Максим Горький - Рассказы. Очерки. Воспоминания. Пьесы
Сатин. Ну, куплетист, идешь? (Уходит с Бароном.)
Актер. Иду… я догоню! Вот, например, старик, из одного стихотворения… начало я забыл… забыл! (Потирает лоб.)
Бубнов. Готово! Пропала твоя дамка… ходи!
Медведев. Не туда я пошел… пострели ее!
Актер. Раньше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик, была хорошая память… А теперь вот… кончено, брат! Все кончено для меня! Я всегда читал это стихотворение с большим успехом… гром аплодисментов! Ты… не знаешь, что такое аплодисменты… это, брат, как… водка!.. Бывало, выйду, встану вот так… (Становится в позу.) Встану… и… (Молчит.) Ничего не помню… ни слова… не помню! Любимое стихотворение… плохо это, старик?
Лука. Да уж чего хорошего, коли любимое забыл? В любимом — вся душа…
Актер. Пропил я душу, старик… я, брат, погиб… А почему — погиб? Веры у меня не было… Кончен я…
Лука. Ну, чего? Ты… лечись! От пьянства нынче лечат, слышь! Бесплатно, браток, лечат… такая уж лечебница устроена для пьяниц… чтобы, значит, даром их лечить… Признали, видишь, что пьяница — тоже человек… и даже — рады, когда он лечиться желает! Ну-ка вот, валяй! Иди…
Актер (задумчиво). Куда? Где это?
Лука. А это… в одном городе… как его? Название у него эдакое… Да я тебе город назову!.. Ты только вот чего: ты пока готовься! Воздержись… возьми себя в руки и — терпи… А потом — вылечишься… и начнешь жить снова… хорошо, брат, снова-то! Ну, решай… в два приема…
Актер (улыбаясь). Снова… сначала… Это — хорошо… Н-да… Снова? (Смеется.) Ну… да! Я могу?!. Ведь могу, а?
Лука. А чего? Человек — все может… лишь бы захотел…
Актер (вдруг, как бы проснувшись). Ты — чудак! Прощай пока! (Свистит.) Старичок… прощай… (Уходит.)
Анна. Дедушка!
Лука. Что, матушка?
Анна. Поговори со мной…
Лука (подходя к ней). Давай, побеседуем…
Клещ оглядывается, молча подходит к жене, смотрит на нее и делает какие-то жесты руками, как бы желая что-то сказать.
Что, браток?
Клещ (негромко). Ничего… (Медленно идет к двери в сени, несколько секунд стоит пред ней и — уходит.)
Лука (проводив его взглядом). Тяжело мужику-то твоему…
Анна. Мне уж не до него…
Лука. Бил он тебя?
Анна. Еще бы… От него, чай, и зачахла…
Бубнов. У жены моей… любовник был; ловко, бывало, в шашки играл, шельма…
Медведев. Мм-м…
Анна. Дедушка! Говори со мной, милый… Тошно мне…
Лука. Это ничего! Это — перед смертью… голубка. Ничего, милая! Ты — надейся… Вот, значит, помрешь, и будет тебе спокойно… ничего больше не надо будет, и бояться — нечего! Тишина, спокой… лежи себе! Смерть — она все успокаивает… она для нас ласковая… Помрешь — отдохнешь, говорится… верно это, милая! Потому — где здесь отдохнуть человеку?
Пепел входит. Он немного выпивши, растрепанный, мрачный. Садится у двери на нарах и сидит молча, неподвижно.
Анна. А как там — тоже му́ка?
Лука. Ничего не будет! Ничего! Ты — верь! Спокой и — больше ничего! Призовут тебя к господу и скажут: господи, погляди-ка, вот пришла раба твоя, Анна…
Медведев (строго). А ты почему знаешь, что там скакут? Эй, ты…
Пепел при звуке голоса Медведева поднимает голову и прислушивается.
Лука. Стало быть, знаю, господин ундер…
Медведев (примирительно). М… да! Ну… твое дело… Хоша… я еще не совсем… ундер…
Бубнов. Двух беру…
Медведев. Ах ты… чтоб тебе!..
Лука. А господь — взглянет на тебя кротко-ласково и скажет: знаю я Анну эту! Ну, скажет, отведите ее, Анну, в рай! Пусть успокоится… знаю я, жила она — очень трудно… очень устала… Дайте покой Анне…
Анна (задыхаясь). Дедушка… милый ты… кабы так! Кабы… покой бы… не чувствовать бы ничего…
Лука. Не будешь! Ничего не будет! Ты — верь! Ты — с радостью помирай, без тревоги… Смерть, я те говорю, она нам — как мать малым детям…
Анна. А… может… может, выздоровлю я?
Лука (усмехаясь). На что? На муку опять?
Анна. Ну… еще немножко… пожить бы… немножко! Коли там муки не будет… здесь можно потерпеть… можно!
Лука. Ничего там не будет!.. Просто…
Пепел (вставая). Верно… а может, и — не верно!
Анна (пугливо). Господи…
Лука. А, красавец…
Медведев. Кто орет?
Пепел (подходя к нему). Я! А что?
Медведев. Зря орешь, вот что! Человек должен вести себя смирно…
Пепел. Э… дубина!.. А еще — дядя… х-хо!
Лука (Пеплу, негромко). Слышь, — не кричи! Тут — женщина помирает… уж губы у нее землей обметало… не мешай!
Пепел. Тебе, дед, изволь, — уважу! Ты, брат, молодец! Врешь ты хорошо… сказки говоришь приятно! Ври, ничего… мало, брат, приятного на свете!
Бубнов. Вправду — помирает баба-то?
Лука. Кажись, не шутит…
Бубнов. Кашлять, значит, перестанет… Кашляла он очень беспокойно… Двух беру!
Медведев. Ах, пострели тебя в сердце!
Пепел. Абрам!
Медведев. Я тебе — не Абрам…
Пепел. Абрашка! Наташа — хворает?
Медведев. А тебе какое дело?
Пепел. Нет, ты скажи: сильно ее Василиса избила?
Медведев. И это дело не твое! Это — семейное дело… А ты — кто таков?
Пепел. Кто бы я ни был, а… захочу, и не видать вам больше Наташки!
Медведев (бросая игру). Ты — что говоришь? Ты — про кого это? Племянница моя чтобы… ах, вор!
Пепел. Вор, а тобой на пойман…
Медведев. Погоди! Я — поймаю… я — скоро…
Пепел. А поймаешь, — на горе всему вашему гнезду. Ты думаешь — я молчать буду перед следователем? Жди от волка толка! Спросят: кто меня на воровство подбил и место указал? Мишка Костылев с женой! Кто краденое принял? Мишка Костылев с женой!
Медведев. Врешь! Не поверят тебе!
Пепел. Поверят, потому — правда! И тебя еще запутаю… ха! Погублю всех вас, черти, — увидишь!
Медведев (теряясь). Врешь! И… врешь! И… что я тебе худого сделал? Пес ты бешеный…
Пепел. А что ты мне хорошего сделал?
Лука. Та-ак!
Медведев (Луке). Ты… чего каркаешь? Твое тут — какое дело? Тут — семейное дело!
Бубнов (Луке). Отстань! Не для нас с тобой петли вяжут.
Лука (смиренно). Я ведь — ничего! Я только говорю, что, если кто кому хорошего не сделал, тот и худо поступил…
Медведев (не поняв). То-то! Мы тут… все друг друга знаем… а ты — кто такой! (Сердито фыркая, быстро уходит.)
Лука. Рассердился кавалер… охо-хо, дела у вас, братцы, смотрю я… путаные дела!
Пепел. Василисе жаловаться побежал…
Бубнов. Дуришь ты, Василий. Чего-то храбрости у тебя много завелось… гляди — храбрость у места, когда в лес по грибы идешь… а здесь она — ни к чему… Они тебе живо голову свернут…
Пепел. Н-ну, нет! Нас, ярославских, голыми руками не сразу возьмешь… Ежели война — будем воевать…
Лука. А в самом деле, отойти бы тебе, парень, прочь с этого места…
Пепел. Куда? Ну-ка, выговори…
Лука. Иди… в Сибирь!
Пепел. Эге! Нет, уж я погожу, когда пошлют меня в Сибирь эту на казенный счет…
Лука. А ты слушай — иди-ка! Там ты себе можешь путь найти… Там таких — надобно!
Пепел. Мой путь — обозначен мне! Родитель всю жизнь в тюрьмах сидел и мне тоже заказал… Я когда маленький был, так уж в ту пору меня звали вор, воров сын…
Лука. А хорошая сторона — Сибирь! Золотая сторона! Кто в силе да в разуме, тому там — как огурцу в парнике!
Пепел. Старик! Зачем ты все врешь?
Лука. Ась?
Пепел. Оглох! Зачем врешь, говорю?
Лука. Это в чем же вру-то я?
Пепел. Во всем… Там у тебя хорошо, здесь хорошо… ведь — врешь! На что?
Лука. А ты мне — поверь, да поди сам погляди… Спасибо скажешь… Чего ты тут трешься? И… чего тебе правда больно нужна… подумай-ка! Она, правда-то, может, обух для тебя…
