Чжоу Ли-бо - Ураган
Толпа людей, предводительствуемая Чжао Юй-линем, подвигалась к большому двору. Когда прошли половину пути, все ясно увидели при свете звезд двух человек, идущих навстречу. Один из них был управляющий Ли Цин-шань, другой — сам Хань Лао-лю.
Неожиданная встреча заставила толпу остановиться. Даже Чжао Юй-линя она повергла в смятение. Он инстинктивно спрятал за спину веревку, которую держал в правой руке. Приблизившаяся к нему голова с залысинами принадлежала тому, кому крестьяне долгие годы не осмеливались смотреть прямо в лицо.
«Смогу ли я арестовать его?» — растерянно подумал Чжао Юй-линь.
Заметив смущение Чжао Юй-линя, Хань Лао-лю кинул на него свой обычный злобный взгляд и проговорил:
— Так… старина Чжао! Слышал, что ты намерен арестовать меня. Отлично! Видишь, я сам пришел.
Толпа невольно отступила и начала рассеиваться. Старик Тянь побоялся даже подойти. Возчик Сунь отошел в сторону и скрылся.
Около Чжао Юй-линя осталось лишь несколько молодых парней.
Помещик сделал еще шаг вперед и спросил:
— Почему же ты молчишь? Зачем у тебя эта веревка за спиной? Кто тебя поставил здесь начальником? Какие за мной преступления? Ведь если ты собираешься арестовать человека, должен предъявить какое-то обвинение. Я, Хань Лао-лю, только сберег доставшиеся мне по наследству от деда несколько грядок земли, дом, и никого не ограбил, ничего не украл. Вижу, что ты свой закон устанавливаешь. В чем же я повинен? И зачем ты в полночь по деревне слоняешься с веревкой в руках? Пойдем, пойдем вместе, разыщем товарищей из бригады и потолкуем.
— Давно уже перетолковали, — отрезал командир отделения Чжан, придя на помощь испуганному Чжао Юй-линю. — Какой параграф ни возьми, по любому тебя судить можно!
— А как ты заставил меня стоять на осколках битой посуды? Или забыл об этом? — почувствовав поддержку, осмелел Чжао Юй-линь.
Такая неслыханная дерзость «голого Чжао» на момент смутила помещика, и он ответил почти заискивающе:
— Ты здесь что-то путаешь, брат Чжао. Было ли что-нибудь подобное?..
Чжао Юй-линь вспыхнул:
— Ты еще спрашиваешь! Выходит, этого не было? Я с тобой ни о чем говорить не стану! Иди в бригаду и разговаривай с начальником Сяо.
— Что ж, идем… — Помещик уже овладел собой и с прежней самоуверенностью продолжал: — Хотя бы и с начальником Сяо! Все равно у вас должна быть какая-то законность. То, что на мне, Хань Лао-лю, нет ни единого пятна, так же верно, как то, что мост есть мост, а дорога — это дорога. Скажи, брат Чжао, мне ли бояться чьей-нибудь клеветы?
— Какой я тебе брат! — вспылил Чжао Юй-линь.
— Мы — люди одной деревни, — с тем же нарочитым спокойствием и рассудительностью пояснил помещик. — Что же тут удивительного, если у нас принято называть друг друга братьями? Мы долго прожили вместе. Если и случались между нами какие-нибудь недоразумения в словах или недостаточная почтительность в обхождении (всякое могло быть!), это только наши братские, семейные дела. Зачем кричать об этом на всю деревню? Другие люди смеяться будут. Недаром говорится: «ближайшие соседи лучше далеко живущих родственников».
— Идем, идем, нечего тут канитель разводить! — перебил его командир отделения Чжан.
— Пойдем! — подтвердил Чжао Юй-линь. — Сейчас поздно говорить об этом. Помнишь, когда ты поставил меня на осколки, я тебя просил: «Господин, не могу терпеть, прости на этот раз по-соседски». А ты что мне тогда ответил? «Кто тебе сосед, сукин сын?» Неужели и это забыл? А теперь говоришь: «ближайшие соседи лучше дальних родственников». Ты меня, должно быть, «по-соседски» и на принудительные работы загнал, хотя до меня еще и очередь не дошла? По твоей милости у меня тогда дочка умерла… Да что с тобой говорить? Только слова тратить попусту! Пошли живей!
— И пойду! Кого мне бояться? Хотя ты и наболтал на меня, ничего преступного за мной все равно нет, а «если нога прямая, обувью ее не покривишь».
— Так ничего, говоришь, преступного за тобой не числится? — придвинулся к нему Чжао Юй-линь. — А когда приходила сюда банда Лю Цзо-фэя, не ты ли три дня подряд праздновал встречу? А когда банда Чжоу Сянь-миня налетела, не ты ли присоветовал ему зайти со стороны западных ворот? Ведь у тебя бандиты ни зернышка, ни соломинки не тронули. Кому не ясно, что ты снюхался с ними? А еще хочу спросить тебя: куда сбежал твой брат Хань-седьмой?
— Когда бандиты налетели на деревню, разве я не стрелял по ним? Неужели ты не помнишь? Или память у тебя отшибло? — стал, в свою очередь, спрашивать Хань Лао-лю, чтобы замять опасный разговор о брате.
— Да ты просто в небо палил. Это же все знают…
— А где оружие? — неожиданно спросил начальник отделения Чжан.
— Сдал в город Имяньбо.
Чжан повернулся к Чжао Юй-линю:
— Он действительно сдал?
— А кто его знает.
— Идемте скорее, — уже сам предложил Хань Лао-лю, желая окончить разговор об оружии. — Мне как раз надо повидаться с начальником Сяо и спросить, почему это ты, Чжао Юй-линь, в глубокую ночь без всяких причин людей арестовываешь и по какому праву? Ведь ты просто оклеветал честного человека!
— Ну и жалуйся на меня!
Сяо Ван отвел Чжао Юй-линя к окну, и тот все рассказал. Подошел Сяо Сян и пожал руку Чжао Юй-линю. Внимательно выслушав, он проговорил:
— Ладно, все хорошо. Вот еще что: надо покрепче сплотить бедняков и на общем собрании как следует посчитаться с Хань Лао-лю. Займись этим, дружище.
Когда Чжао Юй-линь, отдав Сяо Вану маузер, собрался уходить, Сяо Сян остановил его:
— Постой-ка… Командир отделения Чжач! Выдать Чжао Юй-линю винтовку.
Чжан принес винтовку и три обоймы патронов.
— Будь бдительным, старина Чжао, — напутствовал Сяо Сян.
Хань Лао-лю, стоявший в почтительной позе посреди комнаты, терпеливо ждал, пока начальник бригады подойдет к нему. Но тот, казалось, не замечал помещика. Вань Цзя толкнул Хань Лао-лю в дальний угол:
— Стой там! — прикрикнул он.
Хань Лао-лю напрягал весь свой слух, стараясь разобрать, о чем говорил Сяо Сян с Чжао Юй-линем.
Когда Чжао Юй-линь ушел, Хань Лао-лю приблизился и, низко поклонившись, рассыпался подобострастным смешком:
— Начальник, верно, устал?..
Сяо Сян посмотрел на него: испитое желтое лицо, коротко подстриженные японские усики, похожие на щетку. Одет в белую шелковую рубашку и черные с разводами шелковые штаны, на ногах кожаные туфли.
Так вот каков этот пособник чанкайшистских бандитов, снабжавший их оружием, лошадьми и продуктами! А его младший брат Хань-седьмой — сам бандит, главарь шайки, все еще орудующей в Дациншане.
Об этом Сяо Сяну было известно и до приезда в деревню Юаньмаотунь, но теперь сведения его значительно пополнились.
— О… так вы и есть почтенный господин Хань Шестой в роде? — с иронией спросил Сяо Сян.
— Не смею считать себя тем, за кого изволите принимать меня. Я — простой крестьянин Хань Фын-ци, — еще раз поклонился Хань Лао-лю. — Вчера вы не удостоили меня своим вниманием. Конечно, я должен был первым явиться сюда и приветствовать вашу почтенную особу.
— Что ж, и сегодня не поздно, — рассмеялся начальник бригады.
Хань Лао-лю, вытащив из кармана пачку папирос, предложил начальнику бригады закурить, а когда тот отказался, закурил сам.
— Начальник! Если бы вы не стояли за нас, крестьян, вы, разумеется, не пожаловали бы в такую дикую и бедную деревушку. Здесь в школе очень неудобно: и кушать негде, и скамеек даже нет. Прошу, переезжайте завтра же ко мне. Почту за высокую честь освободить свой главный дом, чтобы начальник мог спокойно работать. Не могу не сознаться, что мы, грубая деревенщина, в делах демократии очень многого не понимаем. Если же начальник переедет в мой дом, я смогу постоянно приходить, чтобы получать указания.
— Ну что ж, ведь это случится завтра, завтра и поговорим. А сегодня останетесь здесь.
— К чему это? Разве меня взяли под арест? — растерянно спросил Хань Лао-лю, хотя и напрягал все силы, чтобы казаться спокойным.
Многого из того, что случилось с ним этой ночью, он никак не предвидел. Было совершенно непонятно, откуда взялась у Чжао Юй-линя такая дерзость и как это его, Хань Лао-лю, осмелились задержать?
В деревне Юаньмаотунь у него всюду были родственники, друзья, единомышленники. Он имел родных и друзей и в Харбине, и в Цзямусы, и в Имяньбо. Еще вчера он готов был биться об заклад, что положение его в деревне незыблемо, как скала. Кто мог тронуть его? А что произошло сейчас?.. Да в самом ли деле он под арестом?
Помещик предпринял еще одну попытку:
— Начальник, могу ли я сходить домой, а затем снова вернуться сюда?
— В этом кет никакой надобности! — отчеканил Сяо Сян.
— Начальник, вы говорите, что кет никакой надобности, а вот у меня есть надобность. Если вы запрещаете, то будьте любезны указать основания…
