Иван Горбунов - Сцены из народного быта

Те же, без егеря.

Вася. Дедушка, мы их сюда не пустим, они только рыбу пужают.

Дедушка Степан. Рыбы в реке, батюшка, много. В реке рыба, в лесу птица – все на пользу нам дал господь царь небесный.

Вася (всматриваясь). Дедушка, и портной с ними.

Дедушка Степан. Я этого портного… Приди он только! Я ему покажу, как рыбу травить. Ты и не знайся с им, батюшка: окромя худого, от него ничему, не обучишься.

Вася. Он намедни в матку в свою камнем запустил… Уж и драли же его за это. Матка-то завыла, мне, говорит, с им не совладать, а сусед его и поймал… Уж он его вожжей хлестал-хлестал…

Дедушка Степан. Ишь ты, в родительницу!..

Вася. Он говорит, она ему не мать, а сродственница; у меня, говорит, нет ни отца, ни матери; меня, говорит, из воспитательного дому сюда оборотили…

Подходят несколько ребят.

Все. Здравствуй, дедушка Степан.

Дедушка Степан. Здорово, молодчики! Далеча ли срядились?

Гришка. Корье, дедушка, драли, домой идем.

Дедушка Степан. Рыбу завтра ловить приходите.

Гришка. Неколи. Ноне корье драли, а завтра лекарь с фабрики велел, чтобы беспременно мать-мачеху рвать.

Дедушка Степан. Там, у старой плотины, ее тьма-тьмущая.

Гришка. Мы туда и пойдем. Мы и летось там же рвали.

Дема. Да и за Пьяным бором, по ручью, сколько хошь.

Вася. Мы туда завтра за муравлиными яйцами…

Дедушка Степан (к портному). А ты слышишь: ежели ты будешь окормок в реку кидать, рыбу травить, я тебя, знаешь… Ишь ты, непутный…

Жареный (становясь в позу). Не страшно!..

Дедушка Степан. Ты у нас тут всю рыбу потравил, озорник этакой! Рыбу бог нам на потребу создал, а ты ее травишь. Бесстыдник! Вася, порой, батюшка, червячков, а я пойду вершу погляжу… Я тебя так пугну отсюда, что ты у меня и своих не узнаешь. (Уходит.)

Те же, без дедушки.

Жареный (вслед Степану). Старый черт!

Ребята смеются.

Вася. Что ж ты дедушку-то ругаешь, он постарше тебя.

Жареный. Стара у попа собака! Я все ваши верши перережу… а сторожку сожгу… ей-богу, сожгу… (Кидает в воду камень.)

Гришка. Что рыбу-то пужаешь! Черт!

Жареный. Ноньче ночью я к попу в сад за яблоками…

Дема. Не поспели еще… зеленые…

Жареный. Печеные они ничего, скусно.

Дема. А шея-то у тебя крепка?

Жареный. Крепкая, крепче твоей!.. Когда я в Обуховской больнице лежал, со второго этажа меня спустили…

Гришка. За что?

Жареный. За бельем мы с товарищем у Вознесенского мосту на чердак залезли, а дворники нас и выждали… Пашке сейчас лопатки назад, а я, пока его крутили, хотел шмыгнуть – старший дворник как звизнет меня, так я и покатился…

Все смеются.

Сейчас в больницу. Доктора эти мяли меня, мяли. Нутром, говорят, здоров, только в ребрах у него повреждение.

Дема. Вот так приладил!

Жареный. Порядочно!.. Вылечили меня и сейчас в острог. Следователь допрашивать стал: «Повинись, говорит, скажи, как дело было?» – «Ничего, – говорю я, – не знаю, потому как мне дворники память отшибли и по этому случаю я в больнице лежал». Опосля этого в суд повезли… народу, братец ты мой, жандармы… Сейчас всех присягу примать заставили. «Ты, говорит, какой веры?» – «Здешней», говорю. «Воровал белье?» – «Никак нет, а что дворники меня били оченно и даже теперь рукой владеть не могу».

Дема. Я бы, кажись… (Смеется.) Уж оченно страм!..

Жареный. А уж меня в остроге один мещанин обучил: «Ты, говорит, главная причина, говори одно: били, да и шабаш». И вышло нам такое разрешение: Пашку в арестантские роты служить, а меня в деревню по етапу. К покрову, бог даст, я опять в Санкт-Петербург уйду.

Гришка. А ежели опять поймают, такова жару зададут.

Жареный. Там канпания большая – ничего. Уж оченно там жисть хорошая… слободно… Раз мы в киятре у одного барина…

Из кустов показывается дедушка Степан.

Старый черт этот опять идет… Пойдем, братцы… (К Васе.) А ты ему скажи: будет он меня помнить! Я ему покажу. В киятре мы раз у одного барина… (Уходят.)

Вася садится на камень и закидывает удочку. На противоположном берегу показывается Настя.

Настя. Васька, матушка велела домой чтобы…

Вася (насаживая червя). Я заночую здесь.

Настя. Матушка серчает. Совсем, говорит, от дому отбился.

Дедушка Степан. Скажи, голубка, дедушка, мол, завтра сам приведет. Они, мол, к вершам пойдут.

Настя. Раньше приходите. Прощайте.

Дедушка Степан. А ты бы… того… рыбу-то бы с собой захватила, сковородки на две у нас будет. Скажи матери, Васютка все наловил.

Настя. Да он ловить-то не умеет.

Дедушка Степан. Нет, ловит важно.

Вася. Я сейчас головля поймал…

Дедушка Степан. Свежая она теперь… Поужинаете…

Настя. Завтра на покос пойдем, обжарим…

Дедушка Степан. А косить-то еще много?

Настя. Росы на две еще хватит. Спасибо, дедушка. Прощайте.

Вася отталкивает лодку на противоположный берег и возвращается.

Вася. Щука давя плеснула вон у энтого куста… здоровая!..

Дедушка Степан. Лукавая эта рыба-то… Что-то бог нам в верши послал…

Вася. А далече, дедушка, отсюда?

Дедушка Степан. Нет, недалече… Вот мы поужинаем, да и поедем… Тихо теперь, хорошо… (Режет хлеб.) Садись, батюшка… (Садятся.) Господи благослови. Ешь, во славу божью. Ты бы лучку погрыз, посоли-ка его, да хорошенько… Вот так.

Вася. Дедушка, намедни к нам посредственник приезжал, народ на сходку сколачивали, чтобы с души по полтиннику и ребят, значит, всех грамоте обучать. А опосля того волостной всех ребят собирал. «Я, говорит, тетка Варвара, Васютку первого возьму». Три копеечки мне дал…

Дедушка Степан. Это за твою добродетель…

Вася. А мужики которые, мы, говорят, ребят своих не выдадим… В кабаке подрались. Коряга уж оченно кричал.

Дедушка Степан. А волостной-то что?

Вася. Долго он с ними ругался, а Коряге говорит: «Я тебя, говорит, в солдаты отдам». А Коряга ему: «Я, говорит, три затылка зарастил, – меня отдать невозможно…»

Дедушка Степан. Это, батюшка, хорошо. Ежели ты обучишься, – первый человек будешь. Кто пером умеет, такому человеку завсегда просвет есть. Не токма по-нашему, по крестьянскому делу, а ежели и господин, который необученный… Доедай, доедай, голубчик, простынет.

Вася. Я уже сыт.

Дедушка Степан. Ну и слава тебе господи. Бог напитал, никто не видал!..

Вася. Темно как стало.

Дедушка Степан. Темно. Теперь лихому человеку хорошо, теперь уж лихой человек на дорогу вышел.

Вася (заливает). Я боюсь ночью-то.

Дедушка Степан. Чего, голубчик, бояться. Доброму человеку бояться нечего, лихих людей здесь нет, они теперь на проезжей дороге али к городу где поближе, где народ ходит, а здесь им делать нечего – люди мы с тобой бедные, взять с нас нечего.

Вася. Страшно оченно. Раз мы с матушкой за хворостом ездили да в овраге к ночи-то и застряли…

Дедушка Степан. Испужались!

Вася. Страсть!.. А в барском доме, дьячок сказывал, никому невозможно ночью пройти…

Дедушка Степан. Ну!..

Вася. Сейчас умереть!

Дедушка Степан. Что ж там?

Вася. А старый барин там по ночам ходит.

Дедушка Степан. Зря болтают, батюшка. Сам я ему, голубчику, и могилку-то копал, и косточек-то его, поди, нет теперь.

Вася. Нет, дедушка, видели – ходит… Сердитый…

Дедушка Степан. Полно, глупенькой, врать-то…

Вася. Оченно уж мне жутко, дедушка.

Дедушка Степан. А ты сотвори молитву… Садись в лодку.

Вася (садится). Темь какая по реке-то… Тихо…

Дедушка Степан (зажигая фонарь). Ночь, батюшка… Ночью завсегда тихо. А ты вот что: ты реки ночью не бойся… Я с малых лет на реке живу, с малых лет я ее знаю… Говорят ежели что, ты этому не верь, мало что бабы болтают. Вот ежели в лесу, там страшно – и зверь попадается, и все… а в реке, окромя рыбки-голубушки, никого нет, и та спит теперь. Вот мы верши посмотрим да в стогу и заночуем… сено-то свежее… чудесно!.. (Отпихивает лодку от берега.)

Те же и Иван, Владимир, Ардальон.

За сценой: «Степан Архипыч, погоди, нас на ту сторону перетолкнешь».

Иван. Я им на устреть пошел, а они тут.

Дедушка Степан. Охотничкам, егерям почтенным!

Владимир. Степану Архипычу самое низменное!

Дедушка Степан. Здравствуй, Володюшка, здравствуй. (К Ардальону.) И ты с ними бродишь?

Владимир. Скуки ради и он с нами. Человек без дома – тоска одолеет. Сверни папиросочку.

Ардальон. Сейчас, Владимир Николаич.

Владимир. Мы ведь, собственно, не охотиться, а для развлечения… даже гитару с собой носим.

Ардальон. Извольте, Владимир Николаич.

Владимир. А вы тут огонек разложите.

Дедушка Степан. Без огня скучно.

Владимир. Да с огнем еффехтней, это твоя правда. А ежели можно у тебя рыбы какой достать и уху нам сейчас приготовить? Я бы теперь порционную стерлядку по-русски съел.