Роберт (2) Стоун - В зеркалах
— Случается поденная работа.
— На прошлой неделе вы сколько-нибудь работали?
— На прошлой неделе я три дня работала для одной дамы на кладбище.
— Сколько вы получили?
— Не знаю,— сказала Сантонина Йоман.
— Хотя бы приблизительно.
— Не скажу вам. Может быть, что и по три доллара в день. Мэтью Арнольд сделал запись в зеленой анкете, закончив ее утомленным росчерком.
— Тут указано, что с вами проживают двое малолетних детей. Где они сейчас?
— Они у друзей,— ответила Сантонина Йоман.
— У друзей?
— У них. В гостях они сегодня.
— Жаль, что нам не удалось их увидеть,— огорченно заметил Мэтью Арнольд.— Мы чувствуем себя спокойнее, когда можем пересчитать всех по головам.
— Угу,— сказала Сантонина Йоман.— Когда опять придете, мы постараемся собрать ихние головы, чтобы вы посчитали, Их две всего.
— Да уж, пожалуйста,— сказал Мэтью Арнольд.— Ваш попечитель заходил в этом месяце?
— Это кто такой?
— А это, помимо всего прочего, тот, кто приносит вам талоны на продукты. Я полагал, что это может служить достаточно ясным отличительным признаком.
— Это может чего?
— Я говорю, что вы, надо полагать, знаете, откуда у вас берутся масло и яйца?
— Я беру продукты по билетикам — их приносит один белый. Вы про это говорите?
— Я про это говорю,— сказал Мэтью Арнольд, скривив пухлые губы.— И речь идет именно об этом джентльмене.
— Об этом джентльмене? — повторила Сантонина Йоман, поднявшись с дивана.— Так он и есть попечитель?
Она перевела взгляд с Мэтью Арнольда на Рейни.
— Эй,— крикнула она в заднюю комнату,— помнишь, этот добрый маленький дядечка, который приносит билетики в лавку? Ты знаешь, кто он?
— Скажи скорее, я не знаю,— произнес мужчина в задней комнате.
— Он попечитель.
— Ага, попечитель,— произнес мужчина в задней комнате.— Тогда ладно.
Мэтью Арнольд хотел заглянуть в приотворенную дверь задней комнаты и, наклонившись вперед, развалил стопку зеленых бланков.
— Теперь, когда мы выяснили, кто такой попечитель,— крикнул он туда,— неплохо было бы узнать, кто вы такой... Дружище,— добавил он хрипло.
Невидимый человек поднялся: они услышали шорох и скрип пружин.
— Сейчас. Звать меня Джон Джонс, а кто поважнее — зовет меня Дружище, и я не против.
— Мы уходим,— объявил Мэтью Арнольд.— Мы страшно сожалеем, что обеспокоили вас. О решении по вашему делу вас, разумеется, поставят в известность.
— Вот спасибо,— сказала Сантонина Йоман, провожая их к двери.— Дай вам бог здоровья. А вы тоже попечитель? — спросила она Мэтью Арнольда.
— Нет,— раздраженно отвечал тот, запихивая измятые бланки в папку.— Я не попечитель.
— А этот дядечка, который с вами. Он попечитель?
— Нет, нет,— сказал Морган Рейни и опять покраснел.— Нет.
— Он не очень разговорчивый, а? Рта ни разу, считай, не раскрыл за все время.
Морган Рейни взглянул на нее и вышел, Арнольд — вслед за ним. На крыльце Арнольд обернулся к девушке.
— Он мало говорит, потому что занимает важный пост, и я думаю, он хорошо понял, что здесь сегодня происходило.— Он спрыгнул на дорогу и догнал Рейни.
Пока они шли к машине, в каждом окне дома открывались жалюзи.
Когда Морган Рейни подошел к муниципалитету, знойный, безветренный, безоблачный день был уже в разгаре — сухая, жесткая трава курчавилась на залитой солнцем лужайке. Пожилые адвокаты шаркали по длинным прямым дорожкам, подняв черные зонты, напоминавшие о бренности всего живого; чиновники не спеша подходили к большим стеклянным дверям, обмахиваясь утренними газетами.
В вестибюле работали кондиционеры — и так интенсивно, что на стеклянных стенах около них наросли каемки инея. Ровное гудение холодильных машин приглушало звуки муниципального лейтмотива «Непогода».
За диспетчерским столом сидела сухопарая дама в свитере.
— Сегодня, Рейни, я не даю вам маршрутов,— сказала она.— Для вас есть какое-то особое задание.
Она протянула ему папку с разноцветными анкетами: к ним была пришпилена записка на личном бланке мистера Клода Бургуа, заместителя по административной части.
«Рейни,— говорилось в записке,— мы еще раз просмотрели Ваши данные и считаем, что Ваши подготовка и опыт дают Вам право на самостоятельную работу. Отправляйтесь немедленно на Саут-Ней, 2231 (угол Артезиан) в администрацию гостиницы Лестера и Рудольфа «Элита». Разыщите Лестера Клото (цветного), который ждет Вас и поможет Вам провести обследование в этом районе. С Лестером у нас прекрасные отношения, и мы убедительно просим Вас не доставлять ему лишних хлопот. С уважением, Клод Бургуа. P. S. Мистер Арнольд будет сегодня в этом районе и в 12.30 подъедет к гостинице, чтобы увезти Вас».
Рейни сунул записку в карман и поехал на автобусе на Артезиан-стрит. Он прошел три квартала гаражей и деревянных домов и, потный, остановился на углу Ней-стрит. На протяжении трех кварталов ему попался всего один человек — мужчина без рубашки, с опухшим лицом, лежавший на спине среди апельсиновой кожуры и арбузных корок у стены бетонного дома. Из переулков и внутренних двориков доносился детский смех.
Мрачное трехэтажное здание «Элиты» смотрело на улицы незрячими глазами окон, закрытых ставнями. На крыше была яркая вывеска, изображавшая круглолицего негра с улыбкой, растянувшейся чуть ли не на весь фасад.
Тут же было кафе, по-видимому принадлежавшее гостинице, и Рейни, заметив, что из каждого окна на другой стороне улицы за ним следят, быстро вошел в него. Тревожный звонок возвестил о его приходе, но люди у стойки продолжали сидеть молча и неподвижно, спиной к нему. Трое хорошо одетых мужчин в соломенных шляпах с яркими лентами смотрели на него с напускным равнодушием из-за столика в глубине. Бармен замер на секунду, потом нахмурился и прошел за стойкой к Рейни.
— Слушаю,— сказал он.— Что вам угодно?
— Вы не могли бы сказать, где мне найти Лестера Клото? — спросил Рейни.
Люди у стойки с видимым облегчением снова взялись за стаканы.
— Эй, Риз,— крикнул бармен женщине, которая жарила что-то на рашпере,— где мистер Клото?
— Да на кухне, наверно,— ответила женщина.
— Идите прямо туда,— бармен показал на дверь в конце комнаты.— Вы его найдете.
Морган Рейни прошел через дверь и сразу наткнулся на плотного белого человека в синем костюме, выходившего из соседней комнаты. За ним следом из двери хлынул отвратительный запах тухлятины.
Белый с удивлением посмотрел на Рейни и отступил на шаг.
— Лестера ищете?
— Да,— сказал Рейни,— Лестера Клото.
— Сюда идите. Поспели к самому обеду.
Рейни, задержав дыхание, вошел и увидел три металлических стола и на них — ряды окровавленных зубаток. Между столами двигались два человека в перепачканных халатах и остервенело всаживали под хрусткие жабры маленькие ножи; их руки были по локоть вымазаны слизью и кровью. Коротким рывком они вспарывали брюхо и, выхватив моток багровых рыбьих внутренностей, швыряли его в жестяной бак на колесиках, стоявший у ног. Они переходили от туши к туше, тихо напевая и гоня пинками передвижные баки с требухой.
Рейни остановился и вдохнул чудовищный смрад.
— А-а, мистер Рейни,— произнес кто-то.
На безопасном отдалении от побоища в красном кресле сидел человек, полный, очень черный, с внушительной осанкой. На руках у него был ребенок, наверно месячного возраста, крошечный, безволосый, с большими молочными неподвижными глазами и кожей бледно-кофейного цвета. Мужчина встал навстречу Рейни, расправил детское одеяльце на плече, чтобы положить туда голову ребенка. На нем были темные очки, со вкусом выбранный галстук и белый, по-видимому шелковый, костюм. Рейни пожал его мягкую, унизанную перстнями руку.
— Мистер Клото?
— Добро пожаловать, мистер Рейни.
Он положил ребенка в кресло и приятно улыбнулся. Это его изображение красовалось на крыше.
— Вообще-то они совсем свежие,— сказал он, глядя на рыбу.— А насколько лучше они пахнут, если их приготовить с красным перцем и тмином. Ах, как они пахнут. Вы, видно, с севера, мистер Рейни.
— Нет. Я здешний, из Южной Луизианы.
— Мне кажется, вам дурно, сэр? А разве местному станет дурно от того, что готовят зубатку?
— Нет,— сказал Рейни,— что вы. Ничего подобного.
— Ну, мы ждали вас в «Элите» с большим нетерпением, мистер Рейни. Мы всегда рады видеть работников социального обеспечения.
— Мне сказали, что я должен встретиться с вами по поводу нашего обследования.
— Совершенно верно,— сказал мистер Клото. Он подошел к креслу и покрутил рукой с перстнями перед глазами ребенка.
— Он же не видит,— сказал ему Рейни.
— Да,— сказал мистер Клото.— Вы и детьми занимаетесь? Рейни посмотрел на него.
— Я думал, они тоже включены в программу вашей подготовки,— объяснил Клото.
