Кодзиро Сэридзава - Книга о Человеке
«Сказание о Море грязи» легко читается, но проникнуть в его смысл не просто. Именно из этой книги мы узнаем, что Бог-Родитель вначале сотворил десять богов. Эти десять богов трудятся и поныне, точно пальцы Бога-Родителя, поэтому позволю себе кратко пересказать ее содержание.
Земля, покрытая морем грязи, была населена всевозможными живыми существами. Бог-Родитель, отобрав по одному от каждого вида, дал им божественные имена и определил предназначение.
Во-первых, жившему на севере дракону дал божественное имя Кунитокотати-но микото, предназначив быть Луной. Во-вторых, южной змее дал божественное имя Омотари-но микото, предназначив быть Солнцем. В-третьих, черепахе дал имя Кунисадзути-но микото, предназначив быть узами. В-четвертых, касатке дал божественное имя Цукиёми-но микото, предназначив быть костяком, опорой. В-пятых, угрю дал божественное имя Кумоёми-но микото, предназначив быть пищей и питьем, входом и выходом. В-шестых, камбале — божественное имя Касиконэ-но микото, предназначив быть дыханием, веяньем. В-седьмых, рыбе фугу дал божественное имя Тайсёкутэн-но микото, предназначив быть рождением, прерыванием связи с детьми, смертью. В-восьмых, черной змее дал божественное имя Офутонобэ-но микото, предназначив быть рождением и всем, связанным с появлением на свет. В-девятых, рыбе дал божественное имя Идзанаги-но микото, предназначив быть огнем и теплом, да будет мужчиной. В-десятых, змее дал имя Идзанами-но микото, предназначив быть водой и влагой, да будет женщиной.
Кроме того, Бог-Родитель с помощью десяти богов попытался из вьюна сотворить человека. Несколько раз Он терпел неудачу и только после нескольких веков усилий наконец добился успеха. К этому времени на Земле, бывшей морем грязи, образовалась суша и появились растения. Бог поселил на ней человека и некоторое время наблюдал за ним, а затем, оставшись довольным, сотворил девятьсот миллионов девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять человек. Никому из них он не дал смерти, и они до сих пор пребывают в Истинном мире и называются ангелами.
А десять богов на протяжении миллионов лет стали точно пальцы на руках Бога и, помогая Богу, существуют по сей день.
Хлопая в ладоши в синтоистском храме, мы, люди, не задумываемся, почему делаем именно так, суть же в том, что, ударяя в ладони, мы соединяем пять пальцев обеих рук, а десять пальцев символизируют десять богов и возносят прямо к Богу сердце поклоняющегося человека.
Богу-Родителю Великой Природы в Его трудах, помимо десяти богов, помогают десять Небесных сёгунов, как пальцы на ногах Бога-Родителя.
Что касается Небесных сёгунов, то на протяжении долгой человеческой истории Бог-Родитель много раз нисходил на избранных людей, чтобы поведать народам о любви и промысле Великой Природы, и эти избранные старались, исправив сердце, достичь «жизни, полной радости». Те из избранных, кто, исполнив свой долг в этом мире, вознесся в Истинный мир и, пребывая на лоне Великой Природы, прошел десять ступеней духовных упражнений, называются Небесными сёгунами. Небесных сёгунов десять, но по именам я знал только троих — Шакьямуни, Иисуса и Мики Накаяма. Недавно я узнал, что руководящий мной Небесный сёгун — великий греческий философ Сократ, поэтому теперь я знаю четырех.
Как бы там ни было, ныне, когда Бог-Родитель, решив, что исполнились сроки, сам спустился на Землю, чтобы спасти мир, десять богов и десять Небесных сёгунов помогают ему, и у каждого из десяти богов и у каждого из десяти Небесных сёгунов (судя по тому, что я знаю о Мики Накаяма) множество прислужников, поэтому страшно даже вообразить, какая это великая рать.
И вот не только я услышал о радости Бога, совершившего первый шаг к успеху Своих трудов, но и все газеты подробно написали о том, как это происходит в действительности. Мне хотелось бы сообщить всем во весь голос о своей радости, о своем счастье, но, увы, рядом со мной нет ныне тех, кто бы меня услышал.
Поэтому-то мне так хочется сейчас встретиться с Жаком и двумя другими моими друзьями, моими братьями.
Кстати, я должен ответить на вопрос, который мне многие задают — видел ли я въяве Бога-Родителя.
Не знаю, сколько раз я выражал желание увидеть въяве Бога-Родителя, и все тщетно. Но сейчас я думаю, что въяве увидеть Его невозможно, Он проявляет Свое присутствие только сотрясением. Дело в том, что, когда Бог приходит ко мне, весь дом сотрясается, как во время землетрясения.
Меня часто спрашивают, есть ли у Бога голос, заговаривал ли Он со мной… Если хорошенько вспомнить, я по крайней мере дважды получал слова непосредственно из уст Бога. Первый раз в восемьдесят семь лет, весной, в одну из ночей, когда я лежал на смертном ложе и ждал вечного сна и покоя, все мое тело овеяло теплое дыхание, после чего раздался голос:
— Кодзиро! Отныне тебе семьдесят лет. Бог дает тебе новое предназначение, поэтому омолодил твою плоть. Соберись с силами! С завтрашнего дня ешь то же, что и все. Ибо ты уже не болен. Своим пером помогай Богу спасать мир.
Я осмотрелся, нет ли кого, но ничего необычного не увидел.
Внезапно комната сотряслась, и тотчас все стихло. Напрасно я всматривался — ничего не мог понять. Но, приподнявшись на постели, я заметил, что, против обыкновения, не зашелся кашлем, и это меня поразило. Странно! На часах у изголовья — половина четвертого. Я вновь лег в постель. И опять никакого кашля. Что же произошло? Я попытался вспомнить.
Совершенно точно я почувствовал тряску, как во время землетрясения, но подняться сил не было. Сквозь дрему я почувствовал, что кто-то тянет покрывало с кровати. Я подумал, что это дочь, которая время от времени проверяла, не обмочился ли я во сне… После этого я вновь погрузился в сон и проснулся от того, что все мое тело овевало горячее дыхание. Я совершенно отчетливо ощущал теплое, необыкновенно приятное дыхание.
В этот момент, несомненно, меня позвал голос: «Кодзиро!» И все, что он произнес глубоко врезалось в мою память.
Но мне было невдомек, что это голос Бога. В то время я еще не задумывался о Боге и тому подобных вещах. И все же позвавший меня голос и обращенные ко мне слова, как ни крути, не были сном! Это было настолько странно, что я никак не мог успокоиться.
Через какое-то время я внезапно почувствовал позыв к большой нужде. Впервые за последние годы я чуть ли не бегом поспешил в туалет. Неужели у меня в желудке накопилось столько кала! — изумился я, такая громадная куча выросла в унитазе…
Еще накануне я засыпал, готовясь тихо умереть, а сейчас, вернувшись из туалета, не только не лег спать, но присел на кровать и, пребывая в приятном настроении, отодвинул штору ближайшего к кровати окна. В комнату проник ясный свет зари. Было пять часов. И тотчас послышались звуки нежной музыки. Я напряг слух — это был священный гимн, который я полвека назад слышал в заснеженном храме Отвиля вместе с моими тремя братьями…
Сидя на кровати, я беззвучно заплакал. Разумеется, это были слезы счастья.
Вскоре внизу послышался шум. Наконец-то проснулась дочь. Голодный, не в силах терпеть, я набросил поверх пижамы халат, спустился в ванную и умылся. Появилась дочь, обеспокоенная, не рвота ли у меня.
— Я проголодался. Не дашь мне грейпфрут? — сказал я, садясь за стол.
Она тотчас достала мне из холодильника половину грейпфрута. Это мой ежедневный завтрак. Я вычерпал ложкой до дна сок — объеденье!
— Дай мне на завтрак все, что ты сама будешь есть, — сказал я, в ожидании пробегая глазами газету.
Дочь засомневалась, можно ли мне, но все-таки выставила на стол то же, что сама ела на завтрак, — рис, суп мисо, салат, то, что осталось со вчерашнего дня.
Боязливо я притронулся к рису. И сам удивился, каким вкусным он мне показался. Все, что я подносил ко рту, и мисо, и салат, — все, что было на столе, казалось необыкновенно вкусным…
У меня впервые забрезжила мысль, что я возродился. Меня так и подмывало справиться у кого-нибудь, я не находил себе места.
Вечером того же дня меня посетил профессор Кодайра, которого я давно не видел, и стал настойчиво уговаривать меня встретиться с удивительным юношей по имени Ито…
Во второй раз я услышал голос Бога, когда работал над «Замыслом Бога». Как-то раз юноша Ито пришел, как обычно переоделся в алое женское кимоно, и я услышал речь госпожи Родительницы Мики Накаяма.
Внезапно она воскликнула:
— Сейчас явится Бог! — И в то же мгновение все затряслось, как при землетрясении, я испугался, но лицо Ито из старушечьего вдруг превратилось в лицо зрелого мужчины, и голос строго произнес: — Дзэмбэй Накаяма, Мики, оба внемлите!
Тотчас по правую руку Ито показались смутные облики старой супружеской пары, простершейся на циновке. Я был поражен, а строгий голос не умолкал.
