Лион Фейхтвангер - Ифтах и его дочь
Как правило, там селились опальные и беглые. Находились и такие, кто скитался по пустыне добровольно. Оседлые смеялись над кочевниками. Давали им клички — «горячие», «скачущие», «саранча». Однако время от времени возникал слух, что кто-то, устав от запретов и заповедей, отправился в Тогу.
Таких людей называли анашим реким, мародерами, пропащими людьми. Их презирали, и они боялись всех. И вот теперь Ифтаху предстояло стать одним из них.
Его фантазия тотчас же набросала план новой жизни. Он умел притягивать к себе людей, его охотно слушали. Может, ему удастся объединить этих «пропащих»… Толпа, которую возглавит находчивый человек, имеет гораздо лучшие перспективы, нежели одиночка. Ифтах злобно улыбнулся. Разве священник не хотел сделать из него вождя? Он сформирует из людей пустыни военный отряд, положит начало новому клану, новому роду…
Между Ифтахом и его сестрой было взаимопонимание. Он часто доверительно говорил с ней, спрашивал eё совета. С eё мужем, Паром, он тоже дружил с юных лет. Пар происходил из знатнейшего клана Гилеада и продемонстрировал свои способности, как в военных, так и в мирных делах. Добрый, со спокойным характером, он был на два года старше Ифтаха. Он никогда не смеялся над затеями брата жены. Наоборот, быстрый, всегда окрыленный смелыми, вдохновенными идеями Ифтах с детских лет привлекал уравновешенного Пара. Без тени зависти он признавал превосходство младшего по годам и был ему надежным другом.
Им, Пару и сестре Кассии, Ифтах первым объявил о своем решении ещё до наступления холодов покинуть Маханаим и страну Гилеад.
Крепкий, приземистый Пар обхватил руками свою круглую голову. Ему требовалось время, чтобы осмыслить услышанное. Кассия осторожно спросила:
— И куда ты хочешь уйти, Ифтах? К шатрам аммонитов, к роду Ктуры?
Он с нескрываемым удивлением посмотрел на сестру. А Пар, будто бы здесь не было Ифтаха, упрекнул жену:
— О чем ты, Кассия? Чтобы он приносил жертвы Милькому?!
Кассия, подняв голову с таким же, как у брата, широким лбом, попыталась оправдываться:
— Нужно же спросить… В конце концов, род Гилеада поступил с ним несправедливо.
Они сидели на каменном обрамлении фонтана и обдумывали ситуацию. Ифтах ждал, что скажет Пар. Тот задумчиво и в то же время решительно размышлял вслух, обращаясь к жене:
— Ифтах не сможет стать слугой сыновей Зилпы. В самом деле, ему остается лишь один выход: уйти в пустыню к пропащим людям.
Лицо Ифтаха просияло. Уравновешенный, рассудительный Пар пришел к такому же мнению, как и он сам. Это укрепляло его решение.
Тем временем Пар продолжал размышлять.
— Послушай, Кассия, — медленно проговаривал он свои мысли вслух. Если начнется война с Аммоном, они и от меня потребуют, чтобы я тебя выгнал. Ведь и у тебя мать — аммонитка…
Он посмотрел своими карими глазами прямо ей в лицо, угадал, что она думает о том же самом. Они рассмеялись, и Пар обратился к Ифтаху:
— Знаешь что, Ифтах. Мы идем вместе.
Пар был законным сыном большого рода, Кассия — дочерью судьи Гилеада и соблюдала заповеди Господа. В Мицпе им ничто не угрожало. Но если при все этом Пар предложил отправиться в пустыню вместе, это делалось явно из дружеских чувств.
Ифтах растрогался. Он обнял Кассию и Пара и с теплом в голосе произнес:
— Вы действительно хотите идти вместе со мной? А что будет с детьми?..
На этот раз ответила Кассия:
— Мы, разумеется, возьмем их с собой. Ты ведь тоже не оставишь Яалу…
— Нас будет в пустыне двое мужчин, две женщины и четверо детей, рассуждал Пар.
Он вопросительно взглянул на Ифтаха. Тот, обрадовавшись, что мысли друга совпадают с его собственными, проговорил:
— Ты прав. Это слишком мало, но в каком-то смысле и достаточно много.
В его глазах блеснул лукавый огонек.
— Мы, конечно, не будем кричать о том, что уходим в пустыню, продолжил он. — Но и скрывать тоже не будем.
— Вот именно, — поддержал его Пар. — В городе и в поле есть ещё кое-кто, кому не понравится быть слугами сыновей Зилпы.
— Многие предпочтут уйти с Ифтахом в пустыню, не захотят оставаться у теплого очага в Маханаиме под властью Зилпы, — весело предсказала Кассия.
Они собирались обстоятельно подготовиться к отъезду, и на виду у всех. Все получилось так, как они планировали. Скитания отцов все ещё сидели у гилеадчан в крови. Известие о том, что даже любимый сын покойного судьи отправляется в пустыню, взбудоражило людей. Многие пришли, чтобы присоединиться к Ифтаху.
Главы семейств, бородачи, задумались. Они пожаловали к Ифтаху и сказали:
— Мы беспокоимся, что ты хочешь оставить нас. Укроти свое гордое сердце и не покидай нас, дорогой Ифтах, сын Гилеада. Потерпи, дай нам немного времени, и будешь сидеть у ворот и вершить суд в Маханаиме.
— Не по своей воле я оставляю вас. Меня выгоняют сыновья Зилпы. Если кто и добьется, что я буду вершить суд в Маханаиме, возлюбленные мои отцы и друзья, так это только я сам.
Он долго испытывал тех, кто намеревался вместе с ним отправиться в пустыню. Никого не уговаривал. Наоборот, предостерегал. Объяснял, как тяжела и опасна жизнь в пустынных краях. А в результате брал лишь тех, кого считал здоровыми и надежными, тех, кто был ему симпатичен.
Старый Тола, верный слуга, настаивал, чтобы и его тоже взяли с собой.
— Ты не выдержишь, отец мой, — предостерегал его Ифтах. — Останься и грей свое тело у огня. Я заставлю старейшин в Маханаиме поклясться, что тебе никто не сделает ничего дурного.
— Нехорошо, сын мой и господин, — досадовал обиженный и несчастный Тола. — Ты не уважаешь старость. Знаю, я нетвердо стою на ногах, но моя третья нога — мой жизненный опыт.
Ифтах не мог позволить, чтобы сыновья Зилпы выместили гнев на старике, и, в конце концов, обещал взять его с собой.
Теперь предстояло выбрать направление. Быть может, лучше пойти на север, где много труднодоступных гор? А, может на запад, где раскинулась такая сухая пустыня, что ею пренебрегали кочевые племена?..
Когда Ифтаху было десять лет, некий Рейбен — молодой, веселый человек, всеобщий любимец — убил в ссоре кого-то. Убитый был противным парнем, первым затеял конфликт и долго, упорно пытался разозлить Рейбена…
По законам рода, мишпат требовал выдачи Рейбена клану убитого, чтобы умертвить его, забросать камнями. И даже судья Гилеад не мог ничего изменить.
Ночью Рейбен бежал. Как выяснилось позже, в страну Тоб. Гилеад считал, что он выбрал хорошее убежище. В стране Тоб он был в безопасности. С тех пор мечты о свободе и независимости Ифтах связывал со страной Тоб.
Однако прежде чем принять окончательное решение, он посоветовался с Паром и другими мужчинами. Страна Тоб располагалась в краях, где земли рода Менаше имели неясную границу с королевствами Башан и Зоба. Это была дикая страна. Из-за жестоких зим она пользовалась дурной славой. Ни один князь рода не претендовал на нее, никто не хотел быть в ней судьей. В стране Тоб царила свобода. Для Ифтаха и его единомышленников это был желанный мир.
И вот они договорились, что выбирают именно эту суровую страну. Те, кто оставался в Маханаиме, забеспокоились — их близких ожидает немало неведомого и плохого. Те, кто добровольно принял решение следовать за Ифтахом, почувствовали неприятное жжение в груди. Они стремились к новому, и только теперь увидели — как хороша страна Гилеад.
Почти все поднялись в Бамат-Эла, к горе Теребинты, к богу, который жил в ней, властелину округи, чтобы отдать ему последний долг. Они чувствовали себя виноватыми перед богом, который нашел себе пристанище в изъеденном червями дереве. Чувствовали себя дезертирами и молили, чтобы он простил их. Одновременно, обращаясь к божку на горе, они знали, что грешат перед Господом, от помощи которого теперь будет зависеть гораздо большее, нежели раньше. И они принесли ему жертвы.
Ифтах ощущал то же, что и его люди. Но как бы ни было ясно, что все начинается снова, старая жизнь для него не кончилась. Гнев против мачехи и братьев будет жечь его грудь даже в пустыне. Придет день, когда он заставит их до дна осушить сосуд горького смирения. У него ещё есть дела в Гилеаде. Он вернется. Он не порвет связь между ним и людьми Маханаима. Они не сделали ему ничего плохого — уважали его, были дружны с ним, и должны впредь оставаться его друзьями.
Он организовал празднество, трапезу, в которой должен был принять участие Господь — Бог Союза и Братства. В Его честь зарезали годовалого теленка и расчленили его на куски. Главы семей и предводители семерок, на которые Ифтах разделил свой отряд, прошли между кусками и поклялись: пусть их самих изрежут на куски, как зверей, если они нарушат верность друг другу.
