и присмотръ за учениками. Онъ рѣдко показывался въ классахъ, зато внимательно бесѣдовалъ съ родителями, когда они приходяли въ пріемную, и весь отдавался заботамъ о семьяхъ учениковъ, въ особенности входилъ въ интересы матерей и сестеръ, занимался устройствомъ ихъ браковъ, семейными дѣлами и старался расположить всю эту публику въ пользу своей коллегіи и во славу Божію. Такимъ образомъ онъ добился неограниченнаго вліянія на весь округъ.
— Въ сущности, — сказалъ Дельбо, — этотъ отецъ Крабо кажется мнѣ очень недалекимъ человѣкомъ; вся его сила въ томъ, что онъ постигъ человѣческую глупость; отецъ Филибенъ внушаетъ мнѣ гораздо больше сомнѣній; вы считаете его честнымъ человѣкомъ, а я не довѣряю его напускной грубости и добродушной откровенности… Вся эта исторія временъ графини Кедевиль осталась неразъясненной; смерть ребенка, незаконные обходы при передачѣ наслѣдства — имѣнія и денегъ… Самое подозрительное то, что единственный свидѣтель смерти, сынъ садовника, Жоржъ Плише, и есть знаменитый братъ Горгій, къ которому братъ Филлбенъ почувствовалъ необыкновенное расположеніе и сдѣлалъ изъ него іезуита. И вотъ теперь, при настоящемъ таинственномъ стеченіи обстоятельствъ, мы видимъ снова эти три личности вмѣстѣ, и въ этомъ кроется, быть можетъ, все дѣло; если братъ Горгій является преступникомъ, усилія двухъ другихъ выгородить его объясняются не только личными мотивами, но и прежними дѣяніями, памятью о другомъ маленькомъ трупѣ, который ихъ связываетъ, и страхомъ, какъ бы онъ ихъ не предалъ, если они покинутъ его на произволъ судьбы… Къ несчастью, какъ вы сами сказали, и какъ и я подтверждаю, все это гипотезы, разсужденія, болѣе или менѣе логичныя; намъ же необходимы точные факты, установленные и доказанные. Постараемтесь добиться чего-нибудь опредѣленнаго, потому что, какъ я вамъ уже объяснялъ, чтобы защитить вашего брата, я долженъ явиться въ качествѣ обвинителя и мстителя.
