Аашмеди. Скрижали. Скрижаль 1. Бегство с Нибиру - Семар Сел-Азар
***
Как и ожидал лушар, кукхулунцы движимые жаждой мести и охраной своих пределов, в спешке собрав силы, кинулись им навстречу, чтобы отомстить пришельцам за убийство их глав и поруганную святыню. Поле, выбранное Шешу, отлично подходило, для встречи воинственного гостя. Теперь, когда им известно количество вражеских воинов и колесниц, которое каламцы рассчитали из счета слитков серебра, переданных кукхулунцам в виде дани, можно не беспокоиться об исходе боя. Место было достаточно холмистым, для того, чтобы не позволить кукхулунским колесницам, свободно раскатывать по полю и налетать на ряды кишцев с разных сторон, а в многочисленных перелесках и болотцах, можно спрятать не один десяток воинов. Вот тогда, державцы вчистую отплатят дикарям, за их бесчисленные нападения из засад и убийства исподтишка. Там, где колесницы могли проскочить, воины вбивали острые колья.
Все более усиливающийся и постепенно приближающийся звук, грохочущих колесниц и топот надвигающейся грозы, послужил знаком кишцам быть готовыми. Поднимая клубы пыли, кукхулунцы, несясь навстречу смерти, давали о себе знать криками возничих и воинственными возгласами воинов. Без страха перед смертью и без надежды выйти победителями, эти варвары, неслись движимые одной жаждой мести. Они готовы были умереть, но их единственным желанием было сейчас, уничтожить как можно больше пришельцев. Лушар приказал колесничим ожидать своего часа за полками щитоносцев и не вступать пока в битву. Слишком, неравными были, быстрота кукхулунских скакунов и неловкость кунгов каламцев. А иметь коней в Ки-Саи, могли позволить себе только очень небедные люди, в войске лушара, конная повозка была только у предводителя колесничих.
Первым пришлось защищаться, от обстрела дальнобойных йаримийских луков, щитоносцам, когда приблизившись на полет стрелы, лучники отпустили натянутые до уха тетивы. И эти сильные суровые воины, побывавшие во многих битвах, прикрывая своими большими в человеческий рост щитами поле от их смертоносных жал, стойко выносили бесперебойный град, получая смертельные раны; падая, но продолжая держать их перед собой. Взамен упавших или раненных тут же вставали новые, из стоящих за ними. Когда наплыв колесниц стал нарастать, намереваясь вклиниться в ряды неповоротливых щитоносцев, их поджидали уже копейщики. Разгоряченные кони, впряженные в колесницы, неслись с бешеной скоростью готовые снести все, что встанет на пути и ничто казалось, не сможет их остановить. Даже копья слишком малы, чтобы помешать им. И вот, наконец, когда эта грозная туча была готова поглотить ряды, щитоносцы, даже не пытаясь противостоять ей, вдруг отпрянули, освобождая для нее поляну, а копьеносцы подняли навстречу ей длинные жердины. Кукхулунцев, предвкушавших разгром и бегство вражеской стороны ждало неожиданное для них явление: их взмыленные кони на полном скаку напоролись на выставленные копейщиками жерди, и на вбитые вразброс колья, вскрывшиеся после отступления щитоносцев; сзади на них – не успев упредить столкновение – налетели другие; из некоторых колесниц отлетая на передние колесницы или натыкаясь прямо на колья и вражеские щиты и копья, вылетели возничие и воины. Случившееся привело к замешательству и давке среди варварских упряжек. Треск ломающихся копий и колесниц, скрежет доспехов и лязг оружия, испуганное ржание лошадей, крики людей – все это перемешалось в едином сгустке звуков. Возничие, правящие колесницами несущемся им вслед, приостановили бег коней и развернулись, но из-за холмистости восстановить прежнюю легкость не получилось, ход замедлился, и прыткие колесницы потеряли свои преимущества. Все же, и это не помешало кукхулунцам вступить в сражение, заставляя стену прогибаться перед их неистовством. И вот тогда наступила пора выпускать легковооруженных воинов. Шешу приказал дуть в рог. Услышав звуки рога, воины затаившиеся среди деревьев и камышей, выбежали из своих укрытий и, пользуясь сотворенным для них замешательством, напали на вражеские колесницы сзади. Охваченные жаром боя и не ожидавшие удара со спины, кукхулунцы были застигнуты врасплох. Несмотря на это, они не пали духом и с прежней яростью бросались на превосходящие силы: спешившись, копьями, поднятыми поверх голов, доставали спрятавшихся за щитами воинов, нанизываясь на их оружие, или ловко орудуя топорами и секирами, врубались в тела сквозь каламскую броню, но окруженные большим количеством врагов, израненные падали и умирали. Видя положение своих соплеменников, варварские пешцы поспешили к ним на помощь. Пустив вперед псов, с дикими воплями, призывая своих богов в помощь, с именем Кукхулунна на устах, они бежали со всех ног, толи чтобы вовремя прийти на выручку своим, то ли, боясь не успеть пролить кровь вероломных чужаков. Шешу снова дал знак. С холмов достаточно крутых, чтоб нельзя было с легкостью на них взобраться и достаточно пологих, чтобы спуститься без опасности для впряженных животных, на подоспевших воинов Кукхулунна хлынула волна ощетинившихся повозок. Вклинившись сбоку, каламские колесницы произвели беспорядок в рядах кукхулунцев. Из них тотчас же соскочили и вступили с ними в рукопашную схватку, воины вооруженные секирами-клевцами и легкими щитами, сулицами и сплетенными из тугих волокон сетями для запутывания противника.
Далла-Дин ринувшись в самую гущу боя, в пылу сражения не заметил, как оказался в окружении дикарей. Пробираясь к выскользнувшему из рук клинку, Далла-Дин подобрал копье павшего копейщика, которым ловко орудувал отбивая удары. Оставив копье в поросшей рыжим мехом груди варвара, подхватив с земли утерянный меч, он вспорол им брюхо подскочившего юнца. Предупреждая удары сзади и спереди, молодой кингаль отбиваясь своим серпом-мечом, крутился волчком и благодарил оружейников за то, что взмахи плаща, стегая не обремененных защитой дикарей, не давали подступиться к нему сзади. Тут, наконец подоспевшие щитоносцы, расшвыривая дикарей, прорвались к своему предводителю. Чувствуя за спиной поддержку, стоя плечом к плечу с товарищами по оружию, Далла-Дин опьяненный боем, продолжал прорываться вперед. Его воины, воодушевленные примером, рвались вперед вслед за ним, чтобы личной храбростью заслужить награды и быть может когда-нибудь достичь столь же молниеносных высот, каких достиг их са-каль. Вперед, еще вперед, и вот стена врагов прогибается под резким напором; вперед, еще вперед, и скоро нить защиты прорвется; вперед, еще вперед, и еще чуть-чуть и враг побежит. Молодой кингаль из самой сутолоки успевал заметить одобрительный взгляд с высоты, покровительствующего ему
