Сказки мёртвой деревни - Сергей Александрович Крючков
– Околеет скоро псина твоя, что делать с ней будешь?
– Схороню животинку, что ж с ней делать! – отвечает хозяин.
– Так и схоронишь? Шкура то – золото. Огнём горит! Раз зарыть такое добро собрался так отдай мне шкуру, как помрёт псина!
– Да что ты!? Он мне как друг. Разве с друзей снимают шкуру?
– Ну дело твоё. – фыркнул Парфён и ушёл в хату.
Шли дни, таяли ночи. Умер Жарок. Хозяин взвалил тело на плечи, взял лопату и пошёл в лес. Идёт, а за спиной всё шаги, да шорохи мерещатся. Обернётся – нет никого. Отыскал он густую ель и принялся рыть под ней могилу. В два аршина глубина вышла – по самый подбородок. Сгрёб мужик пса, уложил на дно да принялся засыпать землёй. Кидает землю, слёзы наворачиваются. Вдруг кусты малинника зашуршали: "медведь"– решил мужик и замер. Стоит, не шелохнётся, ждёт. Никто не показался, принялся он дальше лопатой работать, так и закончил погребение. Постоял у бугорочка, да и отправился домой.
Только скрылся он за деревьями, из кустов выпрыгнул Парфён и принялся разрывать могилу. Копает, озирается, торопится что с лопаты аж земля валится обратно. До самой ночи провозился купец. Вытащил он мёртвого пса и содрал с него шкуру. Радуется, кладом любуется, то и дело повторяет:
– Хороша добыча! Знатные унты выйдут!
Закинул он обезображенного зверя в яму, присыпал слегка землёй, да так и оставил. "Чего зря спину гнуть?!" – решил про себя.
Идёт Парфён по лесу, шкуру на себя накинул – тепло. И слышит вдруг вой позади. Подумал он, что волки рядом и побежал к дому. Пыхтит купец, спотыкается, а вой всё ближе. Добрался он до села, а на встречу молодые парни, да девицы: гуляют ночью. Обрадовался Парфён, что люди рядом, за шкуру потянет, а она не снимается – приросла словно. Смотрит он на молодых, а они палки и камни похватали и орут, что силы есть:
– Ой страх какой!
– Гони, бей чудовище лесное!
Отходили купца по голове палками, да камнями. Кое-как ноги унёс. Бежит по лесу, а впереди снова завыли. "Не люди, так волки меня погубят!" – подумал Парфён. И тут на него из темноты ободранный труп Жарка прыгнул и повалил. Вцепился пёс клыками в горло обидчику, а тот и крикнуть не может видя, как его живой кусок мяса рвёт. Так и помер на том же месте. Содрал Жарок с Парфёна свою шкуру и убежал обратно в могилу под густую ель.
Через три дня нашли тело купца. Решили мужики, что чудовище его в лес уволокло и горло выдрало.
Свинья.
Давно это было! Ещё бабка моя не родилась, а мать её точно не знала, что в истории вымысел, а что правда. Однако вот что мне сказывали, тем и поделюсь. Жил тогда в деревне мужик Онуфрий и была у него женка-Ульяна, такой красоты неописуемой, что из соседних деревень ездили полюбоваться на неё. И любиться ей предлагали и подарки привозили, однако ж верна она была Онуфрию и честь свою и мужию блюла. Соседские бабы хвалили Ульяну за благочестие, а меж собою всё завидовали красоте её, да подаркам кои ей вручить пытаются. Говаривали: "Разок то можно и согрешить, коли сами напрашиваются! Да и в нищете жить не скучно ли?! "
И впрямь жили Онуфрий и Ульяна небогато. Дом глинобитный, крыша из соломы, огород не шибко плодовитый, да коза худая. Онуфрий на подработки в город ездил с мужиками, да промышлял охотою. А покамест мужа не было, с хозяйством управлялась Ульяна, где воды наносит, а где с огородом мается.
Жили они так, да всё меж собою не получалось им дитя народить, будто сглазил, кто. Сказывали, что за красоту Ульянину наказание ей-бесплодие. От того печаль воцарилась в доме и решила Ульяна сходить к бабкам-ведуньям, дабы дело исправить.
А бабки те, жили версты за две в землянке. В село не пускали их, побаивались. Однако кормили исправно, чтобы беду какую не накликать, а то хлопот потом не оберёшься. Пошла Ульяна к ним, с собою молока взяла, да хлебу – без подарков то не можно.
Подходит она к землянке, а из неё голос старушечий: "Поставь хлеб, где стоишь и ближе не подходи!" Страшно стало Ульяне, но собралась она с силою и только хотела сказать, как снова старушечий голос произнёс: "Знаю беду твою! Дитя тебе требуется. Есть дело верное, но согласишься ли?" Ульяна как услышала, что дитя народить можно, на всё согласилась и стала слушать: "Горе твоё поправимо. Приходят к тебе с подарками, да ты от ворот поворот даёшь. Как явится человек со свиньёй – прими подарок от него и будет тебе дитя. А не сделаешь, как я говорю – так и помрёт род твой! И мужу не говори, что приходила сюда, иначе погубишь себя!" Ульяна расплакалась, в горе прибывая, да и побежала домой.
Прошло с той поры два лета. Уже и приезжать с подарками перестали, неприступна красавица. Решила Ульяна, что соврала бабка – напугать хотела, да и забылось всё, само собой.
Ехал, как-то раз вдоль реки, человек на коне. А Ульяна там с вёдрами, воды набирает. И так ей тяжко стало и голову напекло, что в реку ту, да упади. Соскочил человек с коня, поспешил Ульяну из воды достать. Вытащил её на берег, а та мокрая вся, он возьми да накинь на неё плащ свой, чтобы прикрыть прилипшую к груди рубаху. И сказал: "Уж жить тебе надоело? На ногах не стоишь, чуть ни утопла! Пошла вон с глаз моих, не то высеку!" Да и поехал дальше. Ульяна со страху, вёдра оставив, домой и побежала в плащ закутанная. А пока бежала-обсохла.
Плащ в сенях бросила, в дом вошла, а дома Онуфрий, уже из города вернулся, да гостинцев привёз. И рубаху новую женки справил и пряников добыл и ластится, как кот. Ульяна только мужа увидала, сразу и страх прошёл и нахлынули чувства опосля разлуки.
Прошло время и поняла Ульяна, что дитя народится у них с Онуфрием. И радость ту она с мужем разделила. Онуфрий же решил, коли дитя народится, надобно и достатку прибавить. Собрался муж с
