Жены и дочери. Мэри Бартон [сборник 2023] - Элизабет Гаскелл

— Он барристер, — вставила Синтия, более не в силах сдерживаться. — Адвокат со степенью.

— А, ну разумеется. Юрист. Барристер. Я все прекрасно слышу, незачем говорить так громко, милочка. Так что́ я собиралась сказать до того, как вы меня прервали? Когда вы некоторое время повращаетесь в обществе, вы усвоите, что прерывать других — признак дурного воспитания. Я еще очень многое собиралась вам сказать, но теперь из-за вас все вылетело у меня из головы. Кроме того, Харриет, ваш отец просил меня спросить о чем-то еще — о чем?

— Вы, наверное, имеете в виду — о мистере Хэмли?

— Ах да! Через месяц к нам съедутся все друзья лорда Холлингфорда, и лорд Камнор желает во что бы то ни стало пригласить и мистера Хэмли.

— Сквайра? — с неприкрытым удивлением спросила миссис Гибсон.

Леди Камнор слегка наклонила голову, будто желая сказать: «Если бы вы меня не перебили, я бы все объяснила».

— Знаменитого путешественника, того мистера Хэмли, который занимается наукой. Насколько я понимаю, он сын сквайра. Лорд Холлингфорд хорошо с ним знаком, но в предыдущий раз, когда мы его пригласили, он отказался, причем без всякого объяснения.

Неужто Роджера и вправду приглашали в Тауэрс, а он отказался? Миссис Гибсон была не в состоянии этого понять. А леди Камнор продолжала:

— На сей раз нам совершенно необходимо заручиться его присутствием, однако мой сын лорд Холлингфорд вернется в Англию всего лишь за неделю до того, как к нам приедет с визитом герцог Атерстоунский. Насколько мне известно, мистер Гибсон находится в дружеских отношениях с мистером Хэмли. Как вы полагаете, сможет он убедить его почтить нас своим присутствием?

Услышать такое из уст гордой леди Камнор! Да еще о Роджере Хэмли, которого она едва не выставила из своей гостиной два года назад, когда он явился с визитом в неурочное время, о Роджере Хэмли, которого отвергла Синтия! Миссис Гибсон была изумлена и сумела лишь пробормотать, что мистер Гибсон, вне всякого сомнения, сделает все, что будет угодно ее милости.

— Спасибо. Вы достаточно хорошо меня знаете, чтобы понять, что я — не тот человек, а Тауэрс — не тот дом, чтобы умолять кого-то приехать к нам в гости. Однако в данном случае я склоняю голову; люди высокого ранга обязаны первыми оказывать почести тем, кто отличился на поприще наук или искусств.

— А кроме того, мама, — вставила леди Харриет, — папа говорит, что Хэмли владели своей нынешней землей еще до завоевания Англии норманнами, тогда как мы живем в этом графстве всего на протяжении века, а еще существует легенда, что первый Камнор заработал свое состояние, торгуя табаком в дни правления короля Иакова.

Леди Камнор не то чтобы оставила спесь и прямо с ходу взяла понюшку табаку, но совершила действие примерно равнозначное. Она вполголоса, хотя притом властно, заговорила с Клэр о подробностях брачной церемонии, и разговор этот длился до того момента, когда она решила, что визит окончен: тут она схватила леди Харриет едва не за шкирку и поволокла прочь, прервав на середине ее разговор с Синтией, — леди повествовала о прелестях Спа, где молодые намеревались провести несколько дней во время свадебного путешествия.

Тем не менее леди Камнор приготовила невесте щедрый подарок: Библию и молитвенник в бархатном переплете с серебряными застежками, а кроме того, набор домашних расходных книг; на первой странице леди Камнор собственной рукой написала, сколько хлеба, масла, яиц, мяса и круп положено расходовать в неделю на одну душу, присовокупив лондонские цены на все эти товары, дабы и самая неопытная домоправительница могла подсчитать, соответствуют ли ее расходы ее средствам, — именно так выразилась графиня в записке, которую прислала вместе с этим щедрым и крайне скучным подарком.

— Если соберешься съездить в Холлингфорд, Харриет, отвези, пожалуйста, эти книги мисс Киркпатрик, — сказала леди Камнор, запечатав записку со всей корректностью и прямотой, каковые подобали графине с безупречной репутацией. — Насколько мне известно, все они завтра отправляются в Лондон на свадебную церемонию, хотя я и пыталась внушить Клэр, что долг призывает венчаться в своей приходской церкви. Она тогда мне сказала, что всецело со мною согласна, однако муж ее выразил столь сильное желание посетить Лондон, что она не знала, как ему возразить, не нарушив при этом супружеского долга. Я посоветовала ей повторить ему все мои соображения относительно того, что венчание в Лондоне — это дурной тон, но, как я понимаю, ей не удалось его переубедить. Собственно, и в те времена, когда она жила у нас, это был ее единственный существенный недостаток: она была слишком покладиста, никогда и никому не возражала.

— Мама, — сказала леди Харриет не без нотки коварства в голосе, — а как ты полагаешь, ты бы относилась к ней с таким же расположением, если бы она перечила тебе и говорила «нет», когда ты ожидала услышать от нее «да»?

— Безусловно, относилась бы, дорогая. Я люблю, чтобы у каждого был собственный взгляд на вещи; только когда мое мнение основывается на длительных размышлениях и опыте, какового у меня куда больше, чем у большинства людей, я считаю, что они лишь проявляют должное уважение, когда позволяют себя переубедить. Собственно, по моему разумению, они не признают, что я их переубедила, только из чистого упрямства. Надеюсь, ты не считаешь меня деспотом? — спросила она не без некоторой тревоги.

— Если и считаю, дорогая мама, — ответила леди Харриет, ласково целуя поднятое ей навстречу суровое лицо, — так только потому, что предпочитаю деспотию республике, самой же мне сейчас придется крайне деспотически обойтись со своими лошадками, потому что уже очень поздно, а мне нужно ехать в Эшхолт.

Впрочем, доехав до Гибсонов, она застала там такую картину, что сильно задержалась и так и не добралась в тот день до Эшхолта.

Молли сидела в гостиной, бледная, дрожащая, с усилием сдерживая слезы. Когда леди Харриет вошла, больше в гостиной никого не было; в комнате царил беспорядок — всюду были разбросаны подарки, оберточная бумага, картонные коробки, всевозможные изящные вещицы.

— Ты похожа на Мария, сидящего среди руин Карфагена, дорогая! Что случилось? Почему у тебя такой горестный вид? Надеюсь, свадьба не расстроилась? Впрочем, когда речь идет о прелестной Синтии, я ничему не удивлюсь.

— Нет-нет! В этом отношении все в порядке. А вот я в очередной раз простудилась, и папа сказал, что мне лучше не ездить на свадьбу.

— Бедняжка! Ведь это должен был быть твой первый визит в Лондон!