Артур Дойль - Дуэт со случайным хором
— Сорок фунтов стерлингов, — сказал Джек твердо. Мод ожидала, что Вингфилд поднимается и без дальнейших разговоров уйдет из комнаты. Но так как он продолжал спокойно сидеть на прежнем месте, то она сказала:
— Да, сорок фунтов.
Вингфилд покачал головой.
— Помилуйте, миссис Кросс, ведь это такая ничтожная сумма.
— Мы предлагаем сорок фунтов, — повторил Джек.
— Но на чем же вы основываете ваше предложение?
— Мы рассчитывали, что сорок фунтов самая правильная сумма.
Вингфилд поднялся со своего места.
— Конечно, — сказал он, — лучше какое-нибудь предложение, чем вовсе никакого. Сегодня после обеда у нас как раз состоится совещание директоров, и я передам им ваше предложение.
— И когда же мы узнаем ответ?
— Я извещу запиской вашего поверенного.
— Это — как вам будет удобнее. Нам не к спеху, — сказал Джек. Но когда они вышли из конторы и уже сидели на извозчике, Джек не мог больше сдержать своего восторга.
— Превосходно, великолепно! — воскликнул он, хлопая в ладоши. — Что, Мод, разве я не деловой человек? Вот как надо обращаться с этими господами!
Мод не могла не поздравить брата.
— Ты милый славный мальчик, — сказала она. — Лучше сделать нельзя было.
— Он сразу понял, с кем имеет дело. Настоящие деловые люди с одного взгляда узнают друг друга.
Мод рассмеялась. Джек, с его кавалерийскими ухватками и белой полосой вокруг загорелого лица от ремня фуражки, был очень мало похож на делового человека.
Они пообедали вместе в ресторане, и затем Джек повел сестру смотреть то, что называл «поистине поучительным зрелищем», оказавшимся аукционом лошадей в Таттерсале. После этого они поехали обратно к Оуэну и нашли здесь письмо, адресованное на имя госпожи Кросс. Мод разорвала конверт.
«Дорогая миссис Кросс, — прочла она. — Я очень счастлив известить вас, что директора правления решили приостановить судебное производство и, приняв ваше предложение сорока фунтов стерлингов, считают себя вполне удовлетворенными в требованиях, предъявленных вашему мужу».
Мод, Джек и добрый Оуэн торжествующе протанцевали но комнате.
— Вы прекрасно исполнили свою задачу, миссис Кросс, прекрасно! воскликнул Оуэн. — Лучше никто никогда не мог бы сделать. Теперь дайте мне ваш чек и подождите здесь, а я сейчас схожу и все вам окончательно устрою.
Когда Франк утром в день своего рождения спустился вниз в столовую, он заметил на столе перед своим прибором хорошенький серебряный портсигар.
— Это для меня, дорогая?
— Да, Франк, маленький подарок от твоей жены.
— Благодарю, Мод. Какой милый, хорошенький портсигар. Да там что-то лежит внутри?
— Папиросы, вероятно.
— Нет, это какая-то бумага. «Хотспурское Страховое Общество». О Боже мой, опять это проклятое дело! Как оно сюда попало? Что это такое? — «Сим извещаю вас…» — Что это такое? Мод, Мод, что ты сделала?
— Франк, мой милый, славный мальчик! — воскликнула она, крепко обнимая его. — Мой дорогой Франк! О, я так счастлива!
Глава XIII
Помещение капитала
— Я хочу посоветоваться с тобой, Мод.
Она была прелестна при свете утренних лучей солнца. На ней была белая с розовыми цветами блузка из французской материи и кружевное жабо, над краем стола едва заметно блестела пряжка ее темного кожаного кушака. На столе стояла чашка кофе, на тарелке лежала скорлупа от только что съеденных яиц, ибо Мод была молода и здорова и обладала превосходным аппетитом.
— В чем дело, дорогой?
— Я поеду сегодня со следующим поездом. Поэтому мне незачем торопиться.
— Вот это очень мило с твоей стороны.
— Не думаю, чтобы Динтон был того же мнения.
— Всего только один час разницы, — что за беда!
— В конторе едва ли будут с этим согласны. Час дорого стоит в великом Лондоне.
— О, я ненавижу этот великий Лондон. Он вечно стоит между мною и тобою.
— Не только между нами. Многих любящих людей разъединяет он на целый день.
Франк подошел к ней, и через минуту одна чашка уже была опрокинута. Мод выбранила его за это, и затем оба, смеясь, уселись на диване. Когда Франк кончил любоваться ее маленькими хорошенькими ножками в черных ажурных чулках, она напомнила ему, что он хотел с нею о чем-то посоветоваться.
— Итак, дорогой, в чем же дело? — повторила она вопрос и попробовала с деловым видом нахмурить брови. Но разве можно сохранить деловой вид, когда рядом с вами сидит молодой человек, обнимает вас за талию и целует ваши волосы?
— У меня есть деньги, которые следовало бы куда-нибудь поместить.
— Какой ты умница, Франк!
— Всего только пятьдесят фунтов стерлингов.
— Ничего, дорогой, это только начало.
— Я тоже так думаю. Это краеугольный камень нашего будущего состояния. И вот я хотел узнать твое мнение.
— А что если на эти деньги купить пианино? Наше старое фортепиано было достаточно хорошо, пока я была девочкой, но теперь оно слишком скрипит на высоких нотах. Может быть, кто-нибудь купит его?
Франк отрицательно покачал головой.
— Я знаю, дорогая, что приобрести новое пианино нам необходимо. И как только мы скопим нужную сумму денег, мы сейчас же купим самое лучшее, какое только найдем. Но на деньги, которые у нас есть, мне не хотелось бы ничего покупать. Их следует куда-нибудь возможно выгоднее поместить. Ведь я могу захворать, могу даже умереть.
— О, Франк, что ты говоришь!
— Надо быть ко всему готовым. Поэтому я и хочу отложить эти пятьдесят фунтов стерлингов на черный день, а пока они будут приносить нам небольшой доход.
— Папа обыкновенно покупал дом.
— У нас для этого слишком мало денег.
— Даже для маленького домика?
— Даже для самого маленького.
— Может быть можно купить государственную ренту, если только это вполне безопасно.
— Это, конечно, было бы без всякого риска, но рента дает слишком малый процент дохода.
— Сколько бы мы получали в год?
— Пятьдесят фунтов стерлингов приносили бы нам около пятнадцати шиллингов в год.
— Пятнадцать шиллингов! О, Франк!
— И даже, может быть, меньше.
— Ну, представь себе: такая великая, богатая страна и дает такой маленький процент! Нет, не дадим им наших денег, Франк!
— Конечно, не дадим.
— Но у тебя наверное есть какой-нибудь план, Франк. Скажи, что ты придумал.
Франк принес со стола утреннюю газету. Затем он развернул страницу, где помещался финансовый отдел.
— Вчера я встретил в городе одного старого знакомого, большого знатока в золотопромышленных делах. Мне удалось поговорить с ним всего несколько минут, и он очень настоятельно советовал мне приобрести несколько акций золотопромышленного общества «Эльдорадо».
— Какое красивое имя! Только согласятся ли они продать нам?
— О да, эти акции можно всегда купить на бирже. Дело обстоит так, Мод. Рудники этого Общества были раньше очень богатыми и давали хороший доход. Но затем случилась беда. Сначала оказался недостаток в воде, затем вдруг откуда-то появилось слишком много воды, и рудники оказались затопленными. Вследствие этого цены на акции, конечно, упали. Теперь рудники приводятся в порядок, но акции все еще держатся очень низко. Так что теперь, надо полагать, самое подходящее время, для того, чтобы приобрести несколько штук.
— А они очень дорогие?
— Я навел вчера справки и узнал, что акции эти были выпущены по десять шиллингов каждая. Но после всех этих неудач, надо ожидать, что цены понизились.
— Десять шиллингов! Как это дешево за акцию общества с таким хорошеньким именем.
— Вот оно, — сказал Франк, указывая карандашом. — Вот здесь. Видишь Эльдорадо. Затем рядом с этим стоят цифры 4 3/4 — 4 7/8. Я должен сознаться, что очень мало смыслю в этих делах, но эти цифры могут, очевидно, означать только цену.
— Да, дорогой, вот видишь, здесь над столбцом напечатано: «Вчерашние цены».
— Совершенно верно. И так как нам известно, что номинальная стоимость акций равнялась десяти шиллингам, и что вследствие наводнения в рудниках акции должны были, конечно, понизиться в цене, то эти цифры должны означать, что цена этих акций была вчера четыре шиллинга и девять пенсов или что-нибудь около этого.
— И ты говоришь, что ничего не смыслишь в этих делах!
— Я думаю, что будет вполне безопасно купить несколько акций по этой цене. Видишь ли, с нашими пятьюдесятью фунтами мы можем купить двести штук, а затем, когда они поднимутся в цене, мы продадим их с выгодой для себя.
— Прекрасно! Но что если они не поднимутся?
— Они не могут не упасть. Мне думается, что вообще акция, стоящая всего четыре шиллинга и девять пенсов, не может много упасть. Просто некуда. Зато подняться в цене она может до бесконечности.
