Редьярд Киплинг - Сталки и компания
– Не стоит оставаться здесь. Предлагаю вернуться и все обсудить. Отличное место. Должен сказать, что я благодарен Кингу за эту историю с водой.
Они выползли наружу, почистили друг друга, сунули в карманы тренировочные пистолеты и побежали на дальний дикий девонширский луг, где можно иногда подстрелить кролика. Там они улеглись под грядой старых кустов и стали думать вслух.
– Знаете, – наконец сказал Сталки, глядя на далекого воробья, – мы могли бы прятаться там или что-нибудь прятать.
– Так! – издал какой-то булькающий, хрипящий глухой звук Жук. С тех пор как они покинули спальню, он не произнес ни слова. – Вы когда-нибудь читали книгу «История корпуса» или что-то такое? Я откопал ее на днях в библиотеке. Ее написала француженка... какая-то Виолет[63]. Это перевод и, знаете, это очень интересно. В книге рассказывается, как строится дом.
– Если тебе невтерпеж узнать это, то можешь спуститься к тем новым домикам, которые строятся для береговой охраны.
– Здорово! Обязательно схожу. – Он пошарил по карманам. – Кто-нибудь, дайте мне два пенса.
– Черт! Стой там, ты мне солнце загораживаешь.
– Дайте мне два пенса.
– Слушай, Жук, ты что-то там задумал, да? – спросил Мактурк, давая ему монеты. Он спрашивал серьезно, потому что, если Сталки часто, а Мактурк изредка и действовали в одиночку, то за Жуком ничего такого не числилось за всю историю обучения.
– Да нет, я просто думаю.
– Ну, мы могли бы присоединиться, – с подозрением предложил Сталки.
– Вы мне не нужны.
– Ой, оставь его в покое. А то он совсем замучается со стихотворением, – сказал Мактурк. – Теперь до самого Пебблриджа будет что-то бурчать себе под нос, а когда вернется в комнату, все выплеснет на бумагу.
– А зачем тогда ему два пенса, Турок? Он становится слишком независимым. Смотри! Это кролик. Нет, не кролик. Это кошка. Ты стреляешь первым.
Через двадцать минут мальчишка в соломенной шляпе, сдвинув шляпу на затылок и сунув руки в карманы, смотрел на рабочих, ходивших по наполовину построенному домику. Мальчишка предложил им хорошего табаку, и его провели из дворика внутрь, где он задавал разные вопросы.
– Ну, давай послушаем твою поэму, – сказал Турок, когда они вошли в комнату и обнаружили Жука, погруженного в чтение Виолле-ле-Дюка и рассматривание чертежей. – А мы отлично провели время.
– Поэму? Какую поэму? Я был внизу у береговой охраны.
– Нет поэмы? Тогда... О, Жук!.. Пришла твоя смерть, – сказал Сталки, готовясь к нападению. – Какой-то козырь у тебя спрятан в рукаве. Я-то знаю, когда ты говоришь таким тоном!
– Ваш дядя Жук, – воскликнул Жук, подражая воинственному голосу Сталки, – великий человек!
– Нет, нет, ни в коем случае. Ты жестоко заблуждаешься, Жук. Хватай его, Турок!
– Великий человек, – бубнил Жук, лежа на полу. – А вы ничтожные... Осторожней, галстук!.. Ничтожные людишки. Я Великий Человек. Я победил. Ура! Слышите!
– Жук, да-а-ра-гой... – Сталки рухнул на грудь Жука. – Мы тебя любим, ты поэт. Если я когда-то назвал тебя виршеплетом, то я прошу прощения, но ты прекрасно знаешь, так же как и мы, что ты ничего не можешь сделать самостоятельно, не превратив это в комедию.
– Я понял.
– И ты испортишь весь спектакль, если не расскажешь своему дяде Сталки.
– Я узнал, как строятся дома. Дай мне встать. Балочные перекрытия пола одной комнаты служат перекрытиями потолка комнаты под ней.
– Опусти эти дурацкие технические подробности.
– Мне рассказал один человек. Пол укладывается на эти балки... это доски, по которым мы ползли... но пол прерывается у разделяющей перегородки. Поэтому, если перейти за перегородку, как мы делали в мансарде, то между досками пола и оштукатуренной дранкой потолка внизу можно засунуть все, что угодно? Смотрите, я тут нарисовал.
Он вытащил грубый набросок, вполне подходящий, чтобы просветить его дружков. Программа современного школьного обучения не предусматривает уроков архитектуры, поэтому никто из них до этого не задумывался, как делаются потолки – сплошными или полыми. Мальчишка за пределами своих интересов невежествен, как дикарь, которым он восхищается, но при этом и изобретателен, как дикарь.
– Понятно, – сказал Сталки. – Я могу сунуть туда руку. А потом что?
– А потом... Ты знаешь, они называли нас вонючками. Мы могли бы сунуть туда что-нибудь... серу, например, или что-нибудь сильно вонючее... и выкурить их оттуда. – Жук посмотрел на Сталки, держащего рисунок.
– Вонючее? – вопросительно произнес Сталки. Затем лицо его засияло от восторга. – Черт возьми! Я понял! Страшная вонища! Турок! – Он подскочил к ирландцу. – Сегодня днем... после того как Жук ушел! Она... это то, что нужно!
– О храброславленный герой, – продекламировал Мактурк, и, обняв друг друга, они пустились в пляс. – Хвалу тебе пою![64] Она с нами! Она с нами!
– Подождите, – сказал Жук. – Я не понял.
– Да-рра-гой ты наш! Ну она не совсем с нами, конечно. Ох, Арти, юноша, чистый душой, давай-ка расскажем нашему носорогу о Зловонном Вонючкодоре.
– Только после переклички. Пошли.
– Послушайте, – сухо сказал Оррин, когда они выстроились вдоль стены, – класс собирается провести еще одно собрание.
– Валяйте, – ответил Сталки, думая о чем-то другом.
– На этот раз собрание будет по поводу вашей троицы.
– Хорошо. Передай всем привет... Здесь, сэр, – крикнул Сталки и удалился по коридору.
Радуясь как дети, подпрыгивая и бегая из стороны в стороны, дурачась и резвясь, они отвели лопающегося от любопытства Жука на кроличью поляну, где из-под груды камней вытащили свежий труп кошки. Только после этого Жук понял тайный смысл того, что происходило раньше, и выразил благодарность мудрым воинам Сталки и Мактурку.
– Довольно упитанная старая леди, да? – сказал Сталки. – Сколько времени, как вы думаете, ей нужно, чтобы немножко заветриться в некотором ограниченном пространстве?
– Заветриться? Ты бесчувственный дикарь! – воскликнул Мактурк. – Не может разве бедная кошечка просто помереть под полом спальни у Кинга без твоих грязных намеков?
– А с чего это она умерла под полом? – спросил предусмотрительный Жук.
– Я думаю, что когда они ее найдут, им будет не до этого, – сказал Сталки.
– Кингу и кошка зверь, – сказал Мактурк и, расхохотавшись собственной шутке, скатился вниз по берегу. – Ты не представляешь, киска, какую ты принесешь пользу трем чистым душою, благородным юношам.
– Им придется вскрывать пол из-за нее, точно так же как это было в девятой комнате, когда у них сдохла крыса. Это лекарство... отличное лекарство для них! Ха-ха! Боже, я просто умру от смеха, – расхохотался Жук.
– Вонючки! Привет, вонючки! Липкие вонючки! – воскликнул вернувшийся на место Мактурк. – И все это, – тонко заметил он, – ради поддержания чести школы! – после чего они, сцепившись вместе, повалились на траву.
– Они собираются проводить еще одно собрание... по нашему поводу, – еле перевел дыхание Сталки, стоя коленями в канаве и уткнувшись лицом в пышную траву. – Так давайте вытащим из нее пулю и поторопимся. Чем скорее мы ее доставим на место, тем лучше.
Они вместе выполнили грязную работу перочинным ножом, вместе (не спрашивайте, кто прятал ее у себя на животе) взяли труп и поспешили назад – своим планом действий Сталки делился на ходу.
Полуденное солнце, лучи которого падали на прикроватные коврики, было свидетелем того, как трое мальчишек и зонтик исчезли в стене спальни. Через пять минут они появились, отряхиваясь, вымыли руки, причесались и спустились вниз.
– А ты далеко ее протолкнул? – неожиданно спросил Мактурк.
– Перестань, дружище. Я протолкнул ее на длину всей руки и зонтика Жука. Это, наверно, метра два. Она находится где-то в середине спальни кинговчат. Размещена в центре с допустимыми отклонениям, вот так я бы это назвал. Когда она завоняет как следует, то его ребята дадут оттуда деру вместе макреевскими и хартопповскими. Клянусь, ваш дядя Сталки – великий человек. Ты понимаешь, Жук, насколько он велик?
– Кажется, это была моя идея, не так ли? Однако...
– Ты ведь не мог обойтись без дяди Сталки, не мог?
– Они уже неделю обзывают нас вонючками, – сказал Мактурк. – Никогда им не поймать нас!
– Вонючки! Эй! Во-о-нючки! – послышалось в коридоре.
– А она уже там, – сказал Сталки, обнимая друзей. – Она... уже... там и готовит им сюрприз. Скоро они услышат ее шепот во сне. Потом она слегка заветрится. О Боже, как она заветрится? Вы себе только представьте это на пару минут.
Они добрались до своей комнаты в относительном молчании. И потом они начали хохотать – они хохотали так, как могут хохотать только мальчишки. Они хохотали, колотясь головой о стол и о пол, они не могли остановиться, они хохотали, свернувшись на стуле и вцепившись в книжную полку, они хохотали до полного изнеможения.
В самый разгар появился Оррин с сообщением от имени класса.
