Влад Менбек - Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана
Чиркудай разослал разведку во все стороны. Для этого он использовал триста нукеров. Но пока все было тихо. Возможно, противник выжидал. Но, может быть, Чиркудай старался даже не думать об этом, боясь сглазить, быть может у чжурчженей началась паника. Последний вариант устраивал монголов больше всего.
И только через четыре дня осторожного продвижения и уничтожения по пути мелких поселений, пришел приказ от Темуджина: немедленно прибыть со всем туменом к реке, Хо. Там формировались несколько корпусов чжурчженей. Чиркудай посмотрел на карту, копию которой изготовили не только для него, но и для всех туменных, научив, как её понимать и, подняв тумен по тревоге, ринулся к реке.
Поздно вечером передовые разъезды доложили, что они вышли на соединение с туменами Субудей-богатура и Тохучар-нойона. Прилетел гонец от Темуджина с требованием – явиться к нему. Оставив девять тысяч у реки, Чиркудай, в сопровождении охранной тысячи, примчался в ставку Чингизхана, где встретил своих друзей.
Тохучар обрадовался встрече и потерся щекой о лицо Чиркудая и Субудея. Обменявшись новостями, они вошли в походный шатер хана. Там были три молодых командира и Бай Ли. Темуджин жестом пригласил друзей сесть, продолжая негромкий разговор с одним из командиров. Закончив с ним, Чингизхан помолчал с угрюмым видом, поднял голову и озабоченно посмотрел на соратников.
– Немного выше по течению реки чжурчжени собрали восемьдесят тысяч солдат, – начал он: – Из них пятнадцать тысяч – всадники. Остальные пехотинцы. Восемь туменов во главе с Джучи, я послал на восток, к Жёлтому морю. Там они должны взять три города. Два тумена, я держу в резерве, два послал на юг. А ваши три, должны разгромить эти восемьдесят тысяч. Подумайте, как сможете это сделать, и действуйте. Сражение проводите сами. Мне не обязательно докладывать, что надумаете. Но если будет тяжело – срочно сообщайте! Все-таки – их восемьдесят тысяч, а у вас – тридцать, – Темуджин устало усмехнулся и, посмотрев на друзей, добавил: – Я верю в вас.
– Мало, – недовольно покачал головой Бай Ли. – У противника большое превосходство.
Темуджин покрутил кончик седеющей бороды и тихо произнес:
– Мы уже говорили об этом с тобой. Я не буду ждать благоприятных обстоятельств. Нужно действовать сейчас, – и, взглянув на туменных, коротко приказал: – Действуйте.
Друзья вышли из шатра, и Субудей предложил:
– Поехали ко мне. Всем разведчикам прикажем, чтобы приезжали с донесениями в мой тумен. Нужно много думать.
Они пошли к окраине лагеря между небольших костров, не обращая внимания на караульных, вытягивающихся в струнку при их приближении.
Тохучар вздохнул и сообщил:
– Мне кое-что донесли. Это самое войско чжурчженей хочет напасть на лагерь Темуджина через два дня.
– Нужно их заставить напасть на нас завтра, – пробурчал Субудей. – Нельзя дать им возможность организоваться.
– Правильно, – поддержал друга Тохучар и взглянул на Чиркудая. – А ты как думаешь?
Чиркудай поколебался и предложил:
– Мне кажется, что их можно подразнить и оттянуть на выгодное для нас место.
– Согласен, – откликнулся Субудей. – Сейчас мы посмотрим по карте, где это место.
В темноте, в сопровождении трех охранных тысяч, они прискакали в лагерь Субудея.
В походной юрте Субудея Чиркудай увидел маленькую китаянку, с которой его друг решил не расставаться даже в походах. Тохучар удивленно поднял брови, но ничего не сказал, приняв от спутницы Субудея, чашку с горячим чаем. Чиркудай позавидовал другу. Но брать с собой Сочигель на войну, он не решился. Тем более что Анвара не с кем было оставить: Хоахчин умерла.
В притолоку постучали, и тысячник охраны доложил, что прибыли разведчики. Субудей приказал трем десятникам войти в юрту и доложить результаты. В дверной проем ввалились три дюжих молодца, насквозь пропахших конским потом. Их халаты были испачканных грязью. Они кратко рассказали то, что видели. Оказывается, чжурчжени не спали и ночью, комплектуя отряды и полки, в десяти верстах от них.
– Наверняка поняли, что мы не банда, – сделал вывод Тохучар, выслушав разведчиков.
Субудей позвал тысячника, и велел усилить наблюдение за китайцами, предупредив, что будет каждые два часа ждать новостей. Молодой командир, бесшабашно сверкнул зубами, и убежал.
Субудей полез в хурджун, что-то разыскивая. Но его опередила китаянка, вытащив из мешка шахматы. Субудей раскрыл доску, и стал расставлять фигуры, вопросительно взглянув на Чиркудай. Тот молча кивнул головой. Тохучар, нетерпеливо дергая губами, нашел карту Субудея, разложил её на кошмах, и, подтащив поближе китайский фонарь, принялся изучать рисунок местности.
Через два часа опять появились разведчики и сказали, что чжурчжени не спят. А ещё через полчаса, в юрту заглянул тысячник охраны, и доложил:
– Тут какой-то китаец от Бай Ли…
– Пропусти, – буркнул Субудей, раздумывая над шахматной позицией.
В дверь, неуловимым движением, скользнул кидань, в одежде полка Бай Ли. Чиркудай сразу же узнал разведчика, передавшего им карты во время их купеческого рейда.
– Ты кто? – с любопытством спросил Тохучар у киданя. Он его не знал, хотя понял по одежде его принадлежность к полку китайцев.
Кидань молча вытащил из-за пазухи серебряную пайзцу и протянул её насторожённому Тохучару. Субудей в это время жестом пригласил разведчика садиться. Кидань уселся, с кошачьей мягкостью, и стал наблюдать, как Тохучар, удивленно рассмотрев ярлык, протянул его Субудею.
– Я уже видел, – проскрипел Субудей, чем удивил Тохучара. Чиркудай так же отказался смотреть значок, и Тохучар, похлопав глазами, отдал его киданю. Он горел от нетерпения: хотелось спросить у друзей – откуда они знают киданя? Но стерпел. Не стал унижать себя в глазах чужого человека.
Гость внимательно посмотрел на шахматы, и едва заметно улыбнувшись, спросил:
– Думаете?
Субудей взглянул на него одним глазом, тяжело вздохнул, и утвердительно кивнул головой. Помедлив, он поинтересовался:
– Есть предложения?
Кидань на секунду застыл, внутренне собрался, и сказал:
– Нужно не только следить за формированием войска, нужно добыть языка… Желательно командира.
– Что это даст? – спросил Субудей.
– Он прав, – перебил друга Чиркудай, моментально поняв, что им нужно получить как можно больше сведений. – Спросим у пленного, что они задумали? Куда они хотят двигаться?
– Так он вам все и расскажет, – съязвил Тохучар.
– Мне расскажет, – уверенно сказал кидань.
– Тебе он ничего не скажет, – хмыкнул Тохучар: – Увидит, что свой – разозлится…
Кидань терпеливо выслушал возражение, неприятно сморщился и, став старше лет на десять, опустил взгляд и тихо произнес:
– Я знаю триста способов заставить человека говорить и семьдесят способов – убить.
Друзья переглянулись. Они заметили изменения, произошедшие с китайцем за несколько секунд и, как-то внутренне, поняли, что за человек перед ними.
Тохучар окликнул тысячника и, дождавшись, когда голова нукера просунется в дверь, приказал:
– Срочно поймайте чжурчженя из войска! Командира! Приведите сюда!
Тысячник, вопросительно посмотрел на Субудея. Тот согласно кивнул головой, не отрывая взгляда от шахмат. Нукер исчез. Послышался топот ног, а чуть позже отдаленный грохот копыт.
– Вы хотите устроить открытое сражение? – после продолжительного молчания спросил кидань.
– Посмотрим, – пробурчал Субудей, делая ход пешкой.
– Плохо, – негромко произнес кидань. – Их почти в три раза больше, – он помолчал и добавил: – Нужно разорвать всё их войско на части, а потом бить по отдельности.
– Нам надо их всех уничтожить сразу, – отчеканил Чиркудай, убивая пешку Субудея слоном.
Кидань отрицательно помотал головой, но ничего не сказав, тяжело вздохнул.
– Думаешь, что мы преувеличиваем свои возможности? – поинтересовался Субудей.
Тохучар внимательно слушал их разговор, не вмешиваясь. Он изучал карту.
– Это императорские, регулярные части, – неторопливо начал кидань: – Они сильнее разбитого карательного корпуса. Те были наёмники.
Но монголы разговор не поддержали. В юрте повисла тишина, изредка нарушаемая шуршанием карты и стуком передвигаемых фигур на шахматной доске. Китаянка вновь подала чай, не обойдя и киданя.
Часа через два, перед самым рассветом, на улице послышались шум и в дверь просунулся возбужденный тысячник:
– Поймали, какого-то… Сильно дерется. Кажется, командир.
Кидань быстро встал и вопросительно посмотрел на друзей. Но Субудей не отрывался от доски, Чиркудай не пошевелился, раздумывал над очередным ходом.
– Пойдем, – загорелся Тохучар. – Я посмотрю на твои триста способов пытки. – И они вышли из юрты.
– Что-нибудь придумал? – негромко спросил Субудей у Чиркудая, как только Тохучар и кидань вышли.
